Ярл сложил руки на груди и добавил, разглядывая подобравшегося Карла:

– Но вы нам и не друзья… Вам должен Фамп Винодел. А я не помню, чтобы обещал взять тебя в набег, Бобовое Зернышко. Грузы ты для нас больше не возишь. И не помню, чтобы Братство просило за тебя заступиться… Может быть, вас стоит принять в какую-нибудь ватагу и дать шанс пойти вместе в поход. А может, лучше сбросить со скал и не разрешать топтать умытую дождями землю… Что скажешь?

Толла-Ка мрачно разглядывал напарника, раздумывая: успеют ли они открыть мешок и достать свое оружие перед тем, как их начнут убивать. Или так и придется умирать, подобно свиньям на заклание.

– А что говорить, за меня моя жизнь все сказала. Я ходил не раз на абордаж и остался жив. Удача со мной. Любовь богов тоже со мной. Если ты считаешь, что я недостоин топтать палубу корабля, то выставляй бойца, ярл. И пусть железо решит, кто в самом деле может стать вольным капитаном и принесет тебе положенную долю с добычи. Так говорю я, Карл Вафместер, бывший контрабандист и бывший абордажник старика Барба.

За столами разом зашумели, кто-то даже вскочил, требуя выбрать его в кандидаты на схватку. Но весь этот ор перекрыл громкий рык Дядьки:

– Мне он нравится, Локхи. Другой бы со страху уже в штаны напустил или ползал в ногах, вымаливая легкую смерть. А парень мечтает с нами пойти за чужим золотом и грозится задавить любого голыми руками!.. Что скажешь?

Наклонившись к брату, Локхи посоветовался с ним и с усмешкой снова откинулся на спинку дубового стула:

– Хорошо, Карл, известный нам раньше как Бобовое Зернышко. Будет тебе схватка. Только раз уж ты столь много требуешь, то и платить придется сполна… Где эти ублюдки, которые лаяли на своего ярла? Тащите их сюда!

В зале радостно зашумели, предвкушая интересную забаву. Карл обернулся за спину и увидел, как через распахнувшиеся двери внутрь входит группа воинов, окруженных со всех сторон охраной. Выйдя на середину зала семерка вооруженных бойцов замерла, зло разглядывая ярла и его дружину.

– Вот вольные, кто наплевал на Вечевой Совет и его решение. Вот семеро трусов, которые пели на ухо Сверру Кривобокому и подбивали его на мятеж. Это они предлагали свергнуть выбранного вождя и начать смуту перед лицом Барба Собирателя. Это они готовы ударить своим братьям в спину… Сверр выдал мерзавцев и сказал, что я волен поступить с ними, как сочту нужным…

Подождав, пока в зале станет чуть тише и замолкнут недовольные крики, Локхи продолжил:

– Я посоветовался с братом и Дядькой и решил… Сейчас передо мной чужаки. Одни – не заслужили мое расположение. Другие – его утратили… Поэтому здесь и сейчас состоится поединок. Двое бывших абордажников против семерых бывших вольных. Если абордажники победят, я разрешу им выкупить у Фампа Винодела шхуну и нанять команду. Карл Вафместер сможет пойти с нами в поход и взять на меч столько золота, насколько хватит его удачи… Если же бывшие вольные сумеют убить южан и останутся в живых, то получат лодку с припасами и два дня для того, чтобы убраться с моей земли. Через два дня любой драккар будет иметь право ссадить их с небес в грязь, как они на самом деле заслуживают… Но до этого момента их никто и пальцем не тронет, если они не вздумают напасть на кого-либо… Условия поединка всем понятны?

Убедившись, что замершие в центре зала воины осознали сказанное, ярл покосился на лучников с арбалетчиками, рассыпавшихся по идущим под потолком мосткам вдоль колонн. Если кто вздумает с мечом полезть к Скейдам – нашпигуют стрелами и болтами за долю секунды.

– Раз поняли, тогда да помогут боги лучшим…

Метнувшись черной тенью к ближайшей столешнице, Карл швырнул блюдо с кусками мяса в сторону врагов. Рефлексы воинов сыграли с ними дурную шутку. Вместо того, чтобы немедленно атаковать безоружную пару, северяне отшатнулись от летящих предметов, подались назад и начали выстраивать подобие строя, обнажив оружие. За эти мгновения Толла-Ка успел прыжком добраться до мешка, и плотная ткань лопнула от его могучего рывка. Через мгновение Карл уже поймал свой любимый узкий меч и дагу, а здоровяк завращал тяжелым топором. Семеро против двоих с оружием в руках были готовы убивать.

– Еще раз для глухих! – проорал взобравшийся на стул Дядька, расплескивая вино из подхваченного по дороге кубка: – Если какой дурак попытается атаковать дружину или нас, перебьем всех на месте! А если выиграете, то получите обещанное, слово ярла крепче скал Форкилистада! Шхуна и золото абордажникам! Лодка и воля бунтовщикам!

Толла-Ка поинтересовался у напарника, крутя в возбуждении рукоятку топора:

– Как играть будем?

– Напролом, – ответил Карл. – И чем быстрее начнем, тем лучше, иначе замотают.

– Всегда любил твои шутки, – рассмеялся бывший гладиатор и двинулся вперед, набирая скорость. Бывший лист-сержант черной тенью следовал сбоку.

Семерка противников попыталась задержать рвущихся в центр врагов. Похоже, глупые южане сами подставились, дав возможность окружить себя и отбиваться потом от одновременных атак со всех направлений. Но вот только абордажники были совсем не идиотами.

Короткий лязг оружия – и двое островитян рухнули на плахи пола: один с располосованным горлом, другой с разбитой головой. А проскользнувшая сквозь разорванный строй пара уже крутнулась и атаковала повторно. Убить в этот раз никого не удалось, но одному бойцу дага пропорола левый бицепс, а другой отлетел назад, выпустив из рук меч.

– Вилка! – прокричал Карл, отбивая чужой размашистый удар и резко смещаясь к крайнему правому «сыроеду». Толла-Ка одновременно рванул влево, упал на колени и крутнулся бешеным волчком, вытянув вперед руку и всадив топор в чужое приоткрытое брюхо. Отмахнувшись от подскочившего противника, здоровяк одним слитным движением выпрямился, поднимаясь с колен и сокращая дистанцию, будто рванувший из кустов медведь. Громыхнуло еще раз железо, и на столешницу хлопнулась голова с выпученными от удивления глазами. Карл в этот же миг всадил жало меча в чужую глотку, подтянул на себя захрипевшего молодого парня и швырнул оседающее тело в сторону пока живых противников.

– Минус пять, – удивленно пробормотал Таир, но его голос потонул в восторженном реве, которым дружина ярла приветствовала происходящее в зале.

Двое оставшихся островитян замерли спинами к Скейдам. Обезоруженный молодчик с порванной на груди накидкой поднял с пола чужой топор и переглянулся с товарищем. Карл и Толла-Ка оттянулись назад и между противниками было около десяти метров. Все бойцы переводили дух и готовились к продолжению схватки.

– Челнок? – спросил Толла-Ка, потирая левую руку, где на наручах красовалась новая вмятина.

Напарник оценил оставшихся врагов и кивнул:

– Давай. На раз-два…

Пара легко пробежала вперед пять шагов и неожиданно отшатнулась назад. Замершие островитяне дернулись, но не успели взмахнуть оружием, как абордажники снова двинулись вперед, чтобы тут же метнуться назад. И только «сыроеды» подались следом, как Карл, почти танцуя, встретил противника, метнув сначала дагу, а затем вбивая меч в глаз противника. Рука убитого еще двигалась по инерции, отбивая пролетевшую мимо дагу, а Карл уже вернулся назад, замерев с выставленным вперед клинком.