У каждого предводителя этих двух отборных туменов было по два резвых коня, а трава вдоль рассыпанных вокруг речушек и ключей была сочной. Должно быть, они проходили по восемьдесят миль в день и слезали с коней на закате, чтобы приготовить ужин. В конце пустыни им встретились сады роз и белые стены древнего города Мерв.

Довольствуясь тем, что шах не мог быть в этом городе, они помчались галопом в Нишапур, прибыв туда через три недели после Мухаммеда. Последний, прознав об этой их погоне, бежал из города под видом поездки на охоту. Нишапур не открыл ворота, и орхоны штурмовали его со всей яростью. Им не удалось взять стены, но они убедились, что шаха не было среди защитников города.

И снова они вышли на его след и взяли направление на запад по караванному пути, ведущему к Каспийскому морю, рассеивая остатки армий шаха, выбравших эту дорогу, чтобы спастись от монгольского террора. Близ современного Тегерана орхоны соединились и разбили тридцатитысячную персидскую армию.

И вновь они разделились: след бежавшего императора на время был потерян. Субедей отклонился к северу и двинулся через горный район. Джебе-ноян помчался на юг по краю солончаков. Они значительно удалились от Хорезма и опережали саму весть о своем приближении.

Тем временем Мухаммед сначала отослал свою семью, затем отправил сокровища. Он оставил свои шкатулки с драгоценными камнями в крепости, где позднее их нашли монголы, а сам решил отправиться в Багдад. В Багдад, где правил тот самый халиф, с которым шах не ладил в прежние времена. Он повсюду набирал людей из своих сторонников, которых оказалось всего несколько сот. И он поехал по большой дороге, ведущей в Багдад.

Но у Хамадана появились монголы и двинулись за ним по пятам. Его люди были рассеяны и потоптаны, и несколько стрел были пущены в него: монголы не узнали шаха. Он вырвался и, запутывая следы, поскакал по направлению к Каспию. У некоторых из его тюркских воинов зрело недовольство и неповиновение, и Мухаммед решил ночевать в маленьком шатре, притулившемся позади его личного шатра. И однажды утром он обнаружил, что пустовавший шатер был полон выпущенных в него стрел. «Неужели на земле нет места, где меня не поразит удар монголов?» – спросил он своего военачальника.

Шаху посоветовали сесть на корабль у берега Каспийского моря и плыть к острову, где он мог бы укрыться, пока его сыновья и атабеки не соберут достаточно сильную армию для его защиты.

Мухаммед так и поступил. Изменив внешность, с несколькими не привлекающими внимания спутниками он пробирался через ущелья в поисках маленького городка на западном берегу Каспийского моря – тихого места, где жили рыбаки и торговцы. Но слабый и больной шах, лишенный своего двора, своих рабов и товарищей по пирам, не хотел ронять свой престиж. Он требовал устройства массовых молений в мечети, и ему недолго удавалось скрывать свою личность.

Некий мусульманин, который когда-то подвергся притеснениям со стороны шаха, выдал его местонахождение монголам. Они как раз разбили еще одну персидскую армию у Казвина и скакали по холмам в поисках Мухаммеда. Они прискакали в город, где шах скрывался, в тот момент, когда он уже собирался садиться на рыбацкий ялик. Вслед посыпались стрелы, но лодка уже отошла от берега, и некоторые кочевники в приступе ярости даже бросились на конях в воду. Они плыли за яликом до тех пор, пока кони и люди не выбились из сил и не скрылись в волнах.

Несмотря на то что рука монгола так и не коснулась шаха, фактически ордынцы его убили. Ослабленный болезнью и невзгодами, этот мусульманский правитель умер на своем острове в такой нищете, что его единственной одеждой была рубаха одного из его преданных людей.

Ветераны разбойных рейдов Джебе-ноян и Субедей, которым было приказано доставить шаха живым или мертвым, не знали, что тому была уготована могила на пустынном острове. Шах стал еще одним несчастливцем, участь которого оказалась не лучшей, чем у китайца Вэй Вана, священника Иоанна, Токта-беки и Гуч-лука. Орхоны отослали хану груз сокровищ шаха, которые собрал аккуратный Субедей, большинство его членов семьи и сообщение о том, что сам он уплыл на судне в восточном направлении.

Чингисхан, полагая, что Мухаммед попытается присоединиться к своему сыну в Ургенче, городе ханов, послал в том направлении тумен.

Но Субедей, зимуя на заснеженных пастбищах Прикаспийской низменности, предложил совершить марш на север вокруг Каспийского моря, чтобы затем соединиться с ханом. Он послал гонца в Самарканд испросить разрешения на такое путешествие, и Чингисхан дал свое согласие, направив при этом орхонам в качестве подкрепления несколько тысяч туркмен. Субедей же по своей инициативе мобилизовал в войско дикие курдские племена. Совершив небольшой бросок на юг для осады и штурма стратегически важных городов, мимо которых они проходили, преследуя Мухаммеда, монголы повернули на север, на Кавказ.

Они совершили набег на Грузию. Отчаянная битва произошла между монголами и воинами-горцами. Джебе-ноян укрылся на одном краю длинной долины, ведущей в Тифлис, в то время как Субедей применил старую монгольскую уловку с ложным бегством. Пять тысяч воинов совершили вылазку из засады во фланг грузинам, которые в этом бою потерпели сокрушительное поражение.

Далее монголы пробивались через хребты Кавказа и прошли через «железные врата» Александра Македонского. Появившись на северном склоне, они обнаружили армию горцев – аланов, черкесов и кипчаков, ополчившихся против них. Горцы имели значительное численное преимущество и не собирались отступать, но Субедею удалось отрезать кочевников-кипчаков от прочих, и монголы стали прорываться сквозь ряды стойких аланов и черкесов.

Затем, следуя за кипчаками в солончаки за Каспием, «сорвиголовы» из Китая рассеяли этих кочевников и продолжали их упорно гнать на север, в земли русских князей. А там их встретил новый, весьма мужественный противник. Из Киева и дальних княжеств собрались 82 тысячи русских воинов. Они спустились в низовья Днепра в сопровождении сильных отрядов кипчаков. Это были отважные всадники, которые с незапамятных времен враждовали с кочевниками степей.

Монголы отходили с Днепра в течение девяти дней, наблюдая за скоплением русских войск до тех пор, пока не вышли к заранее выбранному для сражения месту. Воины севера размещались по отдельным лагерям; они имели довольно внушительный вид, но отличались леностью и ссорились между собой. У них не было такого полководца, как Субедей.

Два дня продолжалась битва в степи между русскими и монголами – их первое столкновение. Великий князь пал, сраженный оружием варваров вместе со своей знатью, и мало кто из его войска остался в живых и смог вновь подняться к верховьям Днепра. Вновь получившие возможность действовать по своему усмотрению, Субедей и Джебе-ноян спустились в Крым и штурмовали оплот торговцев из Генуи. Кто знает, что бы они еще могли совершить? Они уже собирались форсировать Днепр и вторгнуться в Европу, когда Чингисхан, следивший за их перемещениями через гонцов, отдал им приказ вернуться для встречи с ним в месте, находившемся на расстоянии в две тысячи миль к востоку.

Джебе-ноян умер в пути, но монголы довольно далеко отклонились в сторону, чтобы вторгнуться во владения булгар, расположенные на Волге, и произвести там опустошения.