– Что тут думать? – пробасил Радченко. – Нужно ехать и прижать Балтера, вот и все, пока у него окончательно крышу не снесло! Совсем оборзел, гад!

– Балтера нет в городе, – сообщила я.

Радченко всем корпусом повернулся ко мне и сощурил крупные карие глаза.

– Это точно? – спросил он.

– Можете проверить, – пожала я плечами.

Радченко посмотрел на Боброва, и тот успокаивающе махнул ему рукой.

– Костя, только давай сперва поедим! – сказал Всеволод Евгеньевич. – Меня сутки продержали в этой каталажке, я слона готов проглотить.

Радченко тем временем открыл меню, потом снова покосился на меня и протянул листок мне своими огромными ручищами.

– Мне только кофе с мороженым, – отодвигая его, ответила я. – Выбирайте сами.

Радченко не стал делать плотный заказ, он ограничился стопкой водки и мясным салатом на закуску. А вот Бобров не поскупился: он выбрал жареную картошку с бифштексом, заливное из рыбы, два салата, селедку с луком и два расстегая. На мой осторожный вопрос, не станет ли ему плохо от столь обширного завтрака, Всеволод Евгеньевич лишь отмахнулся с досадой.

– Ты уж давай долго не рассусоливай! – не очень одобрительно предупредил Радченко.

Бобров, едва ему принесли заказ, принялся торопливо уплетать за обе щеки. Создавалось впечатление, что он не ел по меньшей мере дня три. Радченко избегал расспросов о деле, по которому Всеволод Евгеньевич провел ночь в СИЗО, видимо, не желая сейчас наступать на больную мозоль и предпочитая для начала разобраться с Балтером. Бобров же наворачивал завтрак, ни на что не реагируя.

– Константин, простите, не знаю вашего отчества, – обратилась я к Радченко.

– Сергеевич, – добродушно отозвался тот, одним махом, словно компот, опрокидывая сто пятьдесят граммов водки и совершенно не поморщившись при этом.

Он взял стакан с соком и принялся прихлебывать из него.

– Почти Станиславский, – усмехнувшись, прокомментировала я. – Поделитесь подробностями. Когда стреляли и из чего?

– Когда – точно не знаю, нас с семьей дома не было. У друга день рождения был, мы в ресторане отмечали. Соседи говорят, что примерно в одиннадцать вечера стрельба началась. Они-то ментов и вызвали, испугались. Меня прямо из-за стола вытащили! Пришлось приехать, разобраться. А чего разбираться, когда стрелка и след простыл?

– А следы какие-нибудь? От машины? Или гильзы?

– Следов нет – дождь был. Пока еще несильный, но накрапывал. А гильзы нашли. Две. От ружья «мозбергл».

– Прямо как у меня! – шамкая набитым ртом, кивнул Бобров.

– Так, – кивнула я.

Сомнений в том, что в обоих случаях действовал один и тот же человек, не оставалось.

Я съела свое мороженое одновременно с тем, как Бобров покончил со всей своей многообразной трапезой. На счастье, он отказался от горячих напитков, выпив лишь два стакана компота подряд.

– Ну что, едем? Я свою службу вызвал, – произнес Радченко.

– Сейчас предупрежу своих. – Бобров достал сотовый телефон и, привстав, отошел чуть в сторону.

Пару минут он, размахивая левой рукой, горячо объяснял службе охраны, куда и зачем им следует подъехать, потом вернулся к нам.

– Костя, скажи своим, чтобы ехали к Сенному, там пересечемся.

Радченко тут же набрал номер, сказал пару фраз и грузной походкой двинулся к ярко-алому спортивному «Ягуару», припаркованному напротив «Кулинарии». Мы с Бобровым сели в мою машину и двинулись в сторону Сенного рынка, Радченко ехал следом.

Первой из-за угла показалась тонированная «Ауди» с сотрудниками «Барса». Высунувшись из окна, Бобров махнул им, чтобы проехали вперед. Тут подоспела и охрана Радченко на «Вольво», они замкнули процессию из наших четырех машин, двинувшихся вперед по улице Танкистов. У развилки из трех дорог «Ауди» свернула направо, на улицу, ведущую в сторону аэропорта, и мы все направились следом.

– Вы точно уверены, что мы едем не зря? – спросила я Боброва, с мрачным видом следившего за дорогой. – Балтера-то нет в городе.

– Неважно, – сцепив зубы, ответил тот. – Шавки его наверняка там, сейчас мы из них все выбьем!

– А мне казалось, что вы интеллигентный человек, – заметила я.

– Когда ко мне применяют, мягко говоря, неинтеллигентные методы, я тоже становлюсь жестким! – отрезал Бобров, и я больше ни о чем его не спрашивала.

Особняк Балтера находился в месте, испокон веков именуемом в Тарасове Молочкой. Неизвестно, по какой причине. Может быть, когда-то при царе Горохе здесь и наличествовал подобный магазин, а может, местные жители некогда держали здесь молочный скот, однако к нынешнему времени никаких следов молока тут не наблюдалось, а вот название укрепилось прочно. В разухабистые девяностые годы это место облюбовала городская братва для постройки собственного жилья, и теперь вдоль трамвайных путей и далее протянулось несколько десятков похожих, как близнецы, двух и трехэтажных белокаменных домов с красными либо зелеными крышами. Их владельцы явно не блистали архитектурной фантазией, и стандартность строений порой просто поражала взгляд.

Мы ехали вторыми, сразу за барсовской «Ауди», за нами – Радченко, а последними – его охрана. Слева тянулись трамвайные пути, справа были зеленые заросли, в ноябрьские дни сильно поредевшие и пожелтевшие. И только высоченные темные ели сохраняли свой обычный цвет. В приоткрытое окошко повеяло ароматом хвои. Воздух в этом район и впрямь был не в пример центру города свежим, и становились понятными желание и забота о собственном здоровье романтиков большой дороги, выбравших для проживания экологически чистый район.

Особняк Балтера находился далеко от дороги, в самой глубине. Он не был похож на карикатурные строения вдоль проезжей части, хотя размеры были впечатляющими. Дом был в песочно-коричневых с белым тонах, с конусообразным куполом, наподобие католического собора. Бобров указал мне на него еще издали, хотя с такого расстояния его было не разглядеть.

Когда же мы подъехали ближе, стало ясно, что на месте явно происходит что-то горячее. Высоченные ворота были приоткрыты. У них столпилось несколько машин, вокруг и по двору бродили люди. Среди них я заметила вальяжного вида господина в длинном кожаном плаще. У него было круглое лицо и почти лысая голова, на которую падали капли дождя и дальше сбегали струйками. Мужчина очень раздражался по этому поводу, постоянно протирая лысину платком и матерясь сквозь зубы.

– Это Балтер? – спросила я Боброва.

– Нет, – ответил тот, с тревожным интересом взирая на происходящее. – Это некто Косых. Бывший замначальника Кировского РОВД. Года три назад погорел на взятках, но суда избежал и даже уволиться умудрился без потерь. Теперь он директор частного охранного агентства. Легавая шавка Балтера – кормится у него постоянно. Ну и соответственно помогает решать нужные вопросы. Костины магазины в свое время данью обложил, травил и налоговой, и всякими комитетами, еле отбились.