– И мы считаем, – усмехнулся Генри, – это стоит большего, чем просто жабы.

– Я дам каждому из вас по шиллингу, – прищурившись, пообещала она.

– По два, – подсказал Эдуард.

– По четыре, – исправил его Генри. – И каждому.

– Ладно. – Корделия стиснула зубы, понимая, что они опять не оставили ей выхода. – Я расплачусь с вами завтра. И только если вы выполните остальные мои условия. А теперь уходите. – Она кивнула в ту сторону, откуда они пришли.

Мальчики двинулись намного раскованнее, чем когда сопровождали ее. Корделия с облегчением вздохнула и повернулась к Уоррену.

– Мисс Палмер, – он взял ее за руку и заглянул в глаза, – примите мои извинения. Я шел к вашему дому, чтобы встретить вас. Боялся, что вы не придете.

– Почему я могла не прийти? – Увидев выражение его глаз, Корделия почувствовала, что у нее перехватило дыхание.

– Вы сказали, что еще одна встреча со мной стала бы ужасной ошибкой. Я боялся, что к вам вернулся разум.

– Боюсь, нет, – улыбнулась она ему в ответ.

– Хорошо.

Это простое слово, не особенно выразительное и красочное, показалось Корделии самым волнующим из всего, что ей доводилось слышать.

– Я не могу остаться надолго.

– Тогда присоединимся к гуляющим и послушаем музыку? – Уоррен предложил ей руку.

– С удовольствием. – Корделия взяла его под руку, и они направились к набережной. – Наверное, нам стоит продолжать разговор о леди Корделии и мистере Синклере.

– О нет, только не сегодня. – Уоррен накрыл ее руку своей и посмотрел ей в глаза. – Готов говорить о чем угодно, но только не о леди Корделии и мистере Синклере.

– Что ж, прекрасно. – Она на минуту задумалась. Только сегодня днем она размышляла, что почти ничего не знает о мистере Льюисе, но в этот момент ей достаточно просто идти рядом с ним, рука об руку, позволив ему неподобающе накрыть ее руку своей. – Вам нравится путешествовать, мистер Льюис?

– Не могу сказать, что мне это нравится, но признаюсь, добираясь до места назначения, стараюсь успеть многое посмотреть. – Он на мгновение задумался. – Не могу сказать, что активно путешествую. Большинство поездок деловые, но я побывал в Италии, и мне очень понравилось. В мире есть места, которые мне хотелось бы увидеть.

– Вам нужно составить список, – уверенно заявила Корделия.

– Это совет леди Корделии путешественникам? – рассмеялся он.

– На самом деле да. И в этом есть смысл. – Но, конечно, у каждого должен быть свой список. Ужасно дожить до конца жизни и знать, что в мире остались места, которые хотелось увидеть, но в которых так и не удалось побывать.

– Догадываюсь, что вы много путешествовали с леди Корделией.

– Мне исключительно повезло. Я видела пирамиды, Колизей, древние руины Греции.

– У вас есть любимое место?

– Пока нет, – засмеялась Корделия, – ведь значительную часть мира я еще не видела. Но мое время путешествий и приключений подошло к концу.

– Почему?

– Почему? – Корделия взглянула на него. Проклятие! До чего же трудно изображать из себя кого-то другого и следить за каждым словом! – Когда леди Корделия выйдет замуж, мои и ее путешествия закончатся, если только мистер Синклер не такой же любитель путешествий, как она.

– Боюсь, он видит в них скорее необходимость, чем удовольствие, – покачал головой Уоррен. – Если бы вы смогли продолжать путешествовать, куда хотели бы отправиться?

– Хотелось бы увидеть Южную Америку, Амазонку, поля орхидей в Колумбии, Вест-Индию, джунгли Африки, Китай.

– Значит, вы составили список?

– Конечно.

– А Балтимор в нем есть?

– Нет, но Америка есть.

– Вам следует включить в него Балтимор, – серьезно посоветовал Уоррен.

– Возможно, я так и сделаю, – отозвалась Корделия. Боже правый, что она творит? Каждым своим словом она все глубже и глубже рыла себе яму. Но она должна довести до конца нынешнее приключение, независимо от того, хочется ей этого или нет. Она набрала побольше воздуха и начала: – Мистер Льюис…

– Мисс Палмер… – произнес он одновременно с ней, а потом засмеялся. – Говорите.

– Нет, – ответила она, радуясь возможности отложить объяснение. – Я и так слишком много болтаю. Прошу вас, что вы хотели сказать?

– Хорошо. – Он немного помолчал, подбирая слова. – Завтра мы уезжаем из Брайтона и возвращаемся в Лондон утренним поездом.

– Понимаю. – Корделия совершенно не знала, что сказать. Огромное расстояние между ними – это великолепная идея. Действительно, разве она только что не собиралась сказать Уоррену, что не может больше встречаться с ним? Кроме того, она еще не решила, что ей делать с мистером Синклером. Даже ей самой ясно, что она использовала Уоррена как предлог, чтобы отложить это решение. Да, ничего более существенного здесь не было. – Что ж, тогда…

– Когда вы вернетесь в Лондон?

– Не раньше чем через несколько недель.

– Тогда я, возможно, вернусь в Брайтон.

– Это было бы… замечательно. – Корделия слегка улыбнулась и глубоко вздохнула. – Существует еще одно дело, о котором нужно поговорить…

– Что это там случилось? – Внимание Уоррена привлекли громкие крики. Вытянув шею, он заглянул за спину Корделии.

– Где? – Обернувшись, она взглянула на толпу. Огромный рассерженный мужчина держал за шиворот парнишку, а несколько других мальчиков пытались его освободить.

– Боже правый, – прошептала Корделия. – Это мой… это племянник леди Корделии!

– Что он делает здесь так поздно вечером?

– Он вместе со своими кузенами проводил меня сюда, но потом они должны были идти прямо домой. Уоррен, – Корделия схватила его за рукав, – вы можете…

– Разумеется. – Он быстро двинулся через толпу. Корделия поспешила вслед за ним. – Отпустите мальчика, – приказал Уоррен. Он угрожающе возвышался над мужчиной, но тот тем не менее не сдался.

– Я схватил воришку, он пытался залезть ко мне в карман. – Мужчина ослабил хватку, но Филиппа не отпустил.

– Это не я! – Филипп обезумевшим взглядом смотрел на Корделию, и у нее не осталось никаких сомнений в его искренности. – Клянусь, это они. – Ребенок показал на группу хохочущих мальчишек еще более сомнительного вида, чем ее племянники. Заметив ее пристальный взгляд, они моментально растворились в толпе.

– Вы уверены, что это именно он? – громко и отчетливо произнес Уоррен.

– Может быть, и нет, – проворчал мужчина и отпустил Филиппа, – но если эти воришки еще раз попадутся мне, я передам их властям.