— Я прогулял обед и «Органическое программирование», — Лун, уже не стесняясь, почти лежал на спинке стула.

— Я отдам тебе свой пирожок, — благородно предложила Ясмин.

Открыла ящик стола, потом закрыла. Пирожок выглядел усталым и немного каменным. Неудивительно, если учесть, что последний раз она его видела перед Чернотайей.

— Но лучше иди домой и плотно пообедай. Это намного полезнее.

— Поужинай, — прохладно поправил ее Верн.

Лун уставился на него, как на икону. Впрочем, Абаль ведь рассказывал, что Верн популярен среди цветков младшего поколения, да и мастера его не недооценивают. Юридический уровень не всегда коррелирует с реальным.

— Дуй, парень, — добродушно согласился Хрисанф. — Взрослые хочут посекретничать.

Лун соскреб себя со стула и побрел к двери. На пороге оглянулся. Ясмин поймала его взгляд, но не сумела понять.

Следом, после незначащей беседы об учениках и «как вы с ними справляетесь», слился и Эгир.

— Сейчас я угадаю, — сказала Ясмин. — Вы что-то натворили.

— А что натворила ты? — тут же засмеялся Верн. Смех у него был горький и опасный. — Абаль ходит мрачнее ядерного взрыва и разговаривает ласковым голосом. Его Примул бояться начал.

— И мастер Файон.

— И его личный отряд.

— И…

— Тема закрыта — отрезала Ясмин. Ей больно, и будет больно ещё не один день. Она не готова забыть и посмеяться. — Говорите только по делу или я иду обедать.

— Ужинать, — страшным шепотом поправил ее Верн.

Чему он радовался было неясно, но глаза горели тёплом и обманчивым пониманием.

— Этот оболтус, Миночка, кокнул свою подружку, — тяжело вздохнул Хрисанф и облизал оболтуса взглядом, полным горячей неприязни. — Но мне до него ровнёхонько никакого дела, и ты обособься. Он человек не последний, а все равно, что болото, втягивает и тебя, и меня.

Глава 10

Ясмин села там же, где и стояла. По счастью, ровно на стул.

Замкнутое пространство, камеры, просматривающие каждую щель на закрытой территории, но именно в этот день испортились. Собаки. Чертовы собаки не лаяли. Да и кому бы понадобилась бедная Малика, которая после полугодового романа выглядела, как иссякшая речка? Её собственная мать забывать стала.

— Мальва, — вспомнила она. — Ты убил Мальву? — опёрлась на стол и помассировала указательным пальцем лоб, это помогало при стрессе. — Но зачем? Зачем?

— Кому она нужна, убивать ее, — заорал Верн.

Переход от добродушия к ярости был настолько резким, что Ясмин отшатнулась. Верн вскочил, опрокидывая парту, а после перевернул следующую. Пнул стул и тот с птичьим писком сложился пополам. Обломок парты он запустил в обособленную кафедру, как тяжеловесный самолётик не-из-бумаги, но тот срикошетил в окно. Хрисанф и Ясмин в полном онемении смотрели на истерику и даже не пытались ее остановить.

Дверь беззвучно открылась и на пороге появились Низа с резным подносом и мастер Файон.

Верн застыл с поднятой вверх рукой, в которой была зажата ножка от стула.

— Ваш кофе, мастер Ясмин, — металлическим и одновременно обиженным тоном отчеканила Низа.

Выставила на одну из целых парт чёрный кофейник, чашку и, видимо, сахарницу. Варда, помешанная на зож и правильном питании почти не употребляла сахар, но активно использовала безопасные аналоги химического происхождения.

— Доброго заката, мастер Белого цветка, — мастер Файон улыбался мягко и безвекторно, и напоминал кота, который сменил позицию, но не цель.

— Доброго заката, мастер Невидимой сети.

Они поприветствовали его вразнобой, и Ясмин привычно сжалась в тугой комок. Ей хотелось стать улиткой и сесть в домик. Пусть море швыряет ее о скалы, внутри бронебойной скорлупы будут тишина и покой. Распускать слухи было безопасно и академически забавно только будучи на существенном расстоянии на мастера Файона. В его присутствии ум впадал в панику, а тело немело.

— Вы долго беседовали с Примулом, однако отчёт все ещё пуст, — мастер Файон отпил кофе, словно Низа налила чашку именно ему.

Вероятно, так и было. Он уютно устроился на единственном уцелевшем стуле и держался по-королевски. Сложно не было слухов, не было ее срыва после расставания с Абалем, как если бы Ясмин была попискивающей под его сапогом цикадой.

Мастер Файон обвёл пустым взглядом пространство, исключив из него досадные детали вроде разломанных парт, Хрисанфа и собственно Низы, вившейся вокруг него ручной сойкой. Ясмин прострелило от жути. Вот чем Файон держит Низу. Она присмотрелась к красивой, но мертвой оболочке мастера Файона, внутри которого жил садист и насильник, и содрогнулась. Неужели Это можно любить?

— Цветок Лан, — едва слышно напомнила Низа, но мастер Файон только отмахнулся.

Хрисанф завозился на стуле, и стало ясно, что он побаивается Файона не меньше самой Ясмин. А вот Верн чувствовал себя едва ли не хозяином положения.

— Я ей ничего не рассказывал, — он опустил руку, развернулся всем корпусом к мастеру Файону и агрессивно уперевшись руками в стол.

В эту секунду он был хорош, как глянцевый демон из преисподней, которого в своих мечтах рисуют старшеклассницы. Чисто технически Ясмин могла бы в него влюбиться. Хотя технически она могла бы влюбиться и в Хрисанфа, и в кого угодно вообще, потому что ее сердцу ничего не грозило. Она отдала его Абалю, и мантра про родственные узы не работала.

Ясмин тяжело вздохнула и чуть двинула поднос, привлекая внимание.

— Спасибо, Низа, что сходила за кофе в соседний город, — она