– Зато вчера было целых семеро. Из них шестеро оставили хорошие чаевые, а один оплатил счет дважды.

– Хорошие клиенты.

– Хорошие. И, главное, тихие. Никому из них и в голову не приходит сигануть со скалы.

– Это нормально, – пожал плечами Рик и придвинул Лиммену опустевший стакан. – Прыгнуть означает пропасть в пучине, а таких дураков на весь остров наберется может человека два. От силы.

– Да, примерно столько и набирается, – согласился Лиммен, испытующе глядя на Рика – уж не вспомнил ли он. Но Рик не вспомнил, взяв наполненный стаканчик, он сделал первый глоток.

Третий «барбос» являлся для Рика началом расслабления и отстранения от самых заметных проблем, вроде общей неустроенности личной жизни и пребывания в статусе почти безработного.

После того как сеньор Кавендиш искупался в повидле из капиоки, можно было не сомневаться, что Рика он уволит.

Погрузчики превратились в хлам, и ремонтировать их не нужно, а ящики сеньор Кавендиш и сам считать умеет.

Понемногу заведение наполнялось посетителями, а один из них, шумный и развязный, вился вокруг Рика, словно прилипчивая муха, хлопал его по щекам и громко хохотал. В конце концов Рику пришлось приглядеться к этому невеже, и ему показалось, что этого человека он где-то уже видел.

Может быть, много лет назад, а может, только вчера или позавчера.

«Ты не узнаешь меня, Рикки?! Ну откликнись, приятель! Он что, уже набрался?»

«Нет, только третий «барбос» дотягивает. Просто у него сегодня меланхолия…»

Второй голос принадлежал Лиммену.

Рик отодвинул недопитый стаканчик и снова взглянул на шумного посетителя.

– Где я мог тебя видеть? – спросил он.

– Как где, Рикки?! Я – Гарсиа! Ты же меня спас, когда мы со скалы прыгнули!

Гарсиа махнул в сторону легкого ограждения, за которым начиналась тридцатиметровая пропасть.

– Меня там энардон сожрать хотел, а ты меня спас!

– Энардон? – переспросил Рик.

– Ну да! Вот, смотри!

Гарсиа задрал майку, и Рик увидел знакомую цепочку следов, заклееных пластырем.

– Сорок восемь дырок от зубов энардона! И еще на спине столько же! Если бы не ты, он бы меня сожрал! Я твой должник, Рикки! Говори, какая у тебя самая большая проблема, и я ее решу! Говори!

– О, Гарсиа, – Рик махнул рукой, – я, кажется, завтра потеряю работу, а с этим делом на острове плохо…

– А где ты работаешь?

– У сеньора Кавендиша.

– Это который любовницу на Рибеги-палас содержит?

– Я об этом ничего не знаю…

– Зато я знаю, Рикки! И обязательно что-нибудь придумаю. Ты, вообще, что умеешь делать?

Рик поскреб в затылке. Что он умел делать? Немного понимал в железках, моторах, мог управляться с парусами небольшой лодки, прыгать с парашютом и даже на стримпланере.

– Вообще-то он пилот, – ответил за Рика Лиммен.

– Пилот? – переспросил Гарсиа. – А на чем ты можешь летать?

– Практически ни на чем, – отмахнулся Рик. – Давным-давно я учился пилотировать бомбардировщики «меченосец», а потом возил дурь для одной банды мерзавцев на собственном «трайденте».

– Ты летаешь на «трайденте»?! – заинтересовался Гарсиа.

– Я летал на нем, но сейчас машины у меня нет. Разбилась она, только бак остался. Теперь я храню в нем воду.

– Рикки, друг, если ты можешь пилотировать «трайдент», без работы ты не останешься! Это я тебе обещаю!

Гарсиа подпрыгнул от восторга и хлопнул по стойке, напугав Лиммена.

– Завтра же, Рикки! Завтра же мы пойдем к сеньору Ромеро, и я представлю ему тебя как моего друга и лучшего в мире пилота!

– Нет, завтра я не могу, завтра у меня работа. Сеньор Кавендиш меня еще не уволил.

– Так он обязательно уволит, Рикки, доверься мне, и я все устрою!

Гарсиа залпом выпил стаканчик сахеллы, бросил на стойку десятку, сказав «за меня и Рикки», и сбежал вниз по лестнице.

– Ишь ты, десятками бросается, – заметил Рик, понимая, что сегодня и еще пару вечеров ему за выпивку платить не придется.

– У него хорошие доходы, – заметил Лиммен.

– Он контрабандист?

– Разумеется. Разве ты не помнишь, как потопили катер его напарника? Мы все это видели вот с этого обрыва…

– Теперь я вспоминаю, – не слишком уверенно произнес Рик.

– А потом вы с ним побратались и прыгнули со скалы…

– Вот с этой? – уточнил Рик, кивая на обрыв, за которым устало вздыхали волны.

– С этой самой.

Рик помолчал, прислушиваясь к шуму собиравшейся в «Марлине» публики, затем отодвинул половинку недопитого четвертого стаканчика.

– Ты чего? – не понял его Лиммен.

– Домой пойду.

– Так рано?! – поразился владелец заведения. На его глазах здесь многие совершали самые разные поступки, но чтобы это так повлияло на человека…

– Допей «барбос», куда мне его, выливать, что ли?

– Вылей и зачти за мной. Пойду я.

Лиммен внимательно следил за тем, как Рик, делая неуверенные шаги, направился к лестнице. Он не шутил, он действительно шел домой, в свою грязную конуру, вместо того чтобы подождать еще пару минут, когда соберется вся компания.

Спускаться со скалы было нетрудно. Короткие лестничные пролеты были ограждены крепкими перилами, а фонари на ножках давали достаточно света, чтобы напившийся клиент мог двигаться на «автопилоте». Но сегодня «автопилот» Рику не потребовался, он выпил не так много, и это даже создавало ему трудности.

Выяснилось, что на дороге было полно ям, а узкая тропинка, которая вела через заросли салацидии, то и дело внезапно заканчивалась, оставляя Рика один на один с бездорожьем.

Ему пришлось несколько раз двигаться напролом, увязая в зарослях колючей повители, прежде чем он вышел к старой канатной фабрике, откуда недалеко было до его небольшой улочки с двумя фонарями.

Рик уже позабыл, что значит возвращаться в темноте трезвым или почти трезвым, ведь обычно он приходил в себя уже утром, просыпаясь под звуки музыки, которой, как теперь оказалось, на самом деле не было.

Ему показалось, что в этот раз он добирался особенно долго, и когда увидел три стоящих один за другим капироче, обрадовался по-настоящему, поняв, что теперь он наконец-то дома.

У дальней постройки на валунах, забытых тут какими-то строителями, собралась небольшая компания. Кто-то играл на гитаре и негромко пел песню про рыбака, который должен кормить свою семью и выходить в море, даже когда оно неспокойно.