Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я все больше убеждался, что своими вопросами Окладин преследует какую-то определенную цель.
Это почувствовал и Пташников. С некоторым раздражением он перелистал записную книжку, в которой, казалось, можно было найти любые сведения, касающиеся истории «Слова о полку Игореве»:
– О смерти Иоиля Быковского 25 августа 1798 года Арсений Верещагин сразу же записал в дневнике: «В третьем часу пополудни скончался по немаловременной болезни архимандрит Иоиль… Тело его погребено в Толгском монастыре». Дальше Верещагин коротко изложил биографию Иоиля Быковского: преподавал в Киевской духовной академии, в 1754 году постригся в монашество, был в кадетском корпусе иеродиаконом и иеромонахом, в Троицком Черниговском монастыре архимандритом.
– В Чернигове? – заинтересовался Окладин. – Долго он там жил?
– Около десяти лет.
– Заметьте – действие «Слова о полку Игореве» начинается в тех самых местах.
– Ну и что из этого?
– Вы убедительно доказали, что Иоиль Быковский – человек незаурядных способностей, хорошо знал русскую историю, одобрял занятия поэтическим творчеством и, возможно, сам занимался им.
Только сейчас Пташников догадался, в какой угол своими вопросами загонял его Окладин.
– Вы хотите сказать, Иоиль Быковский – автор «Слова о полку Игореве»?!
– Чтобы утверждать это с полной определенностью, нужно иметь в руках тот список «Слова», который нашел сиятельный граф или объявил найденным. Почему «Слово о полку Игореве» не получило широкого распространения, как было с другими произведениями древнерусской литературы?
– «Поучение» Владимира Мономаха тоже сохранилось только в одном списке – в Лаврентьевской летописи, которую открыл тот же Мусин-Пушкин. Если бы не счастливая случайность, «Поучение» тоже бы сгорело в Московском пожаре и тоже нашлись бы скептики, которые бы стали доказывать, что это подделка. Пожалуй, в этом случае в их руках были бы даже более веские доводы, – желчно произнес краевед. – Во-первых, «Поучение» весьма необычно для древнерусской литературы – биография и частное письмо Владимира Мономаха князю Олегу Святославовичу. Если сейчас некоторые исследователи оспаривают переписку Грозного с Курбским, то здесь, не сохранись Лаврентьевская летопись, скептиков было бы еще больше и выступали бы они еще энергичней, – с вызовом посмотрел Пташников на Окладина.
– В случае с «Поучением» моя фамилия среди скептиков не значилась бы. В том, что сохранилось письмо одного князя к другому, ничего странного нет. Иное дело – как могла уцелеть переписка Грозного и Курбского, царя-тирана и князя-изменника? Ни тот ни другой не были заинтересованы, чтобы ответы противника сохранились для истории, однако их письма получили распространение, словно оба с самого начала переписки задались одной целью – в полном объеме донести ее до потомков. Но вернемся к «Поучению» Владимира Мономаха. Я не считаю, что оно необычно для древнерусской литературы, – письма и жития были весьма распространены в то время.
– «Поучение» буквально вклинивается в связный рассказ летописи о событиях 1096 года – за одно это скептики постарались бы от его достоверности не оставить камня на камне.
– В летописях, которые неоднократно правились и переписывались, такие отступления встречаются.
– Мистификация «Поучения», по мнению скептиков, имела бы важное политическое значение: оно было написано родоначальником князей, власть которых со временем объединила русские земли в единое государство. Вспомните, как скептики объясняют появление «Слова о полку Игореве» в конце восемнадцатого века: по их мнению, это был «набатный призыв» к завоеванию новых территорий на юге, к присоединению Крыма и к победе над турками. Скептики никак не хотят согласиться с тем, что произведение о поражении малозначительного удельного князя не могло сыграть той роли, которую они ему навязывают.
– Но у них есть и другие, более убедительные доводы. Например, что «Слово о полку Игореве» с его страстным призывом к единству русского народа в двенадцатом веке, в условиях раздробленности Русского государства, выглядело неестественно, чужеродно. На Любечском съезде в 1097 году так было и решено: «Каждо да держит отчину свою».
– Это относилось к мирному времени. Как раз на Любечском съезде князья решили оборонять Русь совместно, это был съезд объединения, а не разъединения, как считаете вы.
– История показала, что междоусобица все равно не прекратилась, у каждого князя были свои корыстные интересы.
– Правильно, однако общерусский патриотизм все равно существовал, и лучшее подтверждение тому – «Слово о полку Игореве», автор которого выразил народное мнение.
– Вот то-то и настораживает, что автор оказался на голову выше своего времени.
– Гений всегда опережает свое время.
– А можно затмить и гения, если судить о его времени с исторического расстояния, зная, к чему приведут начавшиеся события.
Не возразив Окладину, Пташников некоторое время помолчал, потом задумчиво и тихо, словно размышляя вслух, заговорил:
– В прошлом году я съездил в Новгород-Северский, откуда 23 апреля 1185 года князь Игорь вывел свое малочисленное войско на половцев. Если рассудочно взвесить все обстоятельства, то этот поход – честолюбивая выходка. Но как представишь, что без этого неудачного похода не было бы «Слова о полку Игореве», то все прощаешь князю. До этого победный поход на половцев совершил Святослав Киевский. Из-за распутицы или по какой-то другой причине Игорь не смог участвовать в том походе, и сознание невольной вины, видимо, мучило его, не давало покоя. Честолюбие честолюбием, но в первую очередь им двигало патриотическое чувство – уничтожить половецкую опасность, которая висела над Русью как дамоклов меч. Прошло восемьсот лет – срок немалый даже для истории. Опять-таки если подходить рассудочно, то моя поездка в Новгород-Северский выглядела наивно – конечно же время уничтожило почти все следы княжения Игоря. Я понимал это – и все-таки поехал. Если нельзя вернуться во времена восьмисотлетней давности, то можно посетить места, где происходили события «Слова о полку Игореве», где жил и княжил Игорь…
Я украдкой взглянул на Окладина, но улыбку на его лице не заметил, он внимательно слушал краеведа.
– Теперь Новгород-Северский – небольшой районный городок Черниговской области. Когда я ходил по его тихим, тенистым улицам, мне постоянно вспоминался наш Ростов – не потому, что они чем-то похожи внешне, а из-за схожести судеб: славное прошлое и тихое, скромное настоящее. Такие города строятся, молодеют, но внутренний взгляд их все время обращен в прошлое, к величию которого им уже не вернуться… Княжеский кремль при Игоре находился на холме над излучиной реки, на правом, высоком берегу Десны. Только в некоторых местах сохранились остатки валов, а большая часть древнего города была основательно