По данным 1 спецотдела НКВД СССР, органами ОГПУ-НКВД было привлечено к уголовной ответственности по ст. 58 УК РСФСР 1300949 человек. Из них расстреляно по приговорам судов 892985 чел. Продолжают отбывать наказание 407 964 чел. В том числе:

— бывшие ленинские кадры, вставшие на путь контрреволюции, так называемые «революционеры ленинского призыва»: осуждено 937 110 чел., расстреляно 686 271 чел., продолжают отбывать наказание 250 839 чел.;

— члены Коминтерна, вставшие на путь контрреволюции и вредительства: осуждено 180 300 чел., расстреляно 95 854 чел., продолжают отбывать наказание 84 446 чел.;

— по делу врачей-вредителей осуждено 3959 чел., расстреляно 1780 чел., продолжают отбывать наказание 2066 чел.;

— по делу писателей-«гуманистов» осуждено 39 870 чел., расстреляно 33 000 чел., продолжают отбывать наказание 6870 чел.;

— из числа военнослужащих и вольнонаемных РККА осуждено за измену Родине шпионов и врагов народа 76 634 чел., расстреляно 35 000 чел., продолжают отбывать наказание 37568 чел.;

— чистка в органах НКВД СССР в период с 1937 по 1940 год дала следующие результаты: осуждено 63 079 чел., расстреляно 41 060 чел., продолжают отбывать наказание 22 319 чел.

Из всех осужденных врагов народа — 90 % лица еврейской национальности. Данные приведены без учета смертности в лагерях.

Нарком внутренних дел Л. Берия».

Как видно из документа, хранящегося в архиве ЦК КПСС (ныне архив президента), нет десятков миллионов жертв «сталинщины», о которых так много говорится в еврейской прессе.

Мы, рожденные при советской власти, мало что знали о последнем российском императоре Николае II и совсем не знали, как он был убит. Живя в послевоенные годы в Свердловске, будучи еще учеником начальной школы, я регулярно, по воскресеньям, посещал Дом пионеров, где в то время работало множество кружков. Рядом была церковь, где, как я помню, располагался краеведческий музей. А напротив музея тот знаменитый Ипатьевский дом, где был расстрелян Николай II. Мы туда часто бегали, чтобы посмотреть. Нам, мальчишкам, было любопытно узнать подробности того бессудного убийства. Но это почему-то в то время скрывалось. А узнав, что вместе с ним были расстреляны его дети, я заплакал. Мне, девятилетнему мальчику, искренне было жаль детей. Ну ладно, про царя на уроках истории нам рассказывали, что он был «кровавый палач». Ну а детей-то за что убили?!

Это были первые послевоенные годы. Дом Ипатьева пустовал, его никто не ремонтировал. В 1973 году, приехав в Свердловск, я первым делом посетил дом Ипатьева, спустился в то помещение, где были расстреляны Романовы, прикоснулся к священным для меня стенам, помолился. И хотя был коммунистом, я стал более критично относиться к советской власти. Потом я узнал, что дом Ипатьева снесли. И сделал это злейший враг русского народа, тогдашний секретарь Свердловского обкома партии Б.Н.Ельцин. Надо же было земле родить такого выродка!

Увлекаясь в свободное время историей, я узнал, что братом инженера Ипатьева, владельца дома, где был расстрелян Николай II, был знаменитый ученый-химик, ученик Д.И. Менделеева, В.Н. Ипатьев, вынужденный в 1927 году покинуть СССР. В своих воспоминаниях А.А. Громыко упоминает В.Н. Ипатьева в связи с тем, что «этот белогвардеец» просился вернуться на Родину, а он, Громыко, тогдашний посол СССР в США, ему отказал.

В 1976 году вышла книга М.К. Касвинова «Двадцать три ступени вниз», наделавшая много шума и подробно рассказавшая о той трагедии. Из этой книги я впервые узнал про комиссара Яковлева, перевозившего семью последнего русского императора из Тобольска в Екатеринбург. Касвинов утверждал, что Яковлев родился примерно в 1885 году. По одним данным, он уроженец Уфы Константин Мячин, по другим — киевлянин Москвин, по третьим — рижанин Заринь. Составленная по этим различным источникам биография Яковлева выглядит детективно. Начав как террорист и экспроприатор, Яковлев будто бы был призван на флот, попал в электротехническую школу в Свеаборге. В революцию 1905 года вступил в партию эсеров, участвовал в восстании моряков на Балтике и был приговорен к расстрелу. Бежал за границу и двенадцать лет провел сначала в Германии, а потом в Канаде. В марте 1917 года через Стокгольм прибыл в Россию и сразу попал под опеку известного эсеровского активиста и писателя Мстиславского в библиотеку Генерального штаба. До октября 1917 года Яковлева будто бы часто видели рядом с Савинковым, полковником Муравьевым, впоследствии поднявшим мятеж и застреленным большевиком Варейкисом на Восточном фронте, наркомом юстиции левым эсером Штейнбергом. «Не вполне ясно, каким образом весной 1918 года Яковлев очутился особоуполномоченным ВЦИК, — пишет Касвинов, — но в бурной обстановке того времени, да еще при содействии таких политиканов-авантюристов, какими были левоэсеровские главари типа М. А. Спиридоновой, Б. Д. Камкова и И. З. Штейнберга, подобные карьеристские взлеты на гребне революционной волны случались»…

После провала «авантюры» и исчезновения на Восточном фронте Яковлев всплыл на стороне белых. Он выступил в ряде белогвардейских газет с серией статей, где он каялся в своих большевистских грехах. Но, как пишет Касвинов, это его не спасло. «30 декабря 1918 года, по приказанию полковника контрразведки Клецанды, Яковлев был арестован и отправлен в штаб Колчака. Здесь он попал к полковнику Зайчеку, белочешскому начальнику контрразведывательного отряда при штабе «верховного правителя», бывшему офицеру австро-венгерской армии. Из рук последнего он живым не ушел»…

Прочитав книгу Касвинова, я был потрясен подробностями бессудной казни царя, его жены, пятерых детей, врача и прислуги. Я по-другому стал рассматривать и события 1918–1919 годов и перестал верить всем нашим учебникам и монографиям по истории партии и гражданской войны. Настоящая же история складывается из судеб тех или иных лиц, принявших участие в тех кровавых событиях. И одним из таких лиц был никому не известный комиссар Василий Яковлев, о котором упоминал в своем повествовании М. Касвинов.

Когда при просмотре дел репрессированных я случайно наткнулся на дело комиссара Яковлева, я не сразу понял, что речь идет о том самом Яковлеве, об «авантюре» которого рассказано в книге Касвинова. Но, когда мне стало ясно, о ком разговор, я решил внести ясность в вопрос, в котором до сих пор путаются как отечественные, так и зарубежные историки. Итак.

Согласно приговору Военной коллегии Верховного суда СССР 16 сентября 1938 года был осужден по ст. 58-1а, 58-8 и 58-1 УК РСФСР к расстрелу с конфискацией имущества некто Стоянович Константин Алексеевич, 1886 года рождения, уроженец села Шарлык Оренбургской области, русский, по происхождению из рабочих, с низшим образованием, бывший член РСДРП(б) с 1905 до 1918 года; в момент ареста работал агентом снабжения завода им. Ленина Павловского района Горьковской области, судимый в 1929 году Комиссией ОГПУ по ст. 16-58-В УК РСФСР. В чем же обвинялся простой «агент снабжения» и за что его постигла столь суровая кара через двадцать лет после того государственного переворота, который совершили большевики в 1917 году? Уж вроде бы все должно было забыться.