Толчком к рождению этой книги послужили события более чем двадцатилетней давности.

После окончания в 1965 году МВТУ имени Н.Э. Баумана я был направлен на одно из оборонных предприятий, где еще с 1964 года работал над дипломным проектом. Наотрез отказавшись от конструкторской деятельности, я решил пойти по пути исследования — испытания объектов военной техники. Сначала занимался испытаниями торпедных аппаратов и морских пусковых установок для крылатых ракет конструкции В.Н. Челомея. А затем был перераспределен на предприятие Министерства общего машиностроения, где мне пришлось столкнуться с «живыми» конструкциями ракет различных КБ.

Расширению моего инженерного кругозора способствовало то обстоятельство, что мне часто приходилось выезжать на ракетные полигоны, в воинские части, где проводилось техническое обслуживание боевых ракетных комплексов, стоявших на вооружении и установка новых ракет на боевое дежурство. Это были ракеты конструкции М.К. Янгеля и В.Н. Челомея. Я гордился тем, что моя подпись вместе с подписями других специалистов стояла в актах государственной комиссии о приемке данного ракетного комплекса в эксплуатацию. В этой работе, общаясь с широким кругом различных специалистов, я стал ориентироваться в смежных областях ракетной техники.

Как-то, уже работая в НИИ, на территории которого находился Центр управления полетами космических аппаратов, я познакомился с известным в ракетных кругах главным конструктором ракетных двигателей академиком В.П. Глушко. Он тогда принес к нам в институт на рецензию энциклопедию «Космонавтика». Она была небольшой по объему, поэтому называлась «маленькой энциклопедией». Верстка книги побывала у разных специалистов, каждый из которых сделал свои замечания. Свои замечания сделал и я. Через несколько дней меня вызвали к директору НИИ, который сказал, что В.П. Глушко просит откомандировать меня на две недели в его распоряжение.

Предстояло устранить замеченные неточности и ошибки, притом в кратчайший срок, так как книга была уже сверстана. Но главное — в этой работе мне пришлось ближе познакомиться не только с В.П. Глушко, но и с другими главными конструкторами — соратниками С.П. Королева. Подобная книга была первой не только в нашей стране, но и в мире.

В середине 70-х годов уже прошлого века у В.П. Глушко возникла идея создания большой энциклопедии «Космонавтика», и он обратился ко мне с предложением войти в состав авторского коллектива, затем возглавить эту работу. Совмещать основную работу в НИИ с подготовкой энциклопедии было трудно. Поэтому, по просьбе Глушко, я был переведен в издательство «Советская энциклопедия», на базе которого и создавалась «Космонавтика». Работа была не такая уж простая. Предстояло собрать воедино все сведения о ракетах и космических аппаратах, когда-либо летавших в космос. Притом не только наших, но и зарубежных. Необходимо было дать сведения не только о ракетах, но и о двигателях, системах управления, системах жизнеобеспечения космических кораблей, скафандрах, космодромах и т. д. Не разглашая при этом государственной тайны. Тогда с этим делом у нас было очень строго. Каждая статья проходила не только большой цикл согласований в различных ведомствах, но и строжайшую цензуру.

Несмотря на это, вдруг — неожиданно для всех нас, членов редколлегии и специалистов, — представитель Главлита (Государственного комитета по охране тайн в печати), в нарушение своей же инструкции потребовал визу на всю книгу. И «Космонавтику» послали в ЦНИИМАШ Министерства общего машиностроения. Вместо того, чтобы дать заключение о том, что книга не содержит секретных сведений, работники этого НИИ под видом имеющихся якобы ошибок, запретили книгу к изданию. Началась неслыханная по своим масштабам волокита, в которую были втянуты не только несколько ведомств, но и Генеральный штаб Советской Армии, КГБ, ЦК, Верховный Совет СССР.

Эта группа малограмотных инженеров отраслевого института оказалась сильнее, чем вся система советской власти. У некоторых из них даже не было инженерного образования. Сто специалистов — авторов энциклопедии — обратились в КГБ. В ответ началась травля. Специалистов стали вызывать на допросы в КГБ. Этим активно занимался Н.А. Шам. Этот чекист, когда началась перестройка, был выдвинут на пост Председателя КГБ РСФСР изменниками родины — демократами. Слава Богу, не удалось ему возглавить это протухшее насквозь ведомство. Вслед за ним скоропостижно ушел из жизни и секретарь парткома КГБ.

Шесть известнейших в стране ученых, академиков, Героев Социалистического Труда, обращаются с письмом к секретарю ЦК КПСС М.В. Зимянину, в котором просят ускорить выход энциклопедии. Но секретарь ЦК оказался не на высоте. Вместо того, чтобы положить конец волоките и решить вопрос по существу, он перепоручает его аж шести министерствам. Как будто министрам больше нечем заниматься, как только издавать книгу. Никто не ожидал, что такую глупость мог совершить человек, стоящий на вершине партийной структуры. Партийная система к тому времени имела большие изъяны. Оказалось, что, находясь в руководстве страной, партийные функционеры даже такого ранга, как Зимянин, не могли решить такого простого вопроса.

Поручение Зимянина шести министрам каким-то удивительным образом попало к этим же людишкам из ЦНИИМАШ. Они от собственного имени сварганили «ответ» Зимянину. Подписи шести министров воспроизвели с помощью ксерокса и послали в главный идеологический орган ЦК КПСС журнал «Коммунист», видимо надеясь, что оно оттуда попадет к Зимянину. Но главный редактор журнала Р.И. Косолапов, не получавший никогда подобных писем, направил письмо на экспертизу в Институт судебных экспертиз. А, получив экспертное заключение, из которого следовало, что совершен подлог, переправил его в Комитет партийного контроля (КПК) при ЦК КПСС. Первый заместитель председателя КПК И.С. Густов, оказавшийся принципиальным коммунистом, положил конец всей этой волоките.

При разбирательстве выяснилось, что сотрудники ЦНИИМАШ, взявшие на себя роль и экспертов и цензоров, на протяжении многих лет действовали незаконно. Ни один директивный орган не давал им право подвергать цензуре все материалы по космонавтике. Этим правом в нарушении существующих тогда законов наделил их начальник — директор ЦНИИМАШ Ю.А. Мозжорин. И они безраздельно стали господствовать в печати. Нужным авторам — разрешать, неугодным — запрещать. Нам намекали, что если бы мы включили этих «цензоров» в соавторы, то книга давно бы вышла.

Но самое интересное было потом. В январе 1986 года, в преддверии XXVI съезда КПСС, в издательстве «Советская энциклопедия» подводились итоги работы за прошедший 1985 год. К этому времени «Космонавтика» увидела свет. Многие газеты и журналы поместили на своих страницах рецензии. Такого количества откликов на книгу история еще не знала: «Известия», «Красная Звезда», «Московская правда», «Социалистическая индустрия», «Наука и жизнь», «Земля и Вселенная», «Знание-сила», «Коммунист», «Труд» и т. д.

Я выступил с коротким докладом, в котором подверг резкой критике руководство издательства, в частности директора издательства В.Г. Панова, заместителя главного редактора А.А. Гусева и тогдашнего секретаря партбюро А.П. Горкина, которые своим бездействием способствовали тому, что готовый набор книги два года лежал в типографии без движения. На этом собрании, которое не являлось партийным, без заведения партийного дела, я был исключен из партии, а через неделю уволен с работы. Виновным в задержке выпуска книги оказались не руководство издательства и высокопоставленные лица Госкомиздата, а я.