– Я тоже давно знаю Джулию, – парировала Моника, – она ни за что не отдалась бы первому встречному ловеласу. Разве можно относиться серьезно к курортным романам?! Все островитяне не прочь завести шашни с туристками.

– Риго – вовсе не первый встречный. Он друг нашей семьи, – твердо произнес Энрике. – Не забывай, что я тоже островитянин, но это вовсе не мешает мне быть хорошим отцом и верным мужем. Надеюсь, хоть в этом у тебя нет сомнений?

– Милый, прости меня. – Моника погладила мужа по руке. – Не злись. Тебе предстоит трудный день. Но пойми и меня. Джулия – моя лучшая подруга. В данный момент она наша гостья. Я чувствую за нее определенную ответственность. И вдруг она не приходит домой ночевать… Что мне прикажешь думать?

– Моника, не делай из мухи слона. Ты не хуже меня знаешь, что Джулия провела эту ночь с Риго.

– Лучше не напоминай мне о том, что это по твоей вине Джулия вообще с ним познакомилась.

– По вине?! – Энрике вскочил из-за стола. – Может быть, твоей засидевшейся в девках подружке нужно благодарить меня за то, что ей довелось встретиться с таким мужчиной, как Риго?!

Моника тоже встала и подошла к разбушевавшемуся мужу.

– Да уж, жить с гавайцем – все равно что жить на вулкане. Того и гляди взорвется, – с грустными нотками в голосе заметила она и притянула к себе Энрике. – Но я все равно люблю тебя.

Моника поцеловала мужа в губы и поправила на нем галстук.

– По крайней мере, я забыла, что такое скука, – добавила она. – Возможно, Риго действительно поможет Джулии справиться с ее личными проблемами. Правда, как бы он не одарил ее букетом новых…

– Одно я знаю наверняка, – сказал Энрике, – Джулия никогда не заскучает с Родриго. Радость, счастье, страдание, ревность – все же лучше, чем душевная пустота. Жизнь многолика и противоречива, нельзя провести свой век в ореоле всеобщего обожания и любви. Ночь не хуже дня. Горечь и боль – такие же неотъемлемые части мироздания, как и счастье. – Энрике крепко прижал Монику к своей груди. – Что-то я сегодня с утра расфилософствовался. Не иначе как заключу сегодня крупную сделку.

– Не вижу особой связи, однако более чем уверена, что будет так, как ты сказал, – отозвалась Моника.

Энрике довольно улыбнулся, заметив свое отражение в темных зрачках жены. Моника смотрела на него с обожанием и восхищением.

Ощущать любовь и любить самому – чего еще желать от жизни?

– Доброе утро, дорогая. – Джулия спустилась по лестнице и подошла поцеловать подругу, которая сосредоточенно изучала полученный почтой каталог товаров.

– Что-то ты неважно выглядишь. Плохо спала? – спросила Моника, оторвав взгляд от ярких картинок.

Джулия улыбнулась.

– Зачем эти уловки? Ты ведь знаешь, что я вернулась домой только под утро.

– Да, но я не знаю, как ты провела ночь, – попыталась подтолкнуть подругу к откровенному разговору Моника.

– Все было великолепно, – лаконично заметила Джулия.

– Великолепно?

– Да, великолепно.

– Джулия, это все, что ты хочешь мне сказать? Великолепно? Я же умру от любопытства!

Джулия вскинула брови.

– Ты мне все уши прожужжала о своей неземной любви к Полу, – принялась объяснять Моника, – о том, что жить без него не можешь. А тут…

– …А тут я решила выкинуть его из своей головы раз и навсегда. Разве не к этому ты меня призывала последние годы?

– Да, но… – неуверенно начала Моника, – верный ли путь ты избрала?

– Не знаю, – беззаботно ответила Джулия.

Глаза Моники округлились от изумления. Надо же, Джулия впервые поступала не так, как предписывали строгие моральные правила, привитые ей добропорядочной матерью и не менее добропорядочным отцом. Более того, она относилась к своему «свободомыслию» как к вполне естественному положению вещей. Никаких сомнений, колебаний, укоров и мук совести. Поразительно! Гавайи и в самом деле меняли человека до неузнаваемости. Интересно, как теперь Джулия сможет вернуться в Лос-Анджелес? – подумала Моника. То, что на отдыхе кажется вполне естественным, может оказаться по возвращении домой пошлым и неприемлемым.

– Ладно, завтракать будешь? – заботливо спросила Моника.

– Конечно. Я жутко проголодалась. – Джулия с довольной улыбкой устроилась на стуле.

Моника сбегала на кухню, попросила Хуаниту подогреть остывшее овощное рагу для Джулии и снова впорхнула в столовую.

– Какие планы на сегодня? – спросила Моника, надеясь выведать у подруги какие-нибудь подробности о ее отношениях с Родриго.

Джулия лишь пожала плечами. Ни она, ни Родриго так и не подняли вопрос о своих дальнейших отношениях. Даже о том, последует ли какое-либо продолжение вообще.

– Если ты не хочешь мне ни о чем рассказывать, то так и скажи. – В голосе Моники появились знакомые звенящие нотки. Она снова обиделась.

Но за что? – недоумевала Джулия. Я и в самом деле не знаю, чем займусь сегодня. Вчера у меня не нашлось ни одной свободной минутки, чтобы подумать об этом!

– Моника, милая, – мягко начала Джулия, – не злись. Хочешь, мы сходим сегодня на пляж, позагораем?

– Ты издеваешься надо мной?! – вскричала Моника, не дав Джулии закончить фразу. – И почему ты такая скрытная?! На твою беду, Родриго с утра позвонил и предупредил, чтобы я не вздумала куда-нибудь утащить тебя из дому.

Джулия широко распахнула глаза.

– Не хлопай ресницами, как наивная девочка! – возмутилась Моника. – Теперь уж ты меня не проведешь!

– Моника, я и в самом деле не понимаю, о чем ты говоришь.

– Конечно, не понимаешь. И наверняка скажешь, что слыхом не слыхивала о том, что летишь сегодня с Родриго на Большой остров.

– Куда?

Джулия ошеломленно смотрела на Монику. Что это еще за история с Большим островом? Неужели очередная выдумка Родриго вроде вчерашней прогулки по Гонолулу, о которой Джулия якобы слезно молила непреклонного мачо?

– Подружка, не прикидывайся! – фыркнула Моника. – Родриго сообщил по телефону Энрике, что у него возникли какие-то неотложные дела на Большом острове. А так как ты изъявила желание его сопровождать, то он счел необходимым уведомить нас, чтобы мы не волновались, если ты не успеешь перед вылетом предупредить. А тут выясняется, что ты и не собиралась никого предупреждать. Хороша, ничего не скажешь! Да я бы тут с ума сошла от беспокойства за тебя!

Джулия наконец собрала воедино все фрагменты мозаики и отметила изобретательность и непредсказуемость Родриго. Значит, сегодня ее ждут приключения на другом тропическом острове. Но почему так неожиданно? Вчера Родриго даже не упоминал о путешествии. Что заставило его так быстро изменить планы? Уж не та ли красотка из «Бамбука», Изабелла?