Куно с усилием выдавил улыбку, комплимент у меня сомнительный, в королевстве уже знают, что в их страну вторглось войско духовников, в смысле, духовных личностей, даже высокодуховных, так что намек на примат мирских благ выглядит, скорее, порицанием.

– Ваша светлость, – доложил он очень серьезным голосом, – я собрал знатоков закона и права. Все еще спорят, но, должен сказать сразу, единого мнения ждать не стоит.

Я смерил его пристальным взглядом.

– Куно, – сказал я, – очень уж не хочется играть в какие-то сложные придворные игры. Конечно, глупо задавать такой вопрос, но я спрошу тебя в лоб: ты на чьей стороне?

Он вздрогнул, промямлил растерянно:

– Ваша светлость…

Я отмахнулся.

– Давай уточним позиции. Ты был королевским советником, но за королем не последовал. Впрочем, у Кейдана несколько советников, верно? Ты был одним из. Здесь стал первым и единственным. Я тобой доволен. Ты вроде бы тоже. Но сейчас все поменялось, запуталось, перевернулось. Вмешательство императора – это не протесты недобитого короля. Ты как, жаждешь возвращения законного короля или предпочел бы остаться при мне?

Он долго молчал, глядя на меня исподлобья. Я хлопнул в ладоши и знаком велел подать на стол что-нить легкое. Неслышные слуги внесли на широких подносах чаши, наполненные гроздьями винограда, абрикосами, персиками.

– Возможно, – сказал Куно, – вы не поверите, но я в самом деле на вашей стороне, хоть и понимаю, как это чревато. Мне нравятся ваши реформы… что еще не начались, но я уже наслышан…

– От кого?

Он опустил взгляд.

– Ваша светлость, кто не хочет умереть от жажды, должен пить из всех стаканов.

– Разумно, – согласился я. – Вопрос снимаю. Могу заверить только, что вот так взять и отдать все завоеванное… ну да, щас! Конечно, будут трения с королем и, возможно, неудовольствие со стороны императора, однако я все еще майордом! И не собираюсь отмайордомиваться. Насколько понимаю, принять титул маркграфа – это не значит ставить крест на всем прочем. Хотя многим этого бы очень хотелось.

Барон Альбрехт расположился в сторонке в кресле и наблюдал за нами с холодной улыбкой.

– Только маркграф, – сказал он. – Да, такой маркграф для королевства даже выгоден.

– Займется варварами? – спросил я.

Он пожал плечами.

– Или они им займутся. В любом случае будет барьером на пути в глубь королевства.

Куно наконец собрался с духом и даже рискнул посмотреть мне в глаза очень серьезно и строго, а не привычно по-чучундрьи.

– Многое зависит от вас, ваша светлость. На вас будут… как бы мягче сказать, оказывать давление. И понуждать отказаться. Порой давление будет достаточно… сильным.

Я сказал с достаточной степенью надменности, чтобы Куно понял, что и зачем:

– Я рыцарь и воитель, так что не понимаю закулисных игр и чересчур запутанных интриг! Был у нас один такой, перед ним сто мудрецов навязали узлы и сказали, мол, сумеешь развязать – быть тебе властелином этого и всех соседних королевств!.. А он посмотрел на узел, понял, для его ума чересчур сложно и запутанно, взял меч и… разрубил.

Куно сдержанно улыбнулся.

– И стал властелином?

– Еще каким, – согласился я. – Так что передо мной лучше не вязать слишком сложные узлы. Мой меч не оценит мастерство. Я груб, так что пусть не жалуются, если кому оттопчу задние ноги.

Он хитро улыбнулся.

– Ваша светлость, это хорошее прикрытие.

– Какое? – спросил я с подозрением.

– Насчет грубости, – пояснил он невозмутимо. – К сожалению, многие понимают только силу. А сила всегда… грубая. Теперь вернемся, с вашего разрешения, к тревожащему всех вопросу. Вы многим раздали земли, теперь все хотят знать, не начнется ли процесс возвращения прежним хозяевам? Лично я поддерживаю группу юристов, что утверждают: вы не отбирали владения, а подбирали брошенные. Или отвоеванные у варваров, но тоже покинутые владельцами. Правда, часть их хозяев успела убежать от варваров и отступить с Его Величеством в Ундерленды. С погибшими при совершении черных месс вопросов почти не будет, хотя, конечно, претензии могут предъявить родственники…

– А остальные?

– С остальными сложнее, – признался он, – но не безнадежно. Во всяком случае, у вас есть на что опираться, чтобы не возвращать законным владельцам. Судебные тяжбы могут тянуться годами!

Я пробормотал:

– Это хорошо.

Он произнес вопросительно:

– Ваша светлость?

– За годы, – пояснил я, – многое может измениться. Сейчас нам важнее выиграть время. Надо разобраться, где мы и что имеем.

Его глаза всматривались в меня внимательно, на губах проступила улыбка.

– Вам нужны знатоки законов, – повторил он. – Майордому не нужны, но маркграфу…

– Займитесь этим, – велел я. – Надеюсь, сумеете навязать гордиевых узлов. Не для нас, а для других умников, которые такие узлы будут совать нам. Они наши пусть развязывают, а мы ихние будем попросту рубить.

Он откланялся и вышел так тихо и бесшумно, словно просочился сквозь дверь.

В коридоре прозвучал сильный уверенный голос графа Ришара. Я не успел сказать, чтобы его пригласили в логово майордома, как двери распахнулись, он вошел, немолодой, с белыми волосами, но уверенный в своей силе, своем влиянии, своей харизме.

Лицо свежее и мужественно красивое, дышит силой и благородством, а шрамы как будто нарочито в таких местах, что лишь усиливают мужественную красоту. Впрочем, графа они красили бы в любом месте, такой уж он человек. Тем более что на лице одни шрамы, зато морщин нет вовсе…

– Мое почтение, сэр Ричард, – сказал он звучно. – Мне сказали, что у вас снова военный совет…

Взгляд его не понравился, всматривается, словно видит во мне такое нечто, чего раньше не замечал.

– Не столько военный, – пояснил я, – сколько политический. Политсовет! Точнее, военно-политический, эдакое политбюро… Как идет военное строительство?.. Садитесь, граф. Вот вино, вот напитки…

– Спасибо, – поблагодарил он. Опустившись в кресло, провел рукой над кувшином с вином, но цапнул посудину с охлажденным яблочным компотом.

– Строительство? – переспросил он.

Я торопливо пояснил:

– Имею в виду военные реформы. Нам с самого начала кампании недоставало лучников, помните? А тем нужны хорошие луки. Молчу про арбалеты…

– Начинаем производство, – заверил он. – Я разместил большой заказ у местных оружейников. Должен сказать, они делают арбалеты… очень высокого качества.

– Лучше, чем армландские, – признал и я. – Кстати, с Вирландом нет проблем?