Тео сжал губы, а взгляд его посуровел. Он отвел глаза, словно изо всех сил старался сдержаться. А когда он снова на нее посмотрел, вид у него был холодный. Тео явно взял себя в руки.

Она терпеть этого не могла.

– Ты выполнила свою часть контракта безупречно. – Он говорил так, как говорят бесстрастные генеральные директора. – Конечно, ты получишь обещанное, какие бы истерики ни закатывал Брэдфорд.

– Плевать! Мне нет до этого дела, – бросила Бекка и рассекла рукой воздух, но Тео перехватил ее руку.

От неожиданного прикосновения она замолчала. Это было чересчур. Слишком горячо. Слишком хорошо. Такого нет и никогда не может быть.

– Тебе будет до этого дело. – Тео говорил низким голосом. Бекка начала думать о том, о чем не могла позволить себе даже мечтать. – Может, не сейчас. Но будет.

Она выдернула руку, ее обдало каким-то странным жаром. Она почувствовала, что залилась краской, но не могла остановиться. Не могла она и протиснуться мимо Тео и уйти, хотя знала, что нужно это сделать.

Мгновения растягивались, отдавались эхом, поглощали их обоих. Не было в мире ничего, кроме его любимого лица и янтарных глаз, от которых невозможно было оторваться. Не было ничего, кроме тех слов, которые они не могли сказать друг другу. И все невысказанное кружилось между ними и с каждым вздохом звучало все громче и громче.

– Я знаю, что не должен спрашивать… – начал Тео.

– Тогда не спрашивай, – твердо и отчаянно произнесла Бекка.

Но, честно говоря, часть ее души – очень большая часть, кстати, – хотела, чтобы он спросил. Каким бы ни был вопрос. Если он спросит, как она сможет устоять? Как сможет от него оторваться? Это невыносимо, а ведь она еще не ушла.

Тео прошептал ее имя, и сердце Бекки, разбитое, израненное, рассыпалось в пыль.

Но Бекка видела свое отражение в большом зеркале на стене. И она была совсем на себя не похожа. Она была похожа на свою двоюродную сестру. Настоящая Ларисса очнулась, а значит, Бекка больше не знает, кто она такая. Она давным-давно потерялась в лабиринте жизни, состоящем из зеркал, отражений и шарад. Она уже почти поверила, что ее место здесь. Она даже хотела, чтобы ее место было здесь.

Она любила Тео Гарсиа, поэтому готова была войти в клуб и притвориться кем угодно, лишь бы сделать его счастливым. Тогда ей пришлось бы жить с пониманием того, что она способна пожертвовать всем без серьезного на то основания. Но ей не придется оправдываться перед самой собой за ошибку.

Бекка долгие годы довольствовалась малым и называла это победой. Больше она так жить не станет – после того, как она представила себе, какой была бы ее жизнь, если бы она не была дублершей. Почувствовала, каково это – когда наконец выбирают именно тебя. Может, это все и было иллюзией, но приобретенный опыт ее изменил. Навсегда.

Бекка не могла сделать вид, что ничего не было. Не могла все забыть. А это значит, что она впервые не желала довольствоваться малым. Даже остаться любовницей Тео.

– Я заслуживаю большего, чем объедки со стола семейства Уитни, – заявила Бекка. Голос ее звучал четко и ясно. Даже с гордостью. Хотя внутренне она дрожала. – Я не могу все время думать, кого ты видишь, когда на меня смотришь… или кого ты хочешь видеть. Я заслуживаю лучшего. – Тео тихонько чертыхнулся, но Бекка продолжала: – Я достойна большего, чем та малость, которую ты готов мне дать, любя при этом другую.

– Я не люблю ее, – уверенно сказал он.

– Я имела в виду власть. – Бекка не могла позволить себе отреагировать на его слова. Не могла допустить, что они имеют хоть какое-то значение. – Деньги. Богатство. Все то, о чем ты мечтал, когда жил в Майами. – Она вгляделась в его лицо. – Я тебя понимаю, но мне нужно больше, Тео. Я заслуживаю этого.

– Бекка… – У него был такой потерянный вид, что она заколебалась.

В последний раз она заставила себя – с трудом – быть сильной. Бекка с секунду вдыхала его дразнящий запах, потом прижалась губами к его узкому твердому подбородку. А потом ей удалось отстраниться.

– Пожалуйста, – прошептал Тео. Он дрожал от напряжения.

– Прощай, Тео, – прошептала она в ответ.

Бекка едва сдерживала слезы.

А потом она ушла от него, от единственного мужчины, которого любила, в будущее. Одинокое будущее без него.

Оставалось только надеяться, что ей удастся дождаться того, чего она действительно заслуживает.

Через два дня, а может быть, через три – он уже потерял счет времени – Тео наконец-то остался один в комнате Лариссы. Без врачей. Без стоящих у него над душой Уитни. Только он и женщина, с которой Тео все еще был помолвлен. Женщина, которую он списал со счетов, но которая вернулась буквально с того света.

Тео не знал, что думать и что чувствовать. Впрочем, чувствовать ему было трудно. Он словно окаменел с тех самых пор, как Бекка ушла от него, захлопнула за собой дверь особняка Уитни и разорвала все, что было между ними.

А теперь он сидел у кровати своей выздоравливающей невесты и думал о другой женщине.

Ларисса пошевелилась и проснулась, и Тео в очередной раз удивился. Она совсем не похожа на Бекку. Как он умудрился убедить себя в том, что кузины похожи? Дело не только в том, что Ларисса была бледной и выглядела хрупкой. Просто в ней не было яркой индивидуальности Бекки. Это было все равно что смотреть на черно-белую фотографию, когда он привык к цветной.

– У меня галлюцинации? – спросила Ларисса хрипловатым голосом, как будто веселилась в баре всю ночь.

Тео смутило такое сравнение. Ведь он прекрасно знал, что причина этого – приборы, которые поддерживают в ней жизнь.

– Не представляю, зачем тебе видеть меня в своих галлюцинациях, – улыбнулся Тео.

Она улыбнулась в ответ, и он на секунду разглядел в ее глазах Лариссу, которая ему больше всего нравилась. Лариссу, которую Тео в своих фантазиях видел своей женой. Ту Лариссу, которую она прятала глубоко внутри, запирала на замок.

– Вон там. – Она кивком указала на смежную комнату и нахмурилась, сбитая с толку. – Я думала… Мне показалось, что я видела.

– Это была галлюцинация, – тихо произнес он.

Ларисса смотрела на него, ее зеленые глаза были серьезными, даже задумчивыми, а Тео мог думать только о том, что она ему чужая. Что он был знаком с ней много лет, но совсем ее не знал.

Он не стал ничего объяснять, а Ларисса не стала спрашивать.

– Спасибо, – сказала она. – Ты всегда говорил мне правду.

Тео кольнули угрызения совести, а она не догадывалась, что угодила точно в цель.

Ларисса медленно и неловко села, но отмахнулась, когда он попытался ей помочь. Наконец она откинулась на подушки, тяжело дыша. Тео отчаянно пытался почувствовать что-то еще. Не только жалость.

– Тебе нужно отдохнуть, – посоветовал он. – Тебе понадобятся силы, чтобы поправиться.