– Вы пойдете к Совету в таком виде? – поинтересовался Грейди, указывая на облик Форкла.

– Разумеется. Других личностей Старейшинам знать нельзя. И, если честно, так с ними куда веселее общаться. Старейшина Эмери так восхитительно злится, когда пытается прорваться за мой ментальный блок. А Старейшина Алина обожает делать вид, будто почти меня раскусила. Уверен, она упадет с трона, когда поймет, что меня чуть не избрали вместо нее.

– Кстати, об этом, – хмыкнул Грейди. – Что бы вы сделали, если бы победили?

– Если честно, понятия не имею. За все годы в ордене я ни разу не задумывался, что одну из моих личностей могут выбрать в Совет. В Коллективе это вызвало тот еще спор. Лично я особо не волновался, поскольку считал, что не выиграю. Но если бы я ошибся, то принял бы должность. Раз я смог двенадцать лет прожить среди людей, то смог бы работать и на «Черного лебедя», и на Совет.

– Все еще не хотите рассказать, как вы это провернули? – спросила Софи.

– Возможно, когда-нибудь. А сейчас прошу простить, мне пора. Надеюсь, пока меня не будет, вы четверо, – он указал на Фитца, Софи, Тэма и Лин, – побудете ответственными членами нашего ордена и дождетесь дальнейших инструкций, а не пойдете расследовать все самостоятельно.

– Мы с Лин не члены вашего ордена, – напомнил Тэм.

– Да, но вы можете над этим подумать. Я вас не тороплю, разумеется. Но вы уж очень хотите принимать участие в наших делах.

Тэм откинул челку.

– Я скоро приму клятву. Мне просто…

– Сложно доверять другим, – договорил за него мистер Форкл. – Я вас в этом не виню. Но не забывайте, что некоторые детали можно разглашать лишь тем, кто официально состоит в ордене.

– Нам обязательно приносить клятву верности вместе? – спросила Лин.

– Нет, конечно. Вы вольны решать все сами. Кстати, о решениях, – он обернулся к Софи, – вы расскажете мистеру Сенсену о наших находках?

У нее зачесались веки.

– А стоит?

– Я… был бы осторожнее с деталями, – замялся он. – Насколько я помню, в прошлый раз он тяжело воспринял новость о записке от матери.

«Тяжело» – это еще мягко сказано.

Киф попытался сбежать в Равагог, чтобы самостоятельно разобраться с королем Димитаром. Но в какой-то мере Софи была сама виновата: она скрыла от него послание мамы.

– Дай знать, как все пройдет, – попросил мистер Форкл перед тем, как исчезнуть.

Люр с Митей забрали Тэма и Лин через несколько минут.

– Мне остаться, пока вы будете говорить? – спросил Фитц.

Софи покачала головой.

– Все будет в порядке.

Она ошиблась.

Разум Кифа вспыхнул гневными воспоминаниями, особенно зациклившись на слове «наследие».

«Не стоило говорить?» – спросила Софи.

«Нет, просто… не важно. Пора бы уже привыкнуть».

«Как думаешь, что она хотела рассказать?»

«Если бы я знал».

Символ Путеводной звезды он тоже не узнал.

«Уверен? – надавила Софи. – Посмотри внимательно».

«Уверен. Мне знаком только кусок, который ты уже показывала. И я не знаю, с чего мой папаша решил, что он как-то связан с инициативой Путеводной звезды».

«Это тебя не пугает?» – спросила Софи.

«Немного, – признал он. – Но я сегодня выяснил кое-что жутко важное. Ты знала, что у Финтана есть тайник – не тот, который я украл и отдал ему? Он остался со времен, когда Финтан был Старейшиной. Мне Алвар сказал. Он спросил, как я чувствую себя после инцидента в Фоксфайре, хотел убедиться, что у меня все в порядке с рассудком, вел себя как старший брат…»

«Ужасно», – перебила Софи.

«Знаю. Но я смог спросить, как разум Финтана не разрушился после того, что он сделал с Кенриком. Он сказал, что Финтан умеет стирать собственные воспоминания и что он хранит все ужасное, но важное, в тайнике, чтобы не пришлось с этим жить».

«Может, поэтому он не завербовал других телепатов? – спросила Софи. – Они ему не нужны».

«Может, не знаю. Но ты понимаешь, что это значит? Скорее всего, в его тайнике лежит все, что нам нужно знать о «Незримых».

«Только если мы сможем его открыть, – напомнила Софи. – К тому же текущих планов в нем нет. Как бы он над ними работал, ничего не помня?»

«Неважно, – сказал Киф. – Этот тайник – моя новая цель. Готов поспорить, он держит его рядом со вторым. И я придумаю, как украсть оба».

– Ты живой! – воскликнула Софи, когда Сандор помог протолкнуться через толпу к Дексу, стоящему рядом с высокой телохранительницей, Луиз, посреди фиолетового поля Фоксфайра. – Я уже начала волноваться.

В центре поля возвышалась сверкающая серебряная сцена, ожидающая прибытия Совета, который собирался что-то сообщить. Этим утром всем пришли свитки, в которых было указано явиться хотя бы одному представителю из всех семей.

– Прости, – пробормотал Декс. – Знаю, меня часто нет рядом.

– Часто? Да я тебя с экзаменов не видела! – Софи скользнула взглядом к разрушенной пирамиде, спрятанной под ярко-рыжим брезентом с печатью Фоксфайра.

Со взрыва, устроенного Кифом, прошла неделя, и помимо первого дня – когда Софи побывала у Прентиса и в убежище «Незримых» – вся неделя состояла из ничего, ничего и еще большего ничего. О Гетене Софи слышала только: «Мы ожидаем ответ Совета». А Алден с Деллой попросили Фитца с Бианой побыть в Эверглене, чтобы «провести время с семьей». Даже ночные разговоры с Кифом не принесли пользы. Он до сих пор пытался понять, прятал ли Финтан тайник там же, где Старейшины, – глубоко в бездне пустоты, доступ к которой имели только телекинетики и телепортеры. Если да, то Кифу нужно будет выяснить тайный голосовой код Финтана, и тогда он сможет украсть тайник так же, как украл его у Софи. Но пока что Финтан с Алваром не проронили ни слова.

Поэтому Софи всю неделю развлекала себя телепатическими разговорами с Силвени, проверяя, все ли у аликорнов в порядке, довольны ли они и хорошо ли прячутся. Силвени все еще была на первом триместре своей одиннадцатимесячной беременности и с радостью делилась деталями, которые Софи предпочла бы не знать, – например, утренней тошнотой.

Осторожно, спойлер: видимо, рвота аликорнов была такой же блестящей, как их навоз.

А еще в Силвени пробуждался материнский инстинкт: она то и дело брала с Софи обещание, что та позовет ее, если окажется в опасности. Забота Силвени радовала, но Софи бы никогда не подвергла опасности малыша, как бы Силвени ни уверяла, что она не такая хрупкая, как Софи боится.

Остальное время Софи тратила на то, чтобы как можно больше узнать о Алабестрин – но в библиотеке Грейди не нашлось ничего полезного. Единственная минимально интересная находка состояла в том, что Алабестрин была изолирована от остальных звезд, и ее белое сияние считалось «чистым», ведь другой свет его не касался.