— Сегодня к вечеру потолок опустится до самых крыш домов, — мрачно констатировал Пампкин. — Дориан, вы что-нибудь придумали?

— О да, — отозвался тот. — Выпить в вашей компании стаканчик вина, и не один!

Зигрид пришлось приложить немало усилий, чтобы смирить охвативший ее острый приступ паники. Фатализм инженера приводил ее в ужас. Разумеется, она неотступно думала о лифте, который привез их сюда. Пампкин мог бы спастись, если бы уехал на нем…

«Для меня-то это уже невозможно, — размышляла она. — В прошлый раз от перелома поясницы меня уберегли только деревянные доспехи. Теперь, когда они сгорели, уже ничто не спасет меня от конвульсий, и мой позвоночник хрустнет через считаные секунды».

Как и накануне, они уселись втроем на террасе уютной пивной и в молчании принялись за свои напитки. Со своего места Зигрид могла видеть ряды резервуаров производственного комплекса. Мясо, которое никто больше не собирал, продолжало расти, выпирая огромными грибами сырой плоти среди сплетения труб. Это было похоже на лес из освежеванных мышц, который стал подниматься над резервуарами. Желудок девушки сдавили отвратительные спазмы. Дориан, поглотивший уже несколько изрядных порций виски, дремал. Пампкин вскочил, злобно отшвырнув стул, и шагнул на площадь.

— Если бы только все сработало, — пробормотал он негромко, как будто про себя.

Зигрид подошла к нему.

— О чем это ты? — спросила она.

Мальчик чуть поколебался, затем ответил:

— Я подумал о термитах.

Зигрид нахмурилась, не понимая, на что он намекает. Внезапно ее озарило.

— Ты хочешь сказать, что заговор?.. — пролепетала она.

Пампкин пожал плечами.

— Да, — вздохнул он. — К чему теперь секретничать, в нашем-то положении! Термиты — искусственные создания. Наши создания. Все началось с небольшой группки энтомологов, несогласных с действиями правительства. Случайное происшествие во время одного из экспериментов превратило их в заговорщиков. Видишь, как просто все это звучит! Мои родители были участниками этого заговора. В то время они изучали замороженных насекомых. Мой отец открыл способ разведения некоторых видов и придумал, как заставить их мутировать так, чтобы они получили способность разрушать бетон! Так на свет появились пожиратели стен.

— Но зачем?

— Чтобы нарушить изоляцию, конечно! Чтобы покончить с этой системой отделенных друг от друга блоков! Тебе самой не надоело жить в тюрьме, в камере? В одних и тех же четырех стенах? Поначалу их целью было установить контакт между несколькими блоками, расположенными на одном этаже. Предполагалось, что термиты, прокапывая свои ходы, создадут дороги между ними, пути сообщения. Родители мечтали, что люди узнают друг друга, подружатся и объединятся.

— А ты? Какова была твоя роль?

— Я служил связным агентом. Передавал послания, химические реактивы, личинок термитов-мутантов. Для меня, как для юной телезвезды, перемещаться по разным этажам было легче легкого. Как я тебе уже рассказывал, меня постоянно приглашали в разные места, на встречи и выступления. Я был вне подозрений. И я великолепно играл свою роль вечно улыбающейся безмозглой куклы, поющего сладкие песенки эльфа. Увы, дело обернулось плохо…

— Что случилось?

— Ты прекрасно знаешь, что! Люди боялись лазить в тоннели, опасались любых приключений. Привычка к изоляции и страх перед эпидемией приковал их к месту. Одни только похитители железа поняли выгоду, которую они могут получить благодаря тоннелям! И они использовали созданные таким способом новые пути коммуникации для того, чтобы утолить свою жажду мести, чтобы странствовать от одного блока к другому и повсюду устраивать грабежи. Более того, термиты вскоре вышли из-под нашего контроля. Они перестали отвечать и подчиняться радиосигналам, которые давали нам возможность управлять ими. Проклятые насекомые принялись копать во всех направлениях, превращая город в кусок ноздреватого сыра…

Потрясенная, Зигрид без сил опустилась на край тротуара.

— Конечно, твоими родителями двигали самые лучшие намерения, — сказала она, — но они такие идеалисты! С их подачи в городе-кубе разразилась настоящая катастрофа!

— Именно так и сказали те, кто предал их, — прошептал Пампкин, опустив глаза. — Заговор был раскрыт. Мой отец, мать и все их товарищи погибли в мусоросжигателях на свалках роботов, и…

Его слов уже было не слышно за всхлипами. Зигрид прижала мальчика к себе и крепко обняла.

— Что сделано, то сделано, — вздохнула она. — О чем теперь спорить, раз процесс уже запущен.

— Мои родители часто говорили, что этот город ничем не отличается от тюрьмы и что мы сами добровольно держим себя в плену, — проговорил Пампкин, сглатывая слезы.

— Ты еще можешь бежать отсюда, — шепнула Зигрид. — Поскольку ты — вольный путешественник, ты можешь вскочить в лифт, который привез нас сюда, и уехать на другой этаж.

Мальчик прижался к ней.

— Нет, — пробормотал он. — Я не хочу бросать тебя. Мне надоело все время убегать и надоело быть в одиночестве.

Его перебил какой-то угрожающий треск. «Небо» только что коснулось крыши самого высокого здания — башни Комитета по контролю, обрушив вентиляционные трубы и верхний, тридцатый по счету, этаж.

Дориан подскочил в своем кресле, наконец очнувшись.

— Все идет немного быстрее, чем я ожидал! — пробурчал он, позевывая.

Высоко-высоко над ними от чудовищного давления полопались стекла, хлынув на улицу целой лавиной осколков. Впервые с момента их прибытия сюда Зигрид ощутила парализующий страх. Пампкин вцепился ей в руку.

— Только термиты могут помочь нам выбраться отсюда! — прошелестел он где-то около ее виска.

А затем спросил, повернувшись к инженеру:

— Дориан, вам ни разу не приходилось отражать нашествие термитов?

— Нет, — ответил мужчина. — Правда, нам передавали какие-то сообщения на эту тему, но наши детекторы ни разу не сигнализировали ни о каких вторжениях. Признаться, я вообще думаю, что это легенда…

— Нужно проверить! — пресекла его Зигрид. — Обойти весь блок по периметру, вдоль стены. Если каким-то чудом насекомые все же проникли сюда втайне от вас, мы могли бы воспользоваться их ходами.

— Не думаю, что чудеса происходят по заказу! — насмешливо хмыкнул инженер. — Но, если уж вам так хочется… В любом случае, приятнее жить с иллюзией, что ты занят чем-то полезным!

Они с большим трудом отыскали исправную машину и еще больше усилий потратили на то, чтобы выехать из города, настолько все пути были загромождены брошенным транспортом. Два часа они тщательно осматривали стены, но все впустую. Бетон был совершенно невредим. Ко всему прочему, в конце пути в машине кончился бензин, и им пришлось возвращаться в город пешком, плутая в лабиринте среди труб и растущих мясных почек, многие из которых уже достигли размеров небольшого холма.