Чувствуя, что к глазам подступают слезы, она остановилась. Разумеется, она понимала, что родители Гаса переживают сейчас не меньше ее.

Сделав глубокий вдох, она наклонилась, чтобы поцеловать Ника и погладить его по голове.

– Как ты себя чувствуешь, дорогой?

– Голоден как волк. Доктор не разрешил мне позавтракать.

Фрейя улыбнулась:

– Гас тоже сегодня не может ничего есть.

– Ник так похож на Ангуса, – произнесла Дейдре сдавленным голосом.

– Поппи говорит, что у меня ее глаза, – сказал мальчик.

– Да, глаза у тебя серые. – Миссис Уайлдер нежно улыбнулась ему, затем обратилась к Фрейе, и ее черты снова посуровели. – Твоя мать здесь, Фрейя?

Это прозвучало так, будто она сомневалась в том, что Поппи Джоунс любит своего внука.

– Она уже в дороге, – ответила Фрейя, глядя на Ника. – Ты ее увидишь, когда придешь в себя.

По правде говоря, она была удивлена тем, что ее мать не поехала в Брисбен вместе с ними.

– Вам втроем нужно побыть вместе, – заявила Поппи. – Я пока присмотрю за Урчином, а потом его заберет Джейми. Утром в день операции я сяду на поезд. Когда Ник очнется, я буду рядом.

Очевидно, ее мать, которая двенадцать лет назад убедила Фрейю, что ей не нужен мужчина и они смогут одни вырастить ее ребенка, поняла свою ошибку и хотела ее исправить.

Какими бы ни были мотивы ее матери, Фрейя была благодарна ей за то, что она позволила им с Гасом немного побыть наедине. Она даже мечтать не могла о том, что за такое короткое время они с Гасом так сблизятся.

За дверью послышался звук шагов. Мгновение спустя в палату вошла медсестра:

– Доброе утро, Ник. Я пришла, чтобы вымыть тебя специальным мылом и одеть в этот наряд. – Она с улыбкой продемонстрировала ему зеленое больничное одеяние, похожее на просторное платье. – Ну как тебе последняя мода?

Ник подозрительно посмотрел на него:

– Моему отцу тоже такое дадут?

Медсестра кивнула:

– Возможно, он сейчас как раз его надевает. И без вопросов.

Дейдре напряглась и обратилась к мужу:

– Если мы хотим повидать Ангуса перед операцией, нам нужно поспешить.

Они поцеловали Ника, пожелали ему удачи и быстро удалились.

Когда медсестра начала расстегивать Нику пижаму, он довольно улыбнулся Фрейе:

– Теперь у меня есть папа, две бабушки и два дедушки. Прямо как у Джейми Гэллоуэя.

При виде его блестящих глаз у нее сдавило горло. У Джейми, лучшего друга Ника, была большая дружная семья. Его бабушки и дедушки как с отцовской, так и с материнской стороны жили неподалеку от Шугар-Бей. Обе семьи имели собственные фермы, где выращивали сахарный тростник. По праздникам они собирались вместе, и Ник считал, что Джейми крупно повезло.

Фрейя не представляла себе Джоунсов и Уайлдеров сидящими вместе за праздничным столом, но она не могла сейчас сказать об этом Нику.

– На самом деле мне повезло даже больше, чем Джейми, – сказал он. – Его отец не отдал ему свою почку.

Боже упаси! Слова сына привели Фрейю в ужас, но она заставила себя ему улыбнуться.

Как только медсестра вымыла и переодела Ника, в палату вошел молодой анестезиолог, чтобы вставить ему в руку трубку для внутривенного вливания.

– По ней во время операции будет идти лекарство, – объяснил мальчику доктор.

Увидев иглу, Ник побледнел:

– У моего отца тоже будет такая штука?

– Я только что ему ее вставил.

Это успокоило Ника, и он не стал задавать дальнейших вопросов. Фрейе хотелось побежать к Гасу и сказать ему, что Ник держится молодцом, но она не могла оставить сына одного. К тому же с Гасом сейчас были его родители.

Пока Гаса оперировали, Фрейя сидела в палате Ника и пыталась читать журнал. Ей так и не удалось сконцентрироваться на фотографиях знаменитостей, отдыхающих на Лазурном Берегу Франции. Ник играл в гейм-бой. Хотя он энергично нажимал на кнопки, его лицо не выражало удовольствия, которое он обычно получал от битвы с виртуальными пришельцами.

Когда через некоторое время к ним заглянула медсестра и сообщила, что операция Гаса прошла хорошо, Фрейя испытала огромное облегчение. Но тут же появились два медбрата с каталкой, и у нее засосало под ложечкой.

Настал момент, которого Фрейя боялась больше всего, но она понимала, что должна быть смелой ради Ника. Она сказала себе, что в операционной ее сына ждет бесценный подарок от Гаса, получив который он снова будет здоров и проживет долгую счастливую жизнь.

Но когда Ника положили на каталку, он показался ей маленьким и беззащитным, и на ее глаза навернулись слезы. Держась из последних сил, она склонилась над ним, поцеловала его и прошептала:

– Ну все, пока, дорогой. Мы с Поппи будем рядом, когда ты проснешься.

Ник слабо улыбнулся, но, когда его вывезли из палаты, его лицо побледнело.

Оставшись одна, Фрейя, не в состоянии сидеть на месте, стала ходить по коридорам. Проходя мимо фонтана, она поняла, что за все утро у нее не было во рту ни капли жидкости. Тогда она подошла к одному из кулеров и налила себе стакан воды. Выпив половину, она сказала себе, что Ник и Гас в хороших руках и с ними все будет в порядке, но страх не покидал ее.

Разговор с Поппи подействовал бы на нее успокаивающе, но она не смогла до нее дозвониться. Ее мать ненавидела современную технику и редко включала свой мобильный. Отправив ей текстовое сообщение, Фрейя продолжила измерять шагами коридоры. Чтобы отвлечься, она начала думать о будущем. Представила себе, как Ник окончит сначала школу, затем университет, найдет себе хорошую работу, женится, заведет детей. Она позволит ему самому принимать решения. Конечно, она будет ему помогать, но постарается не вмешиваться в его дела.

А вот будущее Гаса она почему-то не смогла себе вообразить. Всякий раз, когда она пыталась это сделать, ее мозг словно замирал. Могла ли она на что-то надеяться или ей следовало оставить эти глупости?

Она жалела, что не поговорила с ним о будущем прошлой ночью, когда у нее была такая возможность. Но той ночью она впервые за долгие годы почувствовала себя по-настоящему счастливой, и ей не хотелось возвращаться с небес на землю.

Ей лишь было известно, что Гас собирается вернуться в Северную территорию сразу, как только окрепнет.

Строительные работы на его объекте сейчас идут полным ходом, так что он не скоро освободится. К тому же его родители будут всячески настраивать его против нее.

Фрейя неохотно переключила свои мысли на Дейдре и Билла, которые, несомненно, спокойно сидят в комнате ожидания и вместе с родственниками других больных ждут новостей.

«Какого черта я их избегаю и слоняюсь по коридорам?»