– Это хорошо. Эмоции это замечательно, а вот равнодушие неприемлемо.

– Ты много на себя берешь.

– Когда возьму, уверяю, тебе точно понравится.

Открыв рот от возмущения, Алексеева устремила взор на мужчину и увидела такой вихрь эмоций, что стало не по себе. Пожалуй, не стоит дальше развивать тему. Егоров только этого и добивается.

Девушка вынужденно улыбнулась, мысленно отправляя куда подальше, и выдавила из себя:

– Что же…. теперь я могу идти?

– Конечно. Надеюсь, будешь скучать. Звони, всегда жду твоего звонка. Выходной и все такое. А можно без повода, если не придумаешь.

– Обойдусь, – пробурчала Елена, заставляя себя не реагировать на провокацию, и дернула за ручку, быстро выпрыгивая из машины, радуясь, что дождь закончился.

Егоров наблюдал за девушкой, пока она не скрылась внутри ресторана. Что же… Он хищно улыбнулся и открыл телефонную книгу в айфоне. Размышлял секунду, а потом нажал на дозвон, желая поговорить с братцем. Пора им встретиться.

* * *

Егоров наблюдал за братом, который стоял на балконе и курил. Притом, делал он это довольно агрессивно, если учитывать, что это вторая сигарета, и как он кидал ее по рту, пожевывая время от времени, дыша, как слон.

Встречу назначили в квартире Силавина. Андрей сонным голосом рявкнул, что ждет его. Увидев убогость жилья, Егоров изумился. Маскировка что надо. Можно предположить, что дворником работает. Интересно, для чего такая крайность? Для столичного мажора жить в таком убожестве уж слишком жестоко.

– Что тебе нужно от нее?

– Она моя невеста, а ты здесь лишний, – грубо рявкнул мужчина, почесывая шею, оставляя следы от ногтей. Он был в ярости. Егоров явился ни свет, ни заря, да еще с такой мордой, будто разгневанный муж к любовнику. С чего? Ничего не перепутал?! Выскочка!

Дмитрий усмехнулся. Это Силавин пытается сказать, что ему нужно испариться? Глупо. Когда обручальное кольцо будет на руке Елены, тогда он посмотрит, а пока… ничего подобного. Как-то уж слишком бурно Андрей реагировал. Да и странно было слышать подобное от Андрея. Он же вечный бабник, считающий, что женщины нужны только для того, чтобы согревать постель и составлять компанию. С чего такие перемены?

Влюбился?

Подобная мысль моментально вызвала раздражение. Мужчина разозлился.

– Зачем этот бред? Какой еще хирург? Уверен, ты даже не знаешь, как выглядит скальпель. С детьми хоть умеешь разговаривать?

– Слушай, что тебе нужно? Отвали. Это мое дело!

Егоров минуту смотрел на спину брата, а потом резко дернулся к нему, откидывая на стену. В следующее мгновение Силавин задыхался сигаретным дымом, потому как Дмитрий сдавил ребром ладони трахею.

– Обидишь ее, и я тебя закопаю. Живьем.

Лишь когда мужчина начал странно дергаться, Егоров отпустил его и подошел к окну. Вновь лил дождь. Небо все сильнее затягивало, окрашивая темно-серыми красками. Дмитрий втянул свежий запах и вспомнил о девушке под дождем.

Елена…

Нужно возвращаться в ресторан.

Глянув на брата, корчащегося от боли, Егоров лениво произнес:

– Я тебя предупредил.

– Зачем она тебе? Ну зачем? – мужчина не говорил, а кричал, обдумывая в голове, что он может предпринять. – Ты же шесть лет жил как пещерный человек. Вот и дальше живи. Ты здесь никому не нужен!

– Она вернула меня к жизни. Так что не собираюсь отходить в сторону.

– Ты ее бесишь. Она сама мне вчера сказала. Да! Елена презирает тебя! Так нравится унижаться? Гордости нет? – процедил Андрей, поднимаясь, с презрением поглядывая на брата. Он видел, что Димка настроен решительно и это настораживало. Если этот псих что-то хотел, он шел по головам, добиваясь своего.

Нужно его убрать. А как именно, будет зависеть от его поведения.

– Посмотрим… – прогрохотал мужчина, чувствуя, что от новой информации в нем что-то сжалось. Проклятье. Неужели девчонке совсем он не нравится?

Посчитав, что они все обсудили, Егоров направился к выходу, покидая балкон. Задержавшись в проеме, он обернулся и произнес:

– Не обманывай ее. Я цирк наблюдать не собираюсь.

– Я сам решу, когда посчитаю нужным.

– Мне плевать, что ты там считаешь. Она не заслуживает лжи. Если сам не скажешь, то поведаю я, – бросил Дмитрий и уверенной походкой пошел из квартиры брата.

Погода оставляла желать лучшего. Ливень. И так весь день. Елена стояла у окна и небольшими глотками пила кофе, размышляя о том, как доберется до дома. Вероятно, придется вызвать такси, иначе промокнет.

– Елена, а вы в каком районе живете? – вежливо поинтересовался Авдеев Олег, приблизившись к Алексеевой. Худощавый мужчина среднего возраста с усами и бакенбардами. Он выглядел старше своего возраста, почти вдвое. Всегда держался вежливо и спокойно.

Девушка улыбнулась. За то время что здесь работала, к этому мужчине испытывала доброту и уважение. Чуткий, заботливый и переживающий. А с какой теплотой рассказывал о детях и своей жене! Жаль, что приходилось ему работать на нескольких работах, чтобы содержать семью, но выхода не было. Год назад в семье Авдеевых произошла трагедия: жену сбила машина на пешеходном переходе. Теперь женщина прикована к постели, а старшая дочь, которой сейчас семнадцать лет, заботится о ней, а также еще о двух братьях. Отец вечно на заработках. Ведь ипотека, огромные счета за квартиру, да и кредиты, тянувшиеся с хороших времен. Никто и подумать не мог, ведь раньше им на все хватало.

Сердце сжималось от тревоги и желания помочь. Алексеева часто видела, как Авдеев сидит с потерянным взглядом и смотрит вдаль. В такие моменты она старалась его не трогать, хотя шла по делу.

– Я через два часа освобожусь и могу отвезти вас, – произнес он, объясняя причину, почему подошел с вопросом.

– Спасибо, но откажусь. Я уже закончила смену. Такси вызову.

Мужчина печально кивнул. Рукой взъерошив волосы, Олег Иванович с тоской смотрел на капли дождя, стекающие по стеклу, и произнес:

– А я люблю дождь.

– Почему?

– Тогда… работа есть для таксистов.

Девушка промолчала. Да и что тут скажешь? Когда отметила, что мужчина сжимает нервно пальцы, вежливо спросила:

– Как себя чувствует Галина? Как Иришка? Мальчики помогают?

– Мальчишки как мальчишки, на месте не сидят, но Иринку слушаются. Я их почти не вижу. Жаль. А дочери… тяжело. Я вижу, как ей трудно. Галя… не хочет жить, не хочет ничего, даже с детьми не разговаривает. Уже неделю так…

– А можно… я к вам зайду? – очень тихо проговорила Лена, не желая, чтобы кто-нибудь услышал. Переживая, что мужчина откажет, она уточнила: – Галина со мной разговаривала, когда я заходила. Может…