Мартен закрыл глаза и постарался дышать медленнее. Ощутил, как его берут за руку.

– Все в порядке, месье?

Это был молодой медбрат с бледным лицом.

– Да, спасибо. Закружилась голова. Пройдет.

Молодой человек отпустил руку. Его взгляд был почти дружеским.

Мартену стало чуть легче. Он почувствовал, что нужно предложить какое-то объяснение.

– Там лежит человек, с которым я знаком, – сказал он. – Моя приятельница.

– Понимаю, – кивнул парень. – Вам уже лучше?

– Все в порядке.

– Хорошего дня, месье.

Мартен вошел в больничный двор и направился к реанимационному отделению.

В его визите отсутствовал всякий смысл, он ничем не мог помочь Лоретте, но ему необходимо было увидеть ее – иначе у него не получалось в полной мере осознать случившееся.

Когда он вернулся домой, ни одной из девочек еще не было.

Он открыл бутылку пива и начал пить маленькими глотками, изучая список пациентов Лоретты, который ему неохотно дал Фурнье. Вскоре он потерял нить, отложил листок и включил телевизор.

Приглашенным на канале Франс-2 был председатель партии СРП. Мартен встречался с ним дважды, и теперь он показался ему постаревшим, крашеные черные волосы выглядели приклеенными к черепу, а фигура потеряла внушительность, несмотря на отлично скроенный темный костюм. Мартен мысленно подсчитал, сколько лет может быть этому динозавру от политики. Тот был лет на двадцать пять старше его. Однажды я стану таким, как он, сказал себе Мартен. Только хуже одетым и не так тщательно выбритым.

Не слишком приятная мысль.

В этот момент пришла Марион, нагруженная пакетами, которые она сбросила на кресло рядом с ним.

– Я с ним один раз встречалась, с этим старым козлом, – сказала она, присаживаясь на ручку кресла и целуя Мартена в макушку. – Я сопровождала Жоржа Булье, нашего ведущего колумниста. Под тем предлогом, что я должна буду подсказывать Жоржу вопросы, которые он может забыть. Но на самом деле для того, чтобы вывести председателя из равновесия, закидывая ногу на ногу и хлопая ресницами. Я сделала все, как надо, и он тут же абсолютно хладнокровно, будто так и надо, предложил мне трахнуться. А в это время его помощник провожал Жоржа к выходу.

– И ты отказалась?

Она ущипнула его.

– Ой! Извини. И у тебя даже соблазна не возникло?

Она снова ущипнула его, но уже не так убежденно.

– Ну-ка, ну-ка, – встрепенулся Мартен, – соблазн все-таки присутствовал.

– Просто из любопытства, – не стала она отрицать. – Но только на несколько секунд. После этого я получила написанную от руки записку. Он предлагал мне войти в число его пресс-атташе. Не любит, когда ему говорят “нет”.

– И что, это тебя удивляет?

– Перепихнуться между двумя совещаниями, – ухмыльнулась Марион, – пару раз в месяц. Наверное, именно так он представлял себе совместную работу Видел ты эту рожу старого стервятника? Чтобы переспать с таким уродом, необходима очень уж сильная мотивация. Разве что до смерти любишь власть.

– Сейчас да. Но в молодости он был красавцем. Ты просто этого не знаешь, потому и критикуешь. Возможно, он все проделывает элегантно. У него имеется квартира в первом округе, записанная на одного из подчиненных. Третий этаж, выходит во двор, здание с тремя входами. Обставлена за счет Французской Республики.

– Адрес у тебя имеется?

– Когда-то мне сказали, но я забыл.

– И все полицейские знают об этом?

– Не только полицейские, но и жандармы, и многие журналисты. Не говоря уж о его гостьях. Но далеко не всем известно, что женщин фотографируют люди из службы общей разведки и других, менее официальных служб, причем в каждый их визит, с указанием даты и времени. По крайней мере, ходят такие слухи.

На экране стервятник продолжал разглагольствовать.

– По его приказу? – поинтересовалась Марион.

– Не обязательно. Может, он про это не знает. Возможно, по приказу правительства. Или его близких. Или врагов. У него их наверняка хватает. Сама понимаешь.

– Не хочешь выключить телевизор?

Он нажал на красную кнопку пульта.

Она соскользнула с ручки кресла ему на колени и обняла его.

– Изы нет дома, – сообщила она, – можем этим воспользоваться.

– А если она прямо сейчас вернется?

– Было бы странно. Она с Франсуа.

– Ты уверена? Не слишком ли быстро все произошло?

– Я тоже так считаю. Но она хочет что-то доказать, не знаю, что и кому.

– Себе или тебе?

– Обеим, возможно.

– Ты ревнуешь?

– Нет… Да, немного… Но вообще-то мне наплевать, – добавила она, пожав плечами.

Мартен ткнул ее толстым указательным пальцем в ребра, и она захихикала.

– Осторожно! Нельзя грубо обращаться с беременной женщиной.

Он обхватил ладонью ее грудь, осторожно лаская. Она положила голову ему на плечо. Он поцеловал ее в шею.

– В постели нам будет лучше. Я немного устала.

– Тогда пора спать.

– Нет, пора тебе мною заняться.

По окончании интервью председатель пожал руку ведущему и всем, кто присутствовал в студии, за исключением высокого молодого человека с глуповатым выражением лица, который, однако, был разительно на него похож. Его сын.

Директор канала ждал с подобострастной улыбкой на губах, чтобы проводить его к выходу. По дороге они поговорили о скакнувших ценах на нефть и о погоде. Председательская свита состояла из его помощника и телохранителя, которые держались чуть позади. Сын шел рядом, как предписано протоколом.

Следующим этапом были ужин и беседа с happy few[3]в отеле “Мерис”, за которыми, как он надеялся (нет, был уверен!), последует длительное пребывание в предназначенной для таких встреч квартире в компании роскошной брюнетки, которая бесстыдно разглядывала его в прошлый раз. Вопреки своей репутации, он в последнее время старался не спать с женами ближайших сотрудников. Но для этой он сделает исключение. Она была совершенно особой. Пикантной, таинственной. С искрой провокационности и как будто даже иронии, проскальзывающей во взгляде. Она словно бросала ему вызов. Что ж, она увидит. Он уже не тот, что раньше, но разочарована она не будет.

Он был настолько уверен в ее согласии, что принял таблетку виагры, потом, подумав, еще одну. Эта женщина – пантера, и на нее нужно произвести впечатление. Его кардиолог пришел бы в ужас, но сам он чувствовал, что кровеносные сосуды еще в состоянии держать удар. Во время последнего осмотра давление было вполне приличным для его возраста, 150/80, а тренер, бывший дзюдоист и борец джиу-джитсу международного класса, не переставал восхищаться его спортивными кондициями.