– А вы чего сидите-то, люди добрые! Он же и в сам деле один! Бейте его – и бежим отседа!

Сидящие за столом словно проснулись, вскочили, загалдели. Бояре привели в «боевое положение» свои тяжёлые посохи и, толкаясь и суетясь, кинулись к Николаю, а стрельцы потянулись за саблями, но не торопились первыми вступать в схватку. Храбрые стрелецкие начальники ждали, что бояре первыми нападут на чужака. Возможно, они не верили Николаю, что тот пришёл один, и ещё обдумывали своё положение. Оказывать сопротивление или сразу сдаться на царскую милость. Сыскарь, видя их замешательство и что у его двух ближайших противников в качестве оружия только посохи, решил брать их бескровно, живьём, а со стрельцами решить позже, по обстоятельствам. Спрятал пистолет обратно в кобуру.

– Ладно, палить в вас не буду! Чай, живые вы больше чего сможете рассказать Петру Алексеевичу! – произнёс сыскарь и не спеша переступил порог в просторную горницу.

Снял с себя шапку и только засунул её за пояс, как первым вставший боярин подскочил к нему с увесистым, длинным посохом. Замахнулся и хотел было ударить незваного гостя, но сыскарь ушёл вниз и с разворота сделал подсечку. Посох ударил по стене за спиной Николая, а в это время его выпрямленная нога била аккурат под обе коленки нападавшего. Элементарные «ножницы» – и боярин замахал руками да, путаясь в своей длинной шубе, с грохотом повалился на пол. Николай быстро вскочил на ноги. Теперь у него в руках был посох. Пару раз попробовал его в замахе.

– А что, даже вовсе и ничего себе штуковина! По лбу даст – не возрадуешься! – удовлетворённо хмыкнул сыскарь и угрожающе пошёл на заговорщиков.

Оставшиеся в живых бояре, увидев ловкие действия чужака, резко приостановились. Шустро ходящий в руках неизвестного им человека посох испугал их гораздо больше, чем маленький чёрный пистолет. Стрельцы с саблями осторожно стали заходить к чужаку сразу с двух сторон. Николай вертел в руках посох, подобно мельнице, перед собой и выжидал, но тут за спиной Николая скрипнула дверь. Он быстро обернулся. На пороге стоял человек в форме стрельца с пищалью в одной руке и бердышом в другой. Выражение лица у стрельца было слегка растерянное. Он не мог решить: то ли стрелять, то ли бердышом поработать? Не привыкли стрельцы к работе в помещениях с ограниченным пространством.

– В высокого стреляй из пищали, дурень! Чего медлишь?! – крикнул ему один из заговорщиков-стрельцов.

Заговорщик, валявшийся на полу, тоже закричал на стрельца, одновременно пытаясь встать и уйти подальше от его пищали, но в суете он никак не мог совладать с полами своей длинной шубы. Боярин злился, ругался на застывшего в дверях стрельца, на Николая, на царя. Все у него в этот момент были во всём виноваты. А стрелец наконец определился, что будет стрелять и в кого. Поставил бердыш в качестве опоры. Стал устанавливать на неё пищаль. Заговорщики теперь боялись приближаться к чужаку чтобы самим не попасть под пулю.

Николаю внезапно возникшее замешательство оказалось только на руку. Он, подобно олимпийцу на стадионе, мощным броском запустил в цель посох, аки копьё, и тут же упал на пол. Грохнул выстрел. Дым окутал стрельца, и раздался жуткий вой. Сыскарь быстро посмотрел на проём двери, где стоял вооружённый пищалью стрелец. Но тот уже лежал на полу с торчащим из глазницы посохом. А в проёме двери вместо него с пистолетами в руках стояли Алексей Никифорович и Андрей Яковлевич.

– Мы, кажется, что-то интересное пропустили, Андрей Яковлевич! – усмехаясь, произнёс тесть, водя из стороны в сторону стволом пистолета, словно решая: а кого бы из заговорщиков ему бы сейчас подстрелить. – Ну как ты тут, герой? Наша помощь, смотрю, тебе уже и не нужна?

– Да, ничего вроде! Справляюсь потихоньку! – улыбнулся, вставая с пола, Николай. – А святой отец-то где?

– Да, где ему быть? В санях он! Связанный по рукам и ногам там лежит! – махнул рукой Андрей Яковлевич.

И друзья разом пошли связывать застывших от неожиданности заговорщиков. Внезапное появление ещё двух царёвых людей парализовало их волю к сопротивлению. Одного из сотников стрельцов уже вязать не было никакого смысла. Стрелец попал в грудь своему начальнику с первого выстрела.

– Вяжем ворогов и пока оставляем здесь. Потом их заберём вместе с остальными! Похоже, что хитрые заговорщики решили в том доме, который мы предусмотрительно проехали, на всякий случай засаду устроить. Нужно их посыльного расспросить, сколько там стрельцов нас ожидают. А своего подельника-протоиерея они о засаде даже не известили! Значит, заговорщики не очень-то ему доверяли. Ведь так, вороги государственные? – спросил Николай и, усмехнувшись осмотрел связанных заговорщиков, но те лишь отводили в сторону глаза и не хотели встречаться взглядом с Николаем. Они уже и без царёвой бумаги сразу поняли, чей он человек.

Друзья оставили в доме крепенько повязанных заговорщиков да вышли во двор. Оказалось, что посыльный, который Николаем был уложен возле поленницы, так ещё до сих пор и лежал вместе со стрельцом без сознания.

– Поаккуратнее с «языками» работать нужно, сыскарь! – с укором произнёс тесть.

– Не подумал, что они нам ещё смогут пригодиться, – ответил Николай и осторожно приложил палец к артерии на шее посыльного. – Жилка пульсирует. Значит, жив, курилка!

– Вот и хорошо! – миролюбиво произнёс тесть, хотел ещё что-то сказать, но заметив, что у посыльного приоткрылись глаза, резко схватил того за шиворот. – Жить хочешь, паскуда?! Быстро говори: сколько в твоём доме стрельцов спряталось?!

Мужичок после длительного транса ещё не успел толком очухаться, а тут увидел над собой злую, незнакомую, бородатую физиономию, и его чуйка подсказывала ему, что на этот раз молчанка добром может и не кончиться. Его непослушный язык с трудом смог выговорить лишь цифру: «шесть».

– Минус один, – прокомментировал Николай, вспомнив про убитого стрельца. – Пойду перед походом в гости подберу себе подходящий стрелецкий кафтан.

– Лады! – ответил тесть и отпустил мужичка, которого он до сих пор держал за шиворот.

Посыльный упал наземь, ударился головой и, болезненно поморщившись, ойкнул, но на его страдания никто уже не обращал внимания. Алексей Никифорович и Андрей Яковлевич ещё только успели проверить, хорошо ли связаны пленники, когда Николай вышел к ним в красном стрелецком кафтане да лихо завёрнутой набекрень шапке и с пищалью в руке. Друзья посмотрели на него и разом заулыбались.

– Хорош! Нечего сказать – хорош! Настоящий стрелецкий полковник! Только вот кафтан на тебе что-то уж больно коротковато сидит, да и застёгивать его надо. Где ты видел стрельца в расстёгнутом нараспашку кафтане? А ну-ка, повернись к нам спиной.

Николай послушно повернулся, а Алексей Никифорович и Андрей Яковлевич тут же рассмеялись.

– Застегнуться ты, конечно, теперь можешь попробовать. Только вот – спиной к стрельцам не поворачивайся. Вмиг тебя разоблачат! – наконец, немного успокоившись, произнёс Андрей Яковлевич.

– Ну, лопнул сзади кафтан, но ведь почти что совсем немного! А я что, виноват, что у них они все такие маленькие? – стал оправдываться сыскарь.