Дергачёв затрясся, судорожно закивал. Жить он хотел.

– Хочешь, вижу, умница. – Варавва оглянулся.

Евгения стояла у стены, держа трясущимися руками пистолет, и огромными глазами смотрела на мёртвого полицейского.

Варавва рывком усадил криптоида на колени, подошёл к женщине, отобрал у неё пистолет, погладил по волосам.

– Женя, спасибо! Ты молодец!

– Я его… убила!

– Ты спасла меня! – Варавва хотел добавить: и себя тоже, – но не стал.

Она бросилась к нему на шею.

М-зона, устье реки Вязовки. 24 августа, ближе к вечеру

«Дыробой» не подвёл.

Его выстрел-«свист» (в ухо словно вонзили работающую дрель!) был не виден, однако материально ощутим: часть лопасти вращавшегося винта «Ми-28» испарилась, лопотание винта изменило тембр, машина клюнула носом и начала разворачиваться, резко пошла на снижение.

Выстрелить из своих страшных пушек пилоты вертолёта не успели.

– Добей! – каркнул бородач, нависший над Вепревым.

Вепрев проводил падающий винтокрыл взглядом, рывком захлопнул дверцу, сел на лавочку напротив, потеснив двух верзил в балаклавах и полицейских кителях.

– Ни к чему тратить заряд, он уже не взлетит.

Гоглоев свирепо раздул ноздри, но Шелест не дал ему возможности возмутиться.

– Сядь!

Бородач стиснул приклад автомата, попятился, сел.

Шелест вернулся в кабину пилотов, показал рукой:

– Правее, туда, где одна река впадает в другую, видите? Там холм и скалы.

Вертолёт сделал дугу и вернулся на прежний маршрут.

«Ми-28» ухнул куда-то за лесной гребень, исчез.

Убивать никого Вепрев не хотел, тем более что, по словам Шелеста, криптоиды пользовались телами людей, вселяя в них свои матрицы, и в душе порадовался удачному выстрелу, оставившему надежду пассажирам остаться живыми.

Блеснула излучина реки. Каменистый гребень на её правом, более крутом берегу, усеянный группами живописных скал, вырос в размерах.

– Катер! – первым заметил небольшое судёнышко Вепрев. – Ваш?

Военспец замер, прильнув к иллюминатору.

– Это они!

– Кто?

– Конкуренты! – Шелест поспешил в кабину пилотов. – Пройдитесь над корытом, готовьтесь к маневру.

Вертолёт пошёл левее, над стрежнем реки, катер приблизился, стали видны люди на его палубе и на берегу. Почти все они были одеты в полицейскую форму. Лишь двое на берегу отсвечивали пятнистыми комбинезонами.

– Привет! – процедил сквозь зубы Шелест, оглянулся на бородача. – Снизимся – откроете огонь!

– Я могу его потопить, – сказал Вепрев.

– Не надо, он может нам пригодиться.

Вертолёт снизился.

Гоглоев открыл дверцу кабины.

Дружно заработали автоматы боевиков группы.

Люди на палубе катера заметались, кто-то прыгнул в воду, двое открыли ответный огонь.

Вепрев заметил на берегу бойца с ПЗРК на плече, навёл на него «шприц», дважды вдавил спусковую кнопку.

«Свист» улетел вниз, как камень в воду.

Боец, наводящий на вертолёт переносной зенитно-ракетный комплекс, упал на спину, не успев выстрелить.

Катер задымил. Палуба его опустела.

Стрельба стихла. Все пассажиры и команда судна, а также неизвестные спецназовцы на берегу были убиты.

– Садимся! – крикнул Шелест.

Пилоты, осознавшие, что участвуют в какой-то серьёзной операции (форма пассажиров сбила их с толку, и они считали их государевыми людьми), повиновались приказам беспрекословно.

Вертолёт покружил над крутым берегом, с трудом нашёл небольшую ровную площадку между валунами, сел, накренившись на правый борт.

– Кургинян, остаёшься! – бросил Шелест. – К берегу никого не подпускать! Переговоры ни с кем не устраивать! Остальные за мной!

Высадились, сторожко следя дулами автоматов за лежащими тут и там телами убитых полицейских и бойцов на берегу.

Вепрев покачал головой. В душе родилось ощущение обмана. Охрана Дракона показалась несопоставимой с его значением.

– Вам не кажется странным?

– Что? – оглянулся военспец.

– Слишком просто мы дошли сюда, и слишком мало людей и средств защищает Дракона.

– Наши конкуренты были уверены, что владеют ситуацией. Все силовые структуры края находятся под их контролем. Они не допускали мысли, что кто-то попытается им помешать. Вперёд!

– Вы в армии служили?

– Нет. А что?

– Командуете не хуже армейского старшины.

– Не я, – бледно улыбнулся Шелест, ткнул пальцем себе в висок, – он.

– Наездник?

– Можно и так сказать.

Нашли тропинку, переходящую в узкую расщелину, бородач Гоглоев направился было туда, но раздавшаяся автоматная очередь заставила его зайцем метнуться обратно.

– Засада!

Шелест оглянулся на Вепрева, прижавшегося спиной к холодному камню.

– Сможете убрать стрелка?

– Я его не вижу.

– Вычислите, где он может прятаться, и стреляйте. Камни «глюку» не помеха.

Вепрев на секунду высунул голову из-за валуна, всматриваясь в глубину расщелины, нырнул обратно, пережидая очередь. Пули с неприятным стуком и визгом вонзились в скалу.

– Кинь камень!

– Чего? – не понял Гоглоев.

– Кинь камень, я посмотрю, откуда ведётся стрельба.

Бородач нашёл камень величиной с кулак, прицелился, швырнул в расщелину.

Раздалась очередь: охранники расселины нервно, механически отреагировали на движение.

Вепрев высунулся ещё раз, определяя вектор стрельбы, спрятался, навёл ствол «дыробоя» на предполагаемое укрытие, откуда вёлся огонь, нажал на спуск.

«Свист» вонзился в скалу и в барабанные перепонки.

В скале появилось двухсантиметровое отверстие.

Несколько мгновений было тихо, потом за поворотом расщелины закричали, послышались скрип, возня, чьи-то голоса.

Вепрев выстрелил ещё раз – на слух.

Крик оборвался. Какое-то время были слышны стоны, шорохи, скрипы, потом и они стихли.

Вепрев выглянул из-за гребня скалы.

Никто не выстрелил.

Тогда он метнулся вдоль расщелины к нависавшему над ней каменному козырьку и за поворотом, в естественной нише, увидел двоих мужчин, истекавших кровью, одетых в полицейскую форму. У одного отсутствовала часть черепа вместе с ухом, у другого было вспорото плечо.