Потом Петю отпустили, а через неделю Сергея вызвали на свидание. Маркин удивился, он знал: ему некого ждать. И вдруг увидел за стеклом… Алю.

Зиновьева сообщила:

– Сегодня тебе принесут передачу. Завтра придет хороший адвокат. Держись.

От глубокого изумления задержанный вместо «спасибо» спросил:

– С чего ты мне помочь решила?

– Петр позвонил, – пояснила Алевтина, – кое-что рассказал. Надеюсь, удастся тебя вытащить.

Когда Сергея определили в колонию-поселение, Алевтина сняла ему квартиру, дала денег на обучение в институте, поступить в который посоветовал тот же Петр.

– Корочки нужны, – сказал он, – образование сам тебе дам. Будешь ко мне домой ходить каждый день по вечерам. За год узнаешь то, что студиозусы тупоголовые за пятилетку усвоить не способны.

У Маркина началась новая жизнь. О разводе он не думал. Почему?

Жениться бывший зэк не собирался. Разговаривать с Липой не хотел, рассудил так: если супруга потребует официально разорвать узы брака – пожалуйста, но пока она молчит, он инициативу проявлять не станет. Ему и так хорошо.

С Алевтиной Сергей перезванивался, несколько раз встречался с ней в кафе. У них сложилось некое подобие дружбы.

Потом Аля вдруг попросила:

– Сережа, если Липа потребует развода, не соглашайся.

– Почему? – удивился Маркин. – Думаешь, у нас могут наладиться отношения? Навряд ли. Понимаю, ты очень много для меня сделала, я должен выполнить твою просьбу. Но мне совершенно не хочется снова сходиться с Олимпиадой.

– И не надо, – остановила Маркина Зиновьева, – в другом дело. У Липы появился ухажер. По ее словам, богатый бизнесмен.

– Сбылась ее мечта, – хмыкнул Сергей.

– Квартира, особняк, дача и все такое, – продолжала Аля, – он в гости приходит, цветы, конфеты дарит. Но мне жирный бобер не понравился. Слишком сладкий, прямо липкий. Лет ему около пятидесяти, такой мачо загорелый. Говорит, никогда не состоял в браке. Зовут его Николай Кузнецов, он владеет фирмой «Боно». Я не поленилась его прогуглить. Контора есть, владеет ею тот самый Коля. На сайте его фото. Вроде все ок! Но страницу почти никто не посещает, создана она недавно, когда красавчик уже с Липой под ручку гулял. Думаю, он брачный аферист. Решил временно прилепиться к Липе, полагает, что баба в шоколаде: таун-хаус, машина, одета модно. Олимпиада-то ему не сообщила, что у меня нянькой-прислугой служит, а я ей за работу плачу, вещи покупаю, коммуналку оплачиваю. Глаза у Коли бегают из стороны в сторону. Кое-какие нестыковки в его словах я заметила. Липа, дура, за него выскочит, и будет беда. Вцепится в нее мошенник, повиснет, как репей на юбке. Если же Липа официально будет замужем, то мерзавец сообразит: ему здесь ничего не обломится, и отстанет, на другую бабу перекинется.

Сергей сложил руки на груди.

– Аля – умный человек. И у нее была чуйка. Она людей за километр видела. Я в ее этой способности не раз убеждался. Однажды она мне сказала:

– Сережа, извини, не в свое дело лезу. Но лучше тебе с Георгием не общаться.

Я спорить не стал, но с какого ляду мне Жорика гнать? Друга близкого! И что вышло? Через месяц после предостережения Али он меня так подставил! Вспоминать тошно. Вот после того случая я к Зиновьевой прислушиваться стал. И понял: она людей насквозь видит.

Сергей замолчал, потом протянул:

– Говорить вам сейчас, что я думаю? Или промолчать? Понимаю, вы не поверите мне, решите, что муж, которого жена в беде бросила, ничем ему не помогла, отомстить ей решил, поэтому комья грязи в нее швыряет. Скажите честно: у вас есть подозрения в связи со смертью Али?

– Вопросы есть, – ответил Собачкин, – некоторые странности наблюдаются. Не стыкуется кое-что.

Маркин потер шею.

– Хорошо. Вернее, конечно, плохо. Расскажу, что знаю. Но вам эта история покажется нереальной. Однако она произошла на самом деле. Сразу предупреждаю: никакой материальной заинтересованности у меня нет. Если посмотрите, где я прописан, то это крохотная квартирка. Я там просто зарегистрирован, снимаю другие апартаменты. И скоро въеду в собственную трешку. Ремонт у меня заканчивается. Я не хвастаюсь. Сообщаю это вам, чтобы поняли: у меня с деньгами более-менее нормально. Я зарабатываю, давно стал другим человеком. И очень благодарен Алевтине, она мне плечо подставила, когда все от меня отвернулись.

Сергей посмотрел мне прямо в глаза.

– Это не месть Липе, а желание понять: что случилось с Алевтиной. И, если получится, наказать того, кто ее жизни лишил.

– Подозреваете кого-то? – прямо спросила я.

Сергей вскинул подбородок.

– Да! Но будучи человеком, который дважды прошел через СИЗО, я хорошо знаю: нужны улики. В изоляторе вам полный курс наук прочтут, почти адвокатом станете. Отлично понимаю: мое бла-бла не в счет. Показания с чужих слов не принимаются. «Таня мне сказала, что она видела, как Вася убил бабушку» – такое не канает. Пусть Таня сама правду скажет без всякого посредничества. А мой рассказ что-то вроде: «Таня сказала». Но все равно слушайте.

Спустя пару недель после того, как Аля рассказала Сергею про нового кавалера Липы, та вдруг позвонила мужу и задала вопрос:

– Ну, как дела?

– Твоими молитвами, – безо всякой агрессии ответил супруг, – все хорошо.

– Рада, что ты свою жизнь налаживаешь, – сказала Липа.

Сергей усмехнулся.

– Да. Получил образование. Работаю.

– У меня тоже все прекрасно, – воскликнула Липа.

– Рад это слышать, – ответил муж.

– Вот подумала сейчас: раз ты в порядке, то навряд ли нуждаешься в моей помощи, – нежно пропела Олимпиада.

Маркин засмеялся.

– Точно. Я привык сам выплывать.

– Я очень за тебя переживала!

– Спасибо.

– Но теперь все о’кей! Не оформляла развод специально, чтобы иметь возможность помогать тебе в СИЗО!

– Законная супруга ни разу на свидание не пришла, передачки не прислала, – не удержался Сергей.

– Мне адвокат отсоветовал, – лихо соврала Липа.

– Который? Бесплатный или тот, кого ты за деньги наняла? – вскипел Маркин и разозлился на себя.

Удалось-таки Липе его вывести из себя.

– Ты меня совсем не любишь! – всхлипнула супруга. – Мы давно стали чужими друг другу. Давай разведемся. У меня к тебе претензий нет. Не волнуйся, расходы я возьму на себя.

– Нет, – стараясь не сорваться, ответил Сергей.

– В смысле?

– Я не собираюсь разбивать наш брак.

– Почему?