– Отец тебя прокормит.

– Мама, ты ничего не понимаешь!

– Нет, это ты не понимаешь! Мона, хватит! Ты сейчас не в том положении, чтобы ставить условия. Посиди в комнате, пока отец не отойдет, – потом подумаем, что делать дальше.

Мона горестно вздохнула. Только теперь картинка будущего в ее голове обрела полную ясность. Отказаться от работы. Отказаться от Сергея. Отказаться от карьеры. Отказаться от личного счастья. Провести остаток дней в доме родителей. Нет, это уж слишком!

– Мона, потерпи немного, – тихо прошептала Сумайя. – Я знаю, что тебе тяжело.

– Да я готова сорваться и бежать отсюда куда глаза глядят!

– Не наломай дров. Если сбежишь из дома, обратной дороги не будет.

Мона отчаянно размышляла. Что делать? Надо сообщить начальнику, что завтра на работе ее не будет, – раз. Связаться с Линдой – два. Позвонить Сергею – три.

Вздохнув, она протянула руку к телефону. Раньше Мона никогда не брала отгулов и теперь надеялась, что ей пойдут навстречу. Написав СМС начальнику, она задумалась, кому звонить сначала – Сергею или Линде?

Сергей взял трубку сразу.

– Ты где?

– В доме отца. Ахмед со мной развелся.

– Как развелся?

– Вот так. Взял и развелся.

– Но прошло всего несколько часов с того момента, как он нас увидел. Невозможно развестись за это время.

– Разве ты не знаешь, что по шариату мужчине достаточно трижды произнести: «Ты мне не жена»?

– Я что-то слышал, но… думал, это какой-то устаревший обычай.

– Нет, все так и есть. Ахмед дал мне развод. Теперь ему надо оформить бумаги, но это тоже быстро… думаю, он справится в течение дня.

– То есть ты – свободная женщина? Послушай, но ведь ты сама хотела развода. Может, все не так плохо?

– Хотела, но не при таких обстоятельствах. Впрочем, это уже не важно.

– Мона, я должен тебе сказать… Прости меня. Я не думал, что так выйдет. Я… я правда не хотел… хотя должен был все предусмотреть. Я втянул тебя во все это, а сейчас ничем не могу тебе помочь.

– Перестань. Я виновата – не могла скрывать своих чувств, не стирала все сообщения на Вайбере. Никогда не думала, что свекровь сумеет влезть в мой телефон.

– А она смогла?

– Судя по всему, да. Ахмед не посвящал меня в подробности, а сама я, как ты понимаешь, не спрашивала. Но судя по тому, что свекровь знала, где и когда мы с тобой встречаемся, она подсмотрела или подобрала пароль к моему телефону. Впрочем, сейчас это уже не имеет значения.

– И что ты будешь делать?

– Пока не знаю. Мама сказала, что завтра отец собирается поговорить с Ахмедом. Конечно, этот разговор ничего не изменит, но я все же надеюсь на лучшее. Пока что я сижу в комнате и не могу даже выйти на улицу.

– Ты шутишь?

– Нет, я абсолютно серьезно.

– Заперта? В комнате? Боже, что за дикость! Ты же взрослый человек.

– Я в доме отца и не могу пойти против его воли.

– А ты не можешь сбежать?

– Наверное, могу. Но мама не советует мне злить отца еще больше, и я с ней согласна. Надеюсь, что папа смягчится, и тогда мы сможем решить все миром.

– А если ты уйдешь из дома?

– Тогда придется уходить навсегда. Я не хочу сейчас об этом думать. У меня есть немного времени – начальник дал пару дней в счет отпуска, потом выходные, но в начале следующей недели я должна быть в офисе, и к этому моменту мне нужно как-то все уладить.

– Я понял. Мона, если тебе понадобится помощь… Любая помощь: финансовая, психологическая, – можешь на меня рассчитывать. Я просто не могу позволить тебе оставаться там как в темнице.

– Спасибо. Я тебе позвоню. Только, пожалуйста, не звони сам – вдруг в этот момент в комнате будет кто-то из моих родных. Я сотру все твои сообщения и даже твой номер – все равно помню его наизусть.

– Хорошо, я понял.

Линда сняла трубку не сразу. По ее заспанному голосу Мона поняла, что разбудила подругу.

– Карим заболел, мы несколько дней почти не спали, – пояснила Линда. – У тебя что-то случилось?

– Да. Прости, что я не вовремя. Надеюсь, с Каримом все в порядке.

– Слава Аллаху, ему уже лучше. Приезжай к нам завтра.

– Я не могу приехать, Линда. Отец запретил мне выходить из комнаты.

– Отец? Ты что, у родителей? А Ахмед?

– Ахмед увидел меня с Сергеем и сразу дал мне развод. – Мона вкратце описала ситуацию.

– Кошмар, – прокомментировала Линда. – Надо же, как все неудачно сложилось. Как думаешь, Ахмед не оттает?

– Издеваешься? Он не оттает, да я и сама к нему не вернусь. Единственное, чего я хотела, – это обойтись без скандала.

– И что ты теперь будешь делать?

– Я не знаю, Линда. Не знаю. Пожалуйста, приезжай ко мне завтра, если сможешь.

– Конечно, приеду. Держись, не раскисай; мы обязательно что-нибудь придумаем. А сейчас ложись спать. Может, утром ситуация покажется тебе не такой ужасной.

– Это вряд ли, – вздохнула Мона.

Всю ночь она не могла сомкнуть глаз, раз за разом прокручивая в голове события последних месяцев и размышляя о будущем.

«Если бы не свекровь, все бы обошлось, – решила Мона. – Но что толку думать об этом? Ничего не исправишь. Осталось решить, как смягчить отца и вернуться на работу».

Дело осложнялось тем, что все накопленные деньги остались у Ахмеда, и Мона сильно сомневалась, что сможет получить их обратно. У нее была с собой зарплатная карточка и некоторая сумма в кошельке, но этих денег не хватало для того, чтобы снять квартиру и начать самостоятельную жизнь.

«Даже если отец позволит мне вернуться на работу, ездить отсюда совершенно нереально, – офис в другой части города, и мне придется тратить на дорогу в один конец часа три, не меньше, – размышляла Мона. – Попросить Ахмеда отдать мне деньги? Или взять в долг? Но у кого?»

Темнота постепенно рассеивалась, и вскоре раздались звуки утреннего азана. Мона умылась и разбудила сестру. Мать уже встала, и они втроем приступили к утренней молитве. Произнося слова «аль-Фатхи», Мона вспомнила, как эту молитву читали на ее помолвке. Сколько времени прошло – года четыре или, пожалуй, больше? Ей стало невыносимо жаль ту наивную девушку, которая тайком читала романы и мечтала о большой любви. Впрочем, в итоге она нашла то, о чем мечтала, – только не в лице собственного мужа, и в этом заключалась вся ее трагедия.

После молитвы она осталась сидеть на ковре, глядя в одну точку. Мать ушла готовить отцу чай, а Сумайя обняла ее за плечи. Какое-то время они провели в молчании.