— Что-то ее очень долго нет… — добавил он без всякого перехода. — Я, наверное, все-таки пойду… — Майс начал вставать с кровати, но тут же страдальчески зашипел. — Торк!!! — он вдруг замер: — А вдруг она… не хочет нас видеть? — Он не смог, высказал вслух то, что его так сильно волновало. — Вдруг ей назначили совсем ужасное что-то и…

— Кто не хочет видеть? — Иллис возникла из листвы и села на подоконник, свесив ноги наружу. — Ну что, приходим в себя?

— Ты стучись, что ли, в следующий раз! — вздохнул Гай. — Так же заиками можно остаться.

— Стучаться в свое окно несколько странно, нет? — засмеялась ночная гостья. Она посмотрела на мальчишек и постаралась отогнать видение другой комнаты. И другого пострадавшего.

— Свое? — рассмеялся Льен. — А я всегда наивно полагал, что оно наше…

— Ну спасибо! — Иллис шутливо раскланялась. — А я наивно полагала, что я тоже тут живу!

— Можешь кашлянуть тогда, — милостиво разрешил Норр.

— А ты знаешь, что по этому поводу говорит Саур-дед Мудрый Пятнадцатый, сын Саура-черт-его-там-знает-какого?

— Он тоже по ночам залезал в чужие окна? — заинтересовалась девушка, запрыгивая наконец в комнату. — Надо будет почитать! Вдруг он еще что-то интересное делал!

— Не знаю, — печально покачал головой Майс, не сводя с нее взгляда. — А надо бы…

Иллис улыбнулась ему и стала вынимать из карманов какие-то малюсенькие баночки.

— Ладно, философия подождет, займемся практикой, — сказала она.

Все с любопытством повернули головы.

— Это что? Неужто наследие древних мудрецов? — в притворном ужасе вскричал Габриэль.

— Нет, это наследие современных орденских знахарей, — успокоила их девушка, расставляя принесенное на тумбочке у кровати Льена и поворачивая одну баночку ярлычком к мальчишкам. — Вербенна.

— Ничего себе! Ты не перестаешь удивлять… — Льен взял в руки одну из баночек. — Где достала?

— Полезные знакомства, — Иллис пожала плечами. — Тут с запасом, на всякий случай. А то, зная вас… — она лукаво улыбнулась, не собираясь делиться информацией о том, что изначально мази было еще больше.

— Как пользоваться, знаете? Или помочь? — непонятно, в шутку или всерьез, предложила она.

— Да уж дело нехитрое… справимся… — Льен задумался на минуту и отложил свою банку в тумбочку.

— Куда! — моментально отреагировала Иллис. — Я тебе еще принесу, чудо! — Она дернула его за челку. — Хватит твоим разбойникам!

— Правда принесешь? А сколько? — в глазах Льена, давно и прочно опекавшего команду младшекурсников, носивших гордое звание «Соколята», загорелся какой-то хищный огонек.

— Иллис, ты понимаешь, во что ввязалась? Ему нужно не меньше телеги, иначе на всех его мелких подопечных не хватит. У него же каждый день кто-нибудь да на дереве побывал.

— М-да… об этом я не подумала… — девушка состроила дурашливо-задумчивую рожицу и демонстративно почесала затылок. — Льен, а может, как-то договоримся? — Она умильно захлопала глазами и сложила ладони в молящем жесте. — Как-нибудь через одного, что ли? Нет, через двух!!!

— Хм… — Льен сделал вид, что задумался, потом лукаво посмотрел на нее. — Пожалуй, я могу на это пойти за сто… — нет, триста! — поцелуев принцессы!

— Вспомнил! — подскочил Гай. — Мне тоже срочно нужно две телеги лекарства! Но… мы могли бы договориться…

— Ничего себе у вас расценки! — сделала ошеломленное лицо Иллис. — Я еще поторгуюсь, имей в виду. А сейчас займитесь-ка делом. — Она кивнула на баночки с мазью. — Удаляюсь, так что не смущайтесь.

Она действительно нырнула в свой уголок, отгороженный ширмой.

Еще немного помявшись, мальчишки завозились, зазвенели банками, и вскоре послышались сдавленные оханья и ойканья, но Иллис слышала их будто сквозь туман.

Гораздо четче она сейчас слышала у себя в памяти сдавленный рык из темного окна. Мысли метались в растерянной пустоте. Из головы не шли его слова перед тем, как он… ее слова, сказанные там, в коридоре перед «Арсеналом». Неужели… У него железный самоконтроль, уж в этом она сама убедилась. Как должно быть плохо и больно, чтобы он вот так выплеснулся. Нет, она не хотела этого, когда сказала те слова. Не хотела… Нет, будем честными, хотела. Хотела сделать ему так же больно, как было больно ей, когда в ответ на ее желание помочь он ответил презрением. Ясно показал, что ему не нужна чья-то дружба и сочувствие, разве не так? Что же с ним происходит теперь? Кто ты вообще, Кириан Эса ди Кейрош?

Самое главное парни спросить этим вечером так и не решились. Вот уже вроде кто-то открывал рот, чтобы задать вопрос, и… закрывал. То ли боялись ответа, то ли не хотели смущать Иллис, то ли еще глупость какая, но она так и заснула у себя за ширмой, не разрешив этой загадки, а обескураженные собственной нерешительностью парни еще с полночи ворочались в кроватях и вздыхали.

А утром, когда они проснулись, Иллис в комнате уже не было. Впрочем, она всегда вставала намного раньше и убегала за ограду, у нее была своя программа тренировок.

Что поделаешь, парни оделись, собрались и сами отправились на занятия, благо сегодня утром первой парой стояла высшая математика, а не физподготовка. Благодаря вербене, чувствовали они себя очень и очень сносно, вчерашнее происшествие напоминало о себе лишь легкой тянущей болью, и четверка дружно решила не брать законный выходной после «Арсенала», чтобы не палиться так явно в курсантской среде. Слухи все равно пойдут, но… не будет таких четких доказательств.

Правда, в журнале дежурств все равно вписаны их имена, вот же торк! Но все равно… Есть надежда, что тот, кто сегодня примет дежурство, не будет болтать, а пока еще каждый старшекурсник доживет до своей очереди и все узнает, сплетня уже потеряет свежесть, и есть шанс спустить дело на тормозах.

Первым шоком оказалось известие о том, что ректор своим специальным приказом изъял из «Красной книги» лист с записями вчерашнего дежурства. Вторым подоспело то, что торков Князь тоже явился на занятия и выглядел неприлично хорошо для вчерашнего полутрупа с двойным строгачом за спиной и теми местами, что пониже. А ведь у него никакой вербены быть не могло! Или?!..

Но о Кейроше парни почти мгновенно забыли, обнаружив, что место за партой рядом с Кирианом так и осталось пустым даже после звонка.

Иллис на занятия не явилась.

Утром она вскочила с рассветом, как обычно. Спалось ночью так себе. Соответственно, настроение, с которым девушка встретила новый день, тоже не было радужным. И что странно, волновало ее вовсе не будущее наказание.

Однако дела бежали одно за другим, не давая отвлекаться. Ей надо было выполнить свой обычный тренировочный комплекс до того, как обязанности дежурной потребуют присутствия в учебном корпусе. А когда она вернулась с пробежки, ее уже ждал приказ ректора — явиться в канцелярию и сдать дежурство досрочно.