– Иди-ка, молодец, наколи мне старой дров. А ты молодайка козам веников подкинь, пока мы с леди побеседуем.

Возразить ни десятник, ни служанка не посмели. Только корзину с дарами на крыльцо поставили, и убрались в сторону сарайчика и дровяного навеса. Когда же лишние уши отошли шагов на десять, ведьма сильнее распахнула дверь и кивнула Веронике:

– Проходите, леди, вижу у вас важный вопрос.

Баронесса не стала кичиться – успела устать и замерзнуть, поэтому с радостью нырнула в тепло и села на ближайшую лавку, поеживаясь и дуя на озябшие руки. Хозяйка избушки вежливо подождала, пока у гостьи перестали трястись губы, а потом внимательно выслушала баронессы. Рассказ не занял много времени. Ведьма покивала головой, потом полезла в сундук и достала приличный пучок трав:

– Вот леди, надо эти травы в горячую воду положить, и в той воде искупаться. Да подольше полежать час примерно! И лучше ночью! А вот эти надо заварить и пить по полстакана натощак, – с этими словами лесная колдунья вручила гостье мешочек измельченной травы.

Вероника с интересом принюхалась – кое-что в травах она понимала, как и любая добрая хозяйка. Она явно ощутила мяту и валериану, но остальные корешки и травки были ей незнакомы.

Поблагодарив ведьму, леди Грейнж вышла из домика, дождалась своих сопровождающих и вернулась в замок. Конечно же ей не терпелось попробовать ведьмино средство, поэтому она сразу заварила себе травы из мешочка и едва дождавшись остывания выпила половину кружки. Потом задумалась – наверняка лечение нужно принимать сразу все, а значит и купаться нужно сегодня! К счастью, сумерки уже сгустились, вот-вот все обитатели замка соберутся на ужин, а там и в купальни можно будет сходить, полежать в теплой водичке без посторонних глаз! Решено! Прямо сегодня все сделает!

За ужином Веронике удалось немного поесть и это было просто прекрасно! Пока слуги и стражники насыщались и болтали, баронесса подозвала к себе самую ближнюю горничную, и приказала ей приготовить простыни для купания, сухое платье и затопить в спальне камин пожарче, чтобы после высушить волосы. Женщина присела в книксене и умчалась готовить все необходимое. Веронике же стало настолько легче, что она не спешила укрыться в своих покоях – сидела на стуле с высокой спинкой, и наблюдала, как слуги очищают столы, вешают столешницы на стены, а после достают рукоделие, и женщины потихоньку, под жужжание прялок заводят длинные песни-баллады. Без музыки конечно было не так весело, но вскоре подмастерье сапожника притащил дудочку-сопелку, и даже под столь скудный аккомпанемент нашлись желающие потанцевать.

Расходились обитатели замка поздно. Вероника встала со своего кресла, невольно зевнула, прикрывая рот широким рукавом, и поняла, что хочет спать, но не могла уже отменить назначенного купания, да и травы было жаль выбросить просто так. Поэтому она с одной единственной лампой спустилась вниз. Служанка уже ждала ее, позевывая в кулак. С ее помощью леди быстро ополоснулась в отдельной бадье, промыла волосы, а после перебралась в чан с травами, и прилегла, уложив голову на широкий край:

– Иди Милица, ложись, – чувствуя, что слипаются глаза сказала горничной Вероника, – ведьма велела целый час в травах лежать, ты уснешь поди. Я и сама до опочивальни дойду!

– Да как же, госпожа!

Служанка возражала, но неохотно. Она то за день успевала набегаться и уже мечтала о хрустящем тюфяке и теплом одеяле. Поэтому баронессе довольно легко удалось отправить ее прочь, и расслаблено вытянуться, ощущая распаренные в горячей воде стебли. Интересно, что тут за травы? Кажется, и полынь есть, и мох, пахнет почти так же, как тогда, в лесу, в купальскую ночь…

Сладкие воспоминания захлестнули, кружа голову, пар от горячей воды повис в воздухе, делая мир вокруг волшебным, и Веронике захотелось чуть-чуть поиграть, представить себя лесной феей или русалкой. Она приподнялась в бадье, повела плечами раскинула влажные волосы, точно водоросли и даже что-то запела, играя и брызгаясь. Огонек лампы трепетал, бросая вокруг неровные блики, и ночь казалась сказочной и бесконечной. Вероника на миг прикрыла глаза и вздрогнула, с трудом удержавшись от крика, когда на ее плечи легли огромные мужские ладони, а хриплый голос прошептал:

– Ты решила заглянуть ко мне, моя лесная фея?

Жизнь в замке Грейнж раздражала Дэвлина. Ему хотелось уехать в свое скромное поместье, и заниматься своими делами, а приходилось вникать в бумаги покойного барона, отсылать их то королю, то графу, делать подробную опись всего имущества, людей и земель, чтобы в назначенное время передать все наследнику, или в случае непредвиденных обстоятельств – королевскому надзирателю.

И при этом нельзя было ни к кому повернуться спиной, показать слабину или просто напиться, чтобы сбросить постоянное напряжение! Правда девицы в купальне продолжали предлагать ему свои услуги, даже с большей охотой, но Коркодэйл отмахивался от них, отговариваясь усталостью. Даже Лайна не было рядом, чтобы разделить с ним тоску по собственному поместью! Хитрец, как и планировал, увез леди Виолу к себе, взял в жены и теперь занимался хозяйством и молодой женой, обещая приехать в гости попозже, когда разберется со своим манором.

А еще вдова! Беременная леди серой тенью скользила по замку, выполняя привычные обязанности с той же безупречностью, что и прежде. Слуги так же слушались ее, и в замке было чисто, тепло и сытно. Дэвлин не чувствовал в леди Грейнж угрозы, и не сомневался в том, что о делах супруга баронесса ничего не знала, но продолжал держаться на расстоянии.

Когда пришла весть о пожаре в его поместье, он успел в Грейнже выполнить почти все задуманное, и не ждал подвоха. Однако свои земли забрасывать ради опеки не следовало. Поэтому оставив замок на Улефа и половину десятка графа Селборна, Дэвлин сорвался в путь с десятком воинов и оруженосцем.

Доскакали быстро. Узнали, что сгорела старая мельница, которой уже почти не пользовались, однако молодежь устроила в ней посиделки, и кто-то уронил лучину. Расследование заняло целый день, как и разбор завалов, и помощь пострадавшим. На третий день стало понятно, что дальше разберутся и без хозяина, поэтому Коркодэйл так же быстро, как приехал, собрался в обратный путь. На подступах к замку Грейнж его отряд остановила ведьма. Она просто стояла на опушке и смотрела на дорогу. Все невольно придержали коней, и Дэвлин выехал вперед, чтобы узнать, что старой колдовке нужно.

– Вернулся? – пристально взглянула она ему в глаза, – хочешь еще свою фею увидеть?

У бывшего стражника аж дыхание перехватило! Ему вот так просто, на зимней дороге предлагают исполнить его тайную мечту?

– Значит в замок вернись тихо, отошли всех спать, а сам в купальню иди. Если дурить не будешь, найдешь счастье! – с этими словами ведьма развернулась и ушла в лес, оставив барона в совершенной растерянности.

К счастью, боевой конь не дал хозяину замечтаться – всхрапнул, потянул повод, и Коркодэйл опомнившись повел отряд в замок, но скрытно. Кричать у ворот, чтобы им открыли. они не стали. Подали факелом условный сигнал, тихо проехали в калитку, спешились и разбрелись кто куда – кто в конюшню, обихаживать коней, кто в казарму – сразу спать, а кто и на кухню, в надежде перехватить кусок хлеба с сыром на ночь. Только Дэвлин отправился в купальню, ругая себя по дороге, что не прихватил свечу.