— Хорошо, — оборотень кивнул, — но уточните все же, для чего это делается, пожалуйста.

— Дело в том, что твоя тотемная сущность рвется на свободу, — пояснил декан. — Ты же сам видел размеры зверя. Нужно уловить, с какой закономерностью у тебя происходят превращения. Эта закономерность непременно должна быть. Так, теперь Тавер. Ты должен сделать что-либо своими руками. И это должен быть не артефакт. То есть не обладать вообще никакими магическими свойствами. Что-нибудь банальное, ну, там, табурет смастери, к примеру. Или почини что-нибудь.

— Да, в Доме факультета с этим недостатка точно не будет. — Артефактор вяло улыбнулся. Видимо, тяга к простому труду его посещала крайне редко.

— Аниль, — Вейнс перевел взгляд на целительницу, — твоя задача создавать защитный барьер как можно чаще. А задача Рефа каждый раз его разрушать. Реф, ты слышал?

— Слышал, — мрачно отозвался тот. — Замечательное применение для сильнейшего боевого мага.

Но декана его ворчание не проняло, он уже переключился на Дарлу:

— А для тебя задание на первый взгляд нелогичное, но поверь, так нужно. Берешь любое растение в лесу, пересаживаешь его в горшок и ставишь в свою комнату. Никто, кроме тебя, пусть его не касается. Твоя же задача проста: растение не должно погибнуть за эти дни до нового занятия. Все просто.

Дарла явно изумилась, но ничего спрашивать не стала. Лишь кивнула.

— Теперь ты, Кира. — Вейнс смотрел на меня с прежней задумчивостью. — Мне, честно говоря, сложно тебе давать какое-то конкретное задание, но и сидеть сложа руки тоже нельзя. Понаблюдай за проявлениями магии у остальных, благо у твоих товарищей все существующие виды магии. Постарайся прислушиваться к собственным ощущениям в те моменты, когда кто-то рядом проявляет свой дар. Твой должен хоть как-то отозваться на сродные силы извне. Ну а если не получится, будем применять другие меры. Хотя, конечно, не хотелось бы.

— А что это за меры? — опасливо поинтересовалась я.

— Дар может быть из закрытых. Таких, которые себя могут и за всю жизнь не проявить, если не возникнет определенных условий. И если так, то придется создавать тебе эти условия.

— Это какие? — Я настораживалась все сильнее.

— Напугать до смерти, к примеру, — невозмутимо пояснил Реф, опередив Вейнса. — Если твой дар оборонительного свойства, он пробудится и тебя защитит.

— А если нет? — помрачнела я.

— Ну а если нет, всегда есть надежда, что Дарла не позволит добру пропадать и сделает из тебя милейшего зомби. — Реф наградил меня очередной невинной улыбкой.

— Реф, хватит Киру пугать. — Вейнс с укором покачал головой. — Кира, поверь, ни до каких крайних мер дело не дойдет. Судя по магическому отображению, твой дар уже совсем близок к своему воплощению. Куда вероятнее, что он проявит себя сам. Причем в ближайшие дни. Ну что ж, — он снова оглядел нас всех, — теперь мы с вами встретимся только через три дня, учитывая выходные. У вас как раз будет предостаточно времени, чтобы выполнить домашнее задание. Вопросы?

— У меня вопрос, — тут же отозвалась я. — Вопрос, который мучает меня уже не первый день и на который мне никто не может дать внятного ответа. За что к уникальным магам такое отношение?

Вейнс даже растерялся. Аниль тут же тихо напомнила на всякий случай:

— Кира все-таки иномирянка и потому многого не понимает.

— Да не в иномирности дело, — мрачно возразила я. — Тут дело в здравом смысле, который открыто мне говорит о неправильности происходящего. Может, это для всех остальных очевидно, но я ответа на свой вопрос увидеть не могу.

— А ты его и не увидишь, — очень серьезно произнес Вейнс. — Он виден лишь там, куда не попасть ни одному смертному. На изнанке мира. Нашего мира. Мира, который уже одним своим существованием медленно и неотвратимо разрушают уникальные маги.

Такого ответа я не ожидала совсем. Да и ребята отводили глаза, словно им враз стало неуютно. И только Реф смотрел прямо на меня, наблюдая за реакцией. Без какого-либо сарказма и торжества во взгляде, очень серьезно и пытливо.

— Но почему мне никто раньше об этом не сказал? — ошарашенно пробормотала я.

— Потому что это явно не то, чем мы можем гордиться. — Аниль печально улыбнулась.

Воцарилось гнетущее молчание, но ненадолго.

— Слушайте, у меня от этих ваших унылых разговоров аж аппетит портится, — с деланым возмущением вмешался Реф. — Так что хватит киснуть, все на выход. Добрый-добрый дядя Гран сегодня обещал нам на обед жаркое и оладушки с голубикой. Так, Гран, я ничего не путаю?

— Путаешь, — улыбнулся оборотень. — С черникой.

— Ай, ну пусть и с черникой. Но пока мы здесь, мы по-прежнему от этих оладушек далеки, так что раз-два, раз-два, — Реф не слишком-то деликатно подпихивал меня в спину по направлению к выходу, — дружными рядами на обед! Кстати, наставник, присоединяйтесь.

— С Зулей заодно познакомитесь! — тут же подхватила Дарла.

— Это который креслами стены прошибает? — со смехом уточнил декан. — Нет, ребята, спасибо, как-нибудь в другой раз.

Он так и остался стоять посреди зала. И мне почему-то подумалось, что он сейчас очень хочет побыть наедине со своими воспоминаниями. Да и я, хоть и рвалась расспросить конкретней о разрушении мира уникальными магами, решила все же отложить это на потом. А то пока что и так было предостаточно впечатлений для моей нервной системы.

А факультет уникальной магии в полном составе и вполне себе бодром настроении спешил на обед. От былого уныния не осталось и следа. А я всю дорогу задумчиво смотрела на Рефа. Что сегодня, что вчера он снова растормошил всех, переключив ход мыслей в куда более позитивное русло. Интересно, нарочно или нет? Даже если и не нарочно, я вдруг почувствовала к нему смутную благодарность. Может, он и не такой уж и надменный эгоист, каким порой кажется.

На следующий день мы проявили единодушие и на лекции не пошли. И потому что декан так советовал, и потому что явно никто из нас лишний раз в университет не рвался. И все бы ничего, но готовила сегодня Аниль. Как выяснилось, наша целительница была просто помешана на якобы здоровой пище. Хотя вчера вот оладушки уплетала за обе щеки. Но зато сегодня с утра пораньше нас ждала пресная каша из пророщенных злаковых зерен и вдогонку сок из шпината. Так что завтракали все быстро, дабы удовольствие не растягивать. Хотя я вот спросила у Алема:

— А к чему вообще такое дежурство? Ведь не все хорошо готовят, да и вкусы у всех разные.

— Так положено, — дух Дома покачал головой. — В отведенный день доступ к приготовлению пищи я даю только одному.

Вот и пришлось все-таки давиться зернами. Хорошо хоть моя заветная банка с кофе никуда не делась. Вот как бы мелочь — а я наливала себе чашку, и уже от одного аромата становилось чуть легче жить. Правда, Гран по этому поводу высказался весьма нелицеприятно: