– А Синего разве не нужно кормить? – справедливо поинтересовалась мисс Варлоу, устраиваясь за кухонным столом.

– Вообще-то нет. – Росарио поставила перед девочкой тарелку с сандвичами и чай. – Он, конечно, поесть не дурак, только если совсем честно, ему это исключительно ради баловства. Я того времени не помню – времени, когда ничего этого не было, но моя прабабка…

– Чего не было? Сандвичей? – Эмьюз хрюкнула в чашку.

– Нет, острячка, не сандвичей, а магии, – тетка едва заметно нахмурилась. – Мне кажется, я тебе уже говорила об этом.

– Да. Призма… помню. – Девочка немного смутилась и притихла.

– То-то. – Тэсори снисходительно кивнула. – Тогда многое иначе было. Тварей навроде Синего не водилось точно. Чудик этот жив, пока в Призме есть сила. Лучше не объясню. Можешь не спрашивать даже. Если настолько интересуешься, почитай свои книжки.

– Не прямо сейчас, договорились? – Внутренний голос подсказывал, что чтение учебников – занятие не особо веселое.

– Естественно, – фыркнула тетка, – усердия в учебе в тебя они как раз и не закладывали.

– Что значит, «не закладывали», и кто «они»? – Вот теперь ей и в самом деле стало не до шуток.

– Ну, раз ляпнула, покажу. – Росарио поднялась из за стола и вышла в холл.

Но не успела Эмьюз соскучиться, как она вернулась и принесла с собой свиток. Грубый черный пергамент, исписанный серебряными чернилами, должен был что-то пояснить…

– Это твоя «метрика». – Тетка демонстративно помахала свитком. – Я не имела права разглашать, но сама опростоволосилась. Пусть все останется между нами. Здесь описано то, чем тебя наделила природа и господа реконструкторы. Почерк отвратительный. Если хочешь, я прочту вслух.

– Нет! – Бедняжку бросило в жар.

– Тогда сама. – Мадам Тэсори свернула пергамент. – Что уставилась, моя дорогая? Сначала завтрак.

Трудно спорить, когда у другой стороны на руках имеются настолько веские аргументы. Изображая зверский аппетит, Эмьюз поглотала куски сандвичей, почти не прожевывая, и залпом выпила оставшийся чай, даже не думая, что обожжет горло.

– Всегда бы так, – усмехнулась тетка. – Ни тебе расспросов, ни острот, одна продуктивная работа челюстями.

– Метрику. – В голосе промелькнули незнакомые металлические нотки.

– А где вежливость? – Росарио приподняла бровь.

– Пожалуйста, – нетерпеливо добавила девочка.

– Уже лучше, – не отставала та. – А теперь все вместе.

– Дай мне, пожалуйста, метрику. – Эмьюз для убедительности протянула руку.

– Сколько угодно, – мадам Тэсори широко улыбнулась. – И запомни, моя драгоценная: вежливость не похожа на оружие, но в некоторых случаях им является, так что не забывай применять ее вперед всего остального.

– Правило номер четыре? – принимая свиток, уточнила она.

– Да, – подтвердила Росарио.

– Учту, – заверила девочка и поспешила наверх.

Добежав до площадки второго этажа, Эмьюз вдруг остановилась. Странное сосущее чувство заставляло найти такое место, где никто не потревожит, а ни ее комната, ни вторая спальня под этот критерий явно не подходили. Решение нашлось невероятно просто…

Не помня себя от волнения, бедняжка закрылась в ванной и бессильно сползла прямо на кафельный пол по гладкой двери. Свиток дрожал, как от ветра, а сердце так и норовило вырваться из груди.

– Успокоиться! – шепотом приказала себе Эмьюз, отложив злосчастный лист и спрятав лицо в ладони.

Орин легонько подпрыгнул на цепочке и обдал девочку волной ласкового тепла. Мисс Варлоу, пошатываясь, поднялась на ноги и встретилась взглядом с бледной до синевы рыжей особой с сумасшедшими глазами. Опознать в этом привидении себя можно было только по отметине на шее.

– Забыла напомнить Росарио про аптечку, – призналась Эмьюз отражению и рассмеялась.

Живой щекочущий звук отскакивал от стен и наполнял собой всю комнату, вытесняя волнение, выдавливая его в щель под дверью, как выдавливают горчицу из тюбика! От этих мыслей девочке сделалось еще веселее. А чего она, собственно, боится? Подумаешь, глупый пергамент!

Первое, от чего перехватило дыхание – дата… Дата рождения и в скобках возраст. Каким-то непостижимым образом Эмьюз умудрилась прожить четырнадцать лет, о которых совершенно ничего не помнила.

Почерк действительно попался исключительно неразборчивый: буквы то наползали друг на друга, то разбредались кто куда, а некоторые закорючки, подобно рыболовным крючкам, цепляли соседние строки.

«Если не думать о том, что это обо мне, станет спокойнее», – решила она.

Устроившись на мягком коврике скрестив ноги, девочка погрузилась в чтение. Сначала все было достаточно жизнеутверждающе: «контактна, обучаема, склонна к творческой работе, любознательна». Но чем дальше заходила Эмьюз в лес кривых закорючек, тем меньше приятного находила: «По складу ума практически неспособна к точным наукам, невнимательна, неусидчива. Эмоционально уязвима, что может серьезно повлиять на профессиональную пригодность».

А после слов «примерная оценка закладки базовых знаний» вообще начинался сплошной кошмар! По трем пунктам из десяти значилось: «неудовлетворительно»…

– Что ты там делаешь? – раздался из-за двери голос Росарио.

– Собираюсь утопиться в унитазе, – бесцветно ответила девочка.

– И с чего это? – Тетка попробовала покрутить ручку.

– Потому что я дура… – Желание изорвать проклятый свиток на мелкие кусочки росло и крепло.

– Зря. – Оставив пустые попытки войти, Тэсори села прямо на пол по ту сторону двери. – Не принимай близко к сердцу. Те, кто это писал, знают о тебе еще меньше, чем ты сама. Правда, им кажется, что они шибко умные. Только время покажет, где там истина, а где поспешные выводы.

– Ты так думаешь? – На горизонте забрезжила зыбкая надежда.

– Еще бы! Я уверена в этом, – отозвалась тетка. – Открой и отдай документ, будь добра. Топиться в унитазе плохая идея – начнем с того, что это жуть как негигиенично…

Росарио свернула свиток трубочкой и ласково потрепала свою подопечную по плечу:

– Видела бы ты метрику вашего Коллоу, – подмигнула она. – И ничего. Не утопился пока. Реконструкторы еще не такого написать могут.

– Я им не понравилась? – спросила Эмьюз уже на лестнице.

– Не в тебе тут дело, – отмахнулась тетка. – Они вообще такие. Считается, что реконструкторы закладывают в Теней некоторые базовые знания, только чем они при этом руководствуются – тайна, покрытая мраком. Не здравым смыслом точно.

– Что-то легче мне не стало, – вздохнула девочка.

– Ну-у-у… Многие знания – многие печали… или как-то так. – Росарио спрятала свиток в недрах своей сумки.