Без лишних слов Микки проводил Джо в кабинет Спокейна. Тот жестом пригласил гостя сесть в одно из кресел. У Спокейна было мощное, загорелое лицо и проницательный взгляд; он улыбнулся Джо, показав ряд тесно посаженных белых зубов. Голубые глаза смотрели на Джо очень пристально, отметив его большие сильные руки.

– Вы сидите в кресле эпохи Генриха VI, – произнес Спокейн.

Джо нервно вздрогнул, когда элегантное, утонченное кресло заскрипело под весом его тела.

– А вон тот маленький старинный столик из кабинета Наполеона. Так вы играли в большой футбол в команде АЮ? – спросил Спокейн, оценивающе глядя на Джо. Тот покачал головой.

– Ну, не совсем…

Но Спокейн его прервал.

– А я был лучшим раннингбеком в средней школе, – сообщил он Джо, демонстративно напрягая свою бычью шею, которая выступала из ворота рубашки, сшитой из блестящего длинноволокнистого хлопка «си-айленд». – Я был бы и лучшим раннингбеком в городе, но играл в плохой команде. Никто не умел блокировать нападающих, так что мне приходилось самому обеспечивать все пробежки. У нас был отличный принимающий с мягкими руками, но слабый квотербек. Университет Пэйса даже не имел настоящей команды. Наверняка я мог бы играть в университетский футбол. Люблю эту игру. А вы играете в гольф?

– В детстве я немного играл с отцом, но последние пять лет играл очень мало.

– Да, – протянул Спокейн, – а я начал очень поздно. Я снизил свой гандикап до девяти. Это потребовало больших усилий. Знаете, я играл с Тайгером[18], а Фил[19] – мой хороший друг.

На протяжении всего собеседования Спокейн продолжал рассказывать о себе, называл имена известных людей и старался убедить Джо в том, что Bridgestone – замечательная компания.

– Через четыре года у нас будет уже 70 миллиардов, и мы сделаем компанию открытым акционерным обществом. Если вы искренне стремитесь разбогатеть, ваше место – у нас. А вы действительно хотите разбогатеть?

– Да, сэр, хочу. Я всю свою жизнь был бедняком.

– Вы уделяете большое внимание техническому анализу?

– Ну, скорее, я стоимостный инвестор… – начал Джо, но Спокейн снова перебил его.

– Все в порядке, – сказал он. – Я беру с собой собаку на охоту, но не даю ей стрелять из ружья.

Он широко улыбнулся Джо, явно довольный собой. И со свойственной ему беззаботностью взглянул на часы.

– Слушайте, Джо, приятно было поговорить с вами. Через пару минут придет Моника, моя старая подруга. Как-нибудь поиграем с вами в гольф?

Он поднялся со своего места, вытянулся в своем прекрасно сшитом из серой шерстяной ткани костюме и покачнулся на ногах в английских кожаных туфлях Robertson and Reeves, купленных за 1200 долларов в Лондоне на Шейди-лейн, – как будто собирался броситься навстречу чему-то прекрасному и волнующему.

Выйдя из кабинета, Джо прошептал Микки:

– Необычное было собеседование. Я почти ничего не сказал.

– Это не имеет значения, – ответил Микки. – Он всегда такой. Это просто демонстрация личности. Его суждения основаны исключительно на интуиции. Иногда она подсказывает ему верные решения, но он уделяет слишком много внимания гольфу, что мне лично кажется совершенно бессмысленным. Он одержим тем, что сам называет «изяществом под давлением». Наверное, вычитал у Хемингуэя. Все это кажется немного странным, но ведь этот человек – победитель, он добился такого большого успеха.

– Тебе он нравится? Ты ему доверяешь? – спросил Джо.

– Ни то ни другое, – ответил Микки. – Он тоже меня недолюбливает. Я еврей, один из парней Рэвина, принадлежу к той же церкви. Кроме того, в компании все считают меня инвестиционным чудаком, возможно, даже умником.

– Что?

– Объясню тебе позже. А сейчас мы должны встретиться еще с одним великим человеком.

Микки повел его дальше по коридору к кабинету другого партнера. Как всегда дверь кабинета Рэвина была закрыта, а его ассистентка сообщила, что сейчас ее босс пребывает «в состоянии монаха». Она выразила надежду, что он сможет принять их в ближайшее время. Джо и Микки стояли в приемной, разглядывая стены с непонятными абстрактными картинами.

– А что такое состояние монаха? – поинтересовался Джо.

– Он очень серьезный, одержимый человек, – ответил Микки. – Ты сам увидишь. Он убежден, что необходимо нанимать на работу умных, любознательных и дерзких людей. Непочтительность к авторитетам – очень важное качество, поскольку, по его мнению, это основа того, что он называет «плодотворной полемикой», в ходе которой возникают или по меньшей мере подвергаются критическому анализу самые лучшие идеи.

– Похоже, он довольно странный человек, – заметил Джо.

– Он постоянно ищет в твоем прошлом подтверждение того, что ты сделаешь все возможное и невозможное, чтобы довести дело до совершенства, прежде чем признаешь поражение. Для него это очень важно.

Они уже собирались уходить, как зазвонил телефон ассистентки, и она сообщила, что они могут войти.

Рэвин сидел за рабочим столом, выполненном в миссионерском стиле, перед четырьмя мониторами. Этот худощавый, бледный мужчина (почти мертвенно-бледный) был одет в синие джинсы и вылинявшую рубашку поло. Джинсы поддерживали совершенно неуместные в данном случае красные подтяжки с черными черепами и скрещенными костями. Одетый в том же стиле молодой аналитик, стоявший позади Рэвина, выглядел смущенным.

– Возьмись-ка за работу, – сказал Рэвин аналитику. – Этот алгоритм не решает задачу. Здесь есть бесконечные циклы. Прогони уравнения еще раз своим способом и приходи через полчаса. Я сделаю то же самое.

Он повернулся к Джо. Его заинтересованность в проведении собеседования в разгар исследований едва улавливалась.

– Я тот старик, которому читает мальчик в сухие месяцы, дождь ожидая. Вы были в боях и перестрелках, в тропическом дожде, в болоте по колено, махая кортиком среди москитов?

– Что?! – охнул Джо. – Простите, я не понял…

– Так ты снова привел ко мне неграмотного, Микки. Он не узнает Томаса Элиота и первые строки величайшего стихотворения современности.

– Я тот старик… Со сквозняками дом под колпаком из ветра[20].

– Как бы там ни было, вы тот, кого мы собираемся нанять. Что вы намерены делать, чтобы вывести нас из того застоя эффективности, в плену которого мы оказались?

В этот момент он, казалось, впервые сосредоточился и пристально взглянул на Джо.