Сеньора Руис снова заговорила, и Порфиро начал переводить:

– Если ты из клана коаты, значит твой сон говорит, что опасность грозит тебе ночью. Мол, жди беды, когда ляжешь спать.

«С учетом случившегося сегодня, это не такой уж и сюр», – подумала Милли и серьезно спросила:

– И что она мне советует?

– Не спи сегодня в той кровати. Спи в другом месте.

Милли отправила Порфиро и семью Руис домой на такси, заплатив водителю вперед. Перед самым отъездом сеньора Руис сказала:

– Ki’wenentech. Ki’iba’ willik.

Милли озадаченно посмотрела на Порфиро, но тот лишь плечами пожал. Сеньора Руис, увидев их замешательство, пояснила:

– Tenga cuidado para el qué sueña.

Порфиро перекрестился и лишь потом перевел:

– Остерегайся того, что тебе снится.

Такси скрылось из виду, а Милли все смотрела ему вслед.

– Таблетками не закинулась? – спросила Соджи.

Милли встряхнулась:

– Я не на таблетках. Просто растеряна. Очень удивлена.

Соджи оглядывалась по сторонам – то вправо голову повернет, то резко влево.

– Параноидная шизофрения – это и так тяжело, а тут на самом деле преследуют и нападают.

Милли повернула на запад и зашагала по тротуару. Соджи пошла рядом с ней, но то и дело оглядывалась. И пешеходов, и машин на улицах хватало.

– Меня попросили вернуться в Святую Елизавету, – вдруг объявила Соджи. – Наверное, Хинкли по мне соскучился.

– Вернуться? Зачем? Они хотят лечить тебя от шизофрении?

– Нет. Мой психиатр застолбил мне место в проекте по испытанию лекарства от тика. Доктора, – Соджи переключилась на театрально напыщенную речь ученого, – тестируют эффективность комплексного приема витамина В6 и тетрабеназина в лечении поздней дискинезии и других патологических непроизвольных движений лица.

Милли похлопала Соджи по руке:

– Когда тебе нужно в госпиталь?

– Доктор ждет меня сегодня или завтра.

– Ясно. А сама ты хочешь участвовать?

– Ну, большого желания нет.

– Вдруг твое состояние ухудшится? – Милли вскинула брови. – Как насчет дистонии?

При поздней дистонии непроизвольные движения распространятся от лица на все тело.

– Не-ет. Возможные побочные эффекты контролируются уменьшением дозы. В этом плане тетрабеназин безопасен. Просто либо получится, либо нет.

– Если ты не попробуешь, то не получится.

– Ага, – кивнула Соджи. – Но если честно, затея нравится мне все больше и больше.

– Чтобы выбраться с улицы? Или чтобы оторваться от моих врагов?

Соджи снова огляделась по сторонам:

– Поспишь ночку в спокойной обстановке, в нормальной постели, и все мозги набекрень. Как теперь стоя ночевать? Даже в приютах грабят и насилуют. Там тепло, но спать совсем не хочется.

В конце проулка что-то грохнуло, и Соджи подскочила.

Милли посмотрела туда: просто кто-то выносил мусор и хлопнул дверью.

Соджи прижала ладонь к груди:

– Ладно, из-за козлов, которые на нас напали, я тоже нервничаю. Особенно после рассказов о Кровавой Мэри и о твоих снах.

– А-а, ясно. Такое тебе непривычно, да?

Тут у Милли зазвонил сотовый, и она поднесла трубку к уху:

– Алло!

– Мы хотели бы с вами встретиться, – проговорил Андерс.

– Секунду! – Милли посмотрела на Соджи. – Хочешь поехать в Святую Елизавету сегодня?

Соджи кивнула.

– Мисс Джонсон нужно в госпиталь Святой Елизаветы. Я хочу отвезти ее туда на такси, а потом могу встретиться с вами.

– Хорошо, – отозвался Андерс. – Кертис заберет вас. Продолжайте идти, а как увидите, что он едет по улице с вашей стороны, помашите ему.

Милли взглянула на транспортный поток – на неверные тени с ослепительно-яркими фарами.

– Уже темнеет. Узнать нужную машину будет трудно.

– На крыше у него будет зажжена надпись: «Не на службе». Когда приблизится к вам, он мигнет этой надписью, потом зажжет: «На службе».

– Хорошо. Пожалуйста, так и сделайте.

Высадив Соджи у госпиталя Святой Елизаветы, Кертис повел такси кружным путем мимо Смитсоновского зоопарка, потом обратно к Национальной аллее. Милли закрыла глаза и постаралась расслабиться. По крайней мере, на этот раз Кертис не наматывал бесконечные круги по центру.

Наконец такси подъехало к отелю «Уиллард интерконтинентал». Кертис остановился у входа и объявил:

– Они в баре «Раунд робин».

– Что, без опознавательных знаков?

– Да ладно вам! – фыркнул Кертис.

Чувствуя себя замухрышкой, Милли пробиралась меж колоннами и изысканной мебелью в фойе отеля с мозаичным полом и затейливым резным потолком. Андерс в компании незнакомого мужчины сидел за угловым столиком в баре, где, если верить плакату, в 1820-x Генри Клэй[37] впервые представил вашингтонцам мятный джулеп. Когда вошла Милли, оба встали. Андерс выдвинул для нее стул.

– Мисс Гаррисон-Райс, это доктор Анри Готро.

Подошла официантка в сорочке под смокинг с черным галстуком, с камербандом и в мини-юбке.

Милли дождалась, когда девушка приготовит карандаш, и лишь тогда попросила:

– «Гленливет», пожалуйста. Двойной.

– Мне еще порцию «Сэма Адамса», – попросил доктор Готро. Говорил он с легким французским акцентом.

– Я перейду на кофе, – объявил Андерс, а когда официантка ушла, взглянул на Милли, выразительно подняв брови. – Двойной виски?

– У меня был тяжелый день. Вам это прекрасно известно. – Милли посмотрела себе на ноги. – У меня до сих пор кровь на сапогах!

Андерс покосился на доктора Готро и поднял руки в знак капитуляции:

– Ваша правда. Только знаете, это еще не конец.

«В каком смысле? Не конец этому дню или этому кошмару?» – подумала Милли, а вслух произнесла:

– Значит, вам придется охранять меня, когда я буду не в форме. – Она повернулась к другому мужчине и без запинки спросила: – А чем в обычной жизни занимается доктор Готро?

– Я антрополог, – улыбнулся тот.

– Получилось все по чистой случайности, – добавил Андерс. – В нашей группе аналитиков по Мексике есть пара носителей-экспертов по местным наречиям, но лакандонским они почти не владеют. А доктор Готро на этой неделе участвовал в симпозиуме в Смитсоновском институте.