– Эй-эй, что тут происходит? – спросил он, попеременно переводя на каждого взгляд. – Кажется, Резо, я предупреждал тебя, чтобы ты следил за своей метлой, а? Павел, ты в порядке?

– Да, – глотая комок в горле, кивнул Пашка.

Нужно было сбежать, когда была возможность, а теперь поздно! Это же урки какие-то!

– Я просто не совсем в курсах, на самом деле, – признался он. – Мне не все понятно…

– Это ничего, – успокаивающе сказал Вальтер, – со всеми бывает. Но видишь ли, Павел, в целях безопасности… – Он многозначительно выдержал паузу.

Пашка замер.

– Сюда смотри, – ткнул его в бок Клешня. – Разуй шнифты!

Пашка рефлекторно повернулся к нему, и тут ему в шею со стороны Джимми что-то впилось.

– Не дергайся, – злобно прошипел качок, – а то хуже будет.

В голове у Пашки помутнело, поплыло, и последним, что он слышал, был чей-то усмехающийся голос:

– Готов фраерок!

Сознание возвращалось медленно, нехотя, неровными толчками. В голове кружились обрывки мыслей, пятна света, странные образы, путаные обрывки чьих-то разговоров. Кровь молотом стучала в венах, но тела своего Пашка не чувствовал.

– Джимми, блин!.. – раздалось где-то далеко.

– Держи его, держи!

– Вальтер, вот скотч…

Наконец, он умудрился разлепить веки и уставился на движущееся разноцветное пятно прямо перед ним. Голова его моталась из стороны в сторону, но тело не двигалось.

– О, мурло очухалось! – радостно сказал кто-то рядом. – Добро пожаловать в санаторий, сука!

– Помолчи, Клешня, – это был голос Вальтера. Цветным пятном оказалось его лицо. – Павел, ты видишь меня? Слышишь? Ответь!

– Да… – неуверенно просипел Пашка.

– Вот и отличненько. Извини, Джимми перестарался с дозой. Сейчас будешь в норме.

– Где я?.. – попытался оглядеться Пашка, но шея слушалась плохо.

– На точке, – ответил Вальтер.

Они сидели за небольшим квадратным столом друг против друга в практически пустой комнате с ободранными обоями и деревянным полом. Сзади Вальтера виднелась обшарпанная филенчатая дверь, справа – окно, забитое фанерой, оклеенной непристойными фотографиями, слева у стены книжный шкаф, а в углу рядом с ним – стойка с телевизором и видеопроигрывателем. Вместо люстры на голом проводе висела пыльная подслеповатая лампочка.

По бокам Пашки стояли Джимми и Клешня, а сам он был прикручен скотчем к массивному деревянному стулу с подлокотниками. Клешня держал в руках пистолет, Джимми поигрывал кастетом. Кажется, в таком качестве Пашка здесь был далеко не первым.

На столе лежал пухлый пакет, пара газет, его дозиметр, телефон и два совершенно одинаковых набора документов: паспорта, водительские удостоверения, бумаги на машину, пропуска в бизнес-центр. Одна кучка принадлежала параллоиду – Пашка собирался отдать это все, как только отыщет своего двойника. Документы он постоянно таскал с собой и даже с ними спал, но рюкзак Пашки-2 с оставшимся барахлом остался в машине, поэтому бандитам он не достался. По крайней мере, он надеялся на это.

– Развяжите меня! В чем дело?! – закричал Пашка и задергался.

Джимми схватил его сзади за горло, а Клешня ударил в солнечное сплетение. Пашка взвыл от боли, чуть было снова не потеряв сознание, и закашлялся.

– Кто вы? Что вам от меня нужно? – испуганно спросил он, когда круги перед глазами немного рассеялись.

– Давай договоримся, Павел: вопросы здесь задаю я, – сказал Вальтер. – Поверь, мне совершенно не нравится разыгрывать из себя следака, однако опыт в выбивании сведений у нас очень большой. Ты нам расскажешь даже то, чего сам не знаешь, понял? Не расстраивай меня и не зли Клешню, ему это не понравится.

Клешня рядом с Пашкой довольно заурчал.

– И не надо звать на помощь – никто тебя тут не услышит, – добавил Джимми.

– Чем искренней ты будешь, – продолжал Вальтер, – тем лучше для тебя же. Береги свое и наше время, наши нервы и собственное здоровье. Последнее – в особенности, о’кей?

Пашка кивнул.

– И моли, чтобы память тебя не подвела, – прорычал Клешня, покачав пистолетом у носа Пашки, – а то знаем мы таких, как ты, начинаете потом: «Я не помню, я забыл»…

Вальтер поднял руку, призывая боевика умолкнуть.

– Итак, – сказал он, открыв один из паспортов. – Ты Павел Крашенинников, проживаешь на проспекте Большевиков. Правильно? Это твой паспорт?

Пашка слабо кивнул.

– А может быть, этот? – Вальтер открыл также второй.

Пашка пожал плечами.

– В чем их разница? – Бандит вскинул брови. – Какой из них настоящий?

Пашка молчал.

– Зачем тебе два одинаковых паспорта, объясни? На вид никак не отличаются. Молчишь? Мы нашли их у тебя в сумке. А вот еще водительское удостоверение и документы на машину. Такие все одинаковые! Ну ладно, это я еще могу как-то понять. Но пропуск в бизнес-центр? Зачем?!

– Мне нечего сказать, – буркнул Пашка. – Я ничего не подделывал.

– Верю, – охотно кивнул Вальтер. – Было бы хуже, если бы ты сказал, что сам его сделал или заказал. Мы же знаем, что есть и второй Павел. Расскажешь о нем?

– Второй?

– Второй Павел Крашенинников. А? Будешь отпираться? Ну не брат же он тебе?..

Вальтер открыл пакет и начал доставать из него фотографии, поочередно показывая их Пашке. На них была запечатлена его встреча с параллоидом в Малоохтинском парке! Пашка уставился на них, еле дыша. Что за черт?! Уже тогда за ним следили?

– Но это так, баловство, – сказал бандит. – Есть и видео, оно куда интереснее. А самое главное – содержимое вашего разговора. Посмотреть не желаешь?

– Не откажусь… – прохрипел Пашка.

Джимми подскочил к видеоаппаратуре у телевизора, покрутил там что-то и запустил запись.

– Буду с тобой откровенен, – продолжал бандит, – и рассчитываю на такую же откровенность от тебя. На самом деле не ты был нашей целью тогда в парке. Мы как обычно вели одного клиента, снимали его из машины неподалеку, а тут вы, красавцы, такие два «одинаковых с лица»… Просто попали в объектив – к месту или не к месту, я уж не знаю. Ну и давай фокусы показывать – с этими исчезновениями… Джимми, который у нас был за оператора, очень уж заинтересовался вами, ну и… В общем, получился довольно неожиданный материал.

Дорожка, на которой находились тогда параллельные Пашки, была совсем рядом с проспектом: именно там, видимо, и была припаркована машина бандитов, из которой они вели наблюдение. Надо же так попасться!

Пашка мрачно смотрел видеоматериал. Звук тоже был, но довольно некачественный, не все фразы оказались разборчивы.