Скептики из инвестиционного совета заметили, что в текущий момент было бы опасно сокращать количество акций технологических компаний, поскольку в таком случае они пошли бы против рынка, продавая эти акции в момент усиления импульса. Хансен утверждал, что стоит подождать до тех пор, пока относительная сила акций технологических компаний не начнет уменьшаться.

«Только глупцы и шарлатаны пытаются предвосхитить рынок, – заявил он, глядя на Джо. – К кому из них относишься ты?»

Слушая Хансена, Джо думал о том, как приятно было бы дать ему по морде.

«Если технологический бум продолжится, – разглагольствовал дальше Хансен, – было бы роковой ошибкой сокращать долю акций технологических компаний, поскольку в итоге мы либо просто выручим за них деньги, либо купим никому не нужные акции с низким уровнем относительной силы». Хансен утверждал, что клиенты строго накажут их за это. Такой шаг поставил бы под угрозу их карьеру. Все ведь слышали историю о том, как один знаменитый швейцарский банк уволил всеми уважаемого инвестиционного директора за то, что тот слишком рано продал акции технологических компаний».

Хансен предостерегал: «Вы же знаете, что японцы говорят о затянувшихся вечеринках: “Только глупцы танцуют, а еще бо́льшие глупцы наблюдают”».

После оживленного обсуждения, едва не перешедшего в ссору, Доуз в конечном счете стал на сторону Джо и принял решение на протяжении следующих двух месяцев сократить долю акций технологических и телекоммуникационных компаний в своих инвестиционных портфелях с 40 до 20 процентов. Он поручил продать все акции Cisco, что и было сделано в октябре по цене от 35 до 37 долларов за акцию. Некоторые крупные клиенты усомнились в разумности такого решения, а двое угрожающим тоном предупредили Доуза, что лучше бы ему оказаться правым. Несколько других клиентов спросили, почему он не сделал этого раньше.

К ужасу Джо и огорчению инвестиционного совета, курс акций технологических компаний продолжал расти. Сразу после завершения продажи акций Cisco их цена взлетела до небес (см. рис. 5.4). (В конце года курс акций этой компании достиг нового максимума – 53,61 доллара за акцию. Четыре месяца спустя их цена составляла уже почти 80 долларов. Что касается технологического сектора в целом, индекс NASDAQ взлетел с 1500 в начале октября 1998 года до более 4 000 в конце 1999 года; 10 марта 2000 года этот индекс превысил значение 5 000.) Клиенты реагировали по-разному, от ярости до сочувствия. Двое закрыли свои счета. На собрании инвестиционного совета Хансен злорадствовал:

– Я же вам говорил. Мы живем в новом мире. Изобретение интернета изменит все.

Доуз ответил:

– Мы согласны с этим. Вопрос только в том, какую цену мы, инвесторы, должны платить за акции. Я убежден, что текущие оценки слишком завышены, и мы поступили правильно, продав акции и сократив их долю в наших портфелях, хотя, очевидно, сделали это слишком рано.

Рис. 5.4. Сделать что-то слишком рано – то же самое, что допустить ошибку: NASDAQ Composite

– Скажите это клиентам, – самодовольно произнес Хансен.

– Я так и сделаю, – довольно сухо ответил Доуз.

– Дэвид, дело в том, что в нашем бизнесе сделать что-то слишком рано – то же самое, что допустить ошибку.

Присутствующие кивнули головами в знак согласия. Хансен был прав. Джо почувствовал себя неприятно задетым.

После совещания Доуз вызвал Джо к себе в кабинет.

– Послушай, Джо, я знаю, что ты чувствуешь себя ужасно, но нужно оставить это в прошлом. Ты предложил несколько прекрасных идей, и они дали хорошие результаты, но ни один инвестор не может быть прав всегда. Забудь об этом! Ты должен реагировать на поражение как профессиональный спортсмен, который сыграл не очень удачно. Хорошие спортсмены извлекают уроки из своих неудач, сохраняя при этом хладнокровие и уверенность в себе. Майкл Джордан промахивается; Бретт Фарв бросает перехваты, тем не менее они продолжают играть. Ты обладаешь всеми качествами, необходимыми инвестору. Ты трудолюбив и умен, владеешь инвестиционными инструментами, и у тебя хорошая интуиция. Не падай духом.

Джо поблагодарил Доуза, но все равно чувствовал себя подавленным. Мало того что он дал Доузу плохой совет, эту непростительную инвестиционную ошибку он совершил в решающий момент своей жизни. Сможет ли он найти другую работу? Что будет с его отношениями с Эмили?

До конца года Джо и Эмили провели пару выходных в поисках жилища и в конце концов сняли двухкомнатную квартиру на углу Первой авеню и 83-й улицы. Совместная жизнь воодушевила обоих. Они купили мебель и переехали в новую квартиру с радостным предвкушением. Начинался новый этап их жизни.

В прошлом Джо и Эмили несколько раз проводили ночи вместе, но им всегда приходилось скрывать свои встречи. Когда они занимались любовью в первую ночь в своей квартире, Эмили прошептала Джо:

– Теперь мы почти как давно женатая пара. Я чувствую себя гораздо раскованнее и спокойнее.

– Я знаю, – сказал Джо. – Но тебе больше не нужно говорить шепотом. Мне тоже хотелось бы почувствовать себя спокойнее.

Кроме Эмили и ее отца, Джо никому не рассказывал о своих планах уйти из Grant – даже Дагу Скотту. По иронии судьбы, Даг и сам подумывал двигаться дальше. Он с гневом рассказал Джо, как в конце года компания и его непосредственный руководитель обвели его вокруг пальца с выплатой вознаграждения. Хотя в Grant был проведен весьма успешный арбитраж ценных бумаг с фиксированной доходностью, это никак не сказалось на вознаграждении Дага. К тому же некоторые проп-трейдеры, в том числе и в группе Дага, были настроены слишком оптимистично, а поскольку в конце года началась активная распродажа ценных бумаг в связи с угрозой снижения цен, они исчерпали свой лимит, и их позиции закрылись. Даг переждал период снижения цен и в итоге обеспечил компании прибыль в размере 8 миллионов долларов за год. Довольный собой, он рассчитывал на неплохое вознаграждение, которое должно было составить 12 процентов от прибыли, или 960 тысяч долларов.

Однако когда непосредственный руководитель Дага вызвал его к себе, чтобы обсудить эффективность его работы и сумму вознаграждения, то очень высоко оценил первое, но сообщил Дагу, что ему выплатят только 9 процентов, или 720 тысяч долларов. Он объяснил это сокращением общего фонда оплаты из-за низкой эффективности проп-трейдинга компании в целом и других трейдеров его группы в частности.

Даг пришел в ярость.

– Вы же сказали мне, что размер выплаты составит 12 процентов при любых обстоятельствах. Вы не говорили о том, что он зависит от эффективности проп-трейдинга компании или других трейдеров. Вы нарушаете условия нашей договоренности!

Руководитель Дага начал защищаться.