друга. Большая аристократическая семья живых и мёртвых.

Бабка остановилась у стены, и я приблизился. Встал в шаге от неё. Смотрел в испуганные глаза.

— Да кто ты такой? Как справился с моим проклятьем? — продолжала она.

— Мне надоели ваши выходки, — серьёзным тоном ответил я. — Поэтому сейчас я научу вас видеть Макара всегда. Но если вы и после этого выкинете что-то подобное, то уже не ручаюсь за себя.

— Лёш, да ты чего такое говоришь? — продолжил панику Макар.

— Не переживай. Скоро вы сможете увидеть друг друга, — решил я успокоить призрака.

— Да она ни за что на это не пойдёт!

Я не стал отвечать призраку, потому что сейчас было не время для споров. Совсем. И обратился к бабке:

— Стойте смирно.

— Нет… Не прикасайся ко мне, окаянный! — заверещала она.

Но меня её крики не остановили. Сама напросилась, раз по-хорошему не понимает и опустилась до попытки убийства.

Вчера я сократил свой источник до минимума, но за ночь он на самую малость расширился. Как раз этой капли хватит, чтобы вложить в имеющийся дар.

Так я и сделал. Отправил незримое тепло с даром видящего к шее бабки. Оно впиталось в её тело, несмотря на все её крики и попытки смахнуть с себя магию, точно надоедливую муху.

Я приложил всю силу воли, чтобы получилось наверняка. Ведь этот дар не то, что можно легко внушить насильно. Возможно, он и не приживётся. Но попробовать стоило.

Через пару минут источники в груди бабки слились воедино, и она успокоилась. Подняла на меня блестящие влагой глаза.

И в этот момент распахнулась входная дверь, и в дом ввалились Иван Фёдорович с Зубастиком. Услышали-таки…

— Алексей, вы в порядке? — сразу спросил куратор.

— Вполне.

— Великие проклятые… — протянула бабка, смотря на Зубастика, вставшего в боевую стойку.

Она же не знала, что он так встал чисто ради устрашения.

— Это Зубастик, — спокойно представил я.

Макар спустился с потолка и завис между мной и своей бабушкой. Она сразу увидела его. И по морщинистым щекам побежали слёзы. Она закрыла рот рукой и наклонилась. Не могла поверить, что перед ней собственный внук.

— Ба, ты меня видишь? — осторожно спросил у неё призрак.

Она кивнула, не в силах выдавить из себя ни слова.

— Это я, Макар. И я такой же, как был при жизни. Сама посмотри, — сказал он и покружился перед ней.

— Так, как понимаю, мы зря пришли? — понял Иван Фёдорович.

— Да, мы уже разобрались. Но если не хотите стоять на морозе, можете и здесь посидеть.

— Не откажусь.

Иван Фёдорович намёк понял и плюхнулся на кожаный диван. Уж при нём меня навряд ли попытаются ещё раз прикончить. Зубастика же заинтересовал камин.

Пришлось отправлять останавливающие образы, чтобы он лапы в угли не совал. А то ему всё было интересно, как ребёнку. Пока сам не потрогает и не ошпарится, не поймёт.

Только в отличие от детей, я мог заранее показывать питомцу последствия его действий образами.

Бабка потеряла дар речи. Оно и понятно, ведь дар видеть — совершенно не то же самое, что со сгустками света в полнолуние общаться. Будем считать, что это расширение от пробной бесплатной версии до продвинутой.

— Ба, ну ты чего? Не рада меня видеть? — улыбнулся призрак.

— Ты… Почти как живой, — ответила старуха дрожащими губами.

Хотя зная эту бабку, я не сильно надеялся, что дар ей поможет…

— Так я живой! Правда, немного мёртвый, — рассмеялся Макар.

Шутка помогла развеять обстановку, и старуха собралась с мыслями. Так что пока я следил, чтобы Зубастик не проклинал себя по нелепой случайности, бабушка и внук беседовали, через фразу подкалывая друг друга.

— А ты, кажется, после смерти даже лучше выглядеть стал, — подметила старуха и даже улыбнулась.

Создавалось впечатление, что с каждой минутой разговора она становится всё адекватнее и адекватнее.

— Стараюсь! Ой, а это я тебе ещё шпагу свою не показал. И треуголку!

Призрак похвастался обновками, которые сам же и сделал из моей энергии. И так, постепенно, старуха успокоилась настолько, что у неё морщины на лице начали разглаживаться.

Однако я не спешил расслабляться. А то неизвестно, что творится у неё в голове. В прошлый раз она тоже преобразилась, но это было притворство, чтобы растворить Макара. А в этот… ещё предстоит узнать.

— Ба, ты только больше Лёшу не проклинай, — сказал старухе призрак.

— Ладно, не буду. А так хотелось, — наигранно вздохнула она.

— Не врёшь?

— Какая ложь в мои-то годы? — усмехнулась она.

— С тебя станется. Хлебом не корми, дай проклинать кого-нибудь, — заметил Макар.

— Этот бы талант, да в мирное русло, — прокомментировал я.

— Это какое? — хором спросили бабка и внук.

— Ну как? Специалистов по снятию проклятий даже в столице днём с огнём не сыщешь.

— А, ты об этом, — отмахнулась старуха, словно ей не интересно.

— Зря ты так, ба, — подметил Макар. — В имперской больнице столько людей от проклятий умирает. Столько проклятой энергии зазря пропадает.

— И то верно, — кивнул я. — Мы ведь в столицу часто будем ездить.

— А, переманить меня хотите. Я всё поняла, — осенило бабку.

— Ну ба, какой переманить? Мы, как лучше хотим, — ответил призрак.

— Даже ради тебя свой родной дом не покину.

— Конечно, а то мёртвые обидятся, — иронично ответил я. — Им без вас в могилках слишком спокойно лежится.

Иван Фёдорович же молча наблюдал, но не скрывал интереса.