В коридоре телефон зазвонил, выкинув ее в реальность теперешней жизни.

Люда снова ковыляла под непрерывные звонки, боясь, что, когда она наконец доберется до коридора, на том конце трубку повесят. Но там были настойчивы.

– Алло!

Звонил Алексей Михайлович из архива. У него все было готово, и он любезно согласился сам привезти эти материалы.

Добравшись до своего дивана, Люда сообразила, что у нее нет денег, кроме этих пяти тысяч. Но там были такие крупные купюры, что вряд ли у этого бедного архивиста нашлась бы сдача. А Никола, конечно, не позаботился об этом.

Пришлось искать его и уговаривать побыстрее приехать с деньгами, заодно и ее навестить.

Архивист, конечно, появился первым.

– Вы проходите, – суетилась Люда. – Кофе будете?

– Право, не знаю. Я в общем-то тороплюсь…

– Но надо посмотреть, что и как. Посидите, попейте кофейку… – Нога разболелась так, что она держалась из последних сил. Довела его до комнаты и уселась на диван. – Только знаете, может, вы сами сварите кофе, а то я… – Она посмотрела на свою вытянутую ногу, потом на него и скорчила виноватую гримаску.

– Да не беспокойтесь… Может, без кофе обойдемся?

– Не обойдемся! Понимаете, денег у меня все равно сейчас нет. – Он посмотрел на нее таким несчастным взглядом, что ей даже жалко его стало. – Но вы не волнуйтесь, сейчас деньги будут. Мой начальник уже едет. Надо просто подождать немного.

– Ну что ж, давайте подождем, – согласился он и стал раскладывать привезенные бумаги.

– Но ведь кофе хочется?

– Можно и кофе.

– А вы не сварите? – Она посмотрела на него долгим взглядом, полным мольбы.

– Я, право, не знаю… – Он явно сдавался.

И тогда она стала объяснять, где у нее на кухне кофе, где что.

И он неуверенно удалился на кухню. Тут и зазвонил в дверь Никола.

– Простите! – закричала Люда в открытую дверь. – Вы не могли бы открыть…

Он побежал открывать.

– Здравствуйте! – услышала она настороженный голос Николы из прихожей.

– Здравствуйте, проходите! – сказал архивист в ответ.

– А вы, собственно, кто?

– А вы ведь к Людмиле?

– Да!

Голоса приближались. В открытую дверь потянуло кофейным запахом.

– Ох, извините… У меня кофе убежал… – закричал архивист и затопал на кухню.

– Это кто такой? – было первое, что сказал Никола, входя в комнату.

– Это из архива, он привез материалы по дому Сюзора.

– Не понял… Он что, здесь уже совсем свой? Прижился? – строго начал Никола.

– Да ладно тебе. У меня же нога… Не видишь, что ли?

– И это серьезно? – Никола присел на корточки, ощупывая Людину ногу. Он стал все сильнее мять ее и крутить.

– Ой! – вскрикнула Люда.

– Так болит?

– Да! Не трогай, пожалуйста!.. – Она попыталась высвободиться из Николиных рук.

– А так больно?

– Так – нет, но все равно не трогай!

В этой позе их и застал архивист с дымящейся джезвой. Никола не торопясь поднялся, пропуская его в комнату. Архивист смущенно остановился посредине, поискал, куда бы поставить.

– На стол ставьте! – по-хозяйски распорядился вдруг Никола, сбросил пальто у двери и полез в сервант доставать чашки. – Садитесь, садитесь, – с подчеркнутым гостеприимством обратился он к архивисту. – А это что? – вдруг увидел он пакетики и коробочки, которые принес Артем.

– Мало ли что! Чего это ты раскомандовался? – буркнула ему Люда. – Лучше помоги мне встать!

Никола взял ее под мышки и перетащил к столу.

– Я тут кое-что привез, – раскрыл он свой дипломат. Пакетики были явно тощее, чем у Артема, да и количество явно уступало. – Куда положить?

– То, что к кофе годится, – на стол, остальное – на кухню, – распорядилась Люда.

Никола неохотно отложил два своих пакетика, остальное, включая то, что привез Артем, собрал в охапку и двинулся к двери.

– Познакомьтесь! – вдруг спохватилась Люда. – Николай Алексеевич – Алексей Михайлович! – представила она их друг другу.

Никола, сдерживая злобу, повернулся в дверях.

– Очень приятно! – сказал он, выглядывая из-за груды свертков.

Архивист подскочил к нему с протянутой рукой, взял несколько пакетиков, чтобы освободить ему одну руку, и они совершили ритуальное мужское рукопожатие. Потом пакеты вернули на место, и Никола унес их на кухню.

– Так, это фасад… – разбирала Люда принесенные архивистом бумаги.

– Да, что самое приятное, сохранились практически все чертежи и проработки. И описание…

– Ну давайте пить кофе. – Никола вошел и тут же стал расставлять чашки, сахар, печенье.

Они расселись вокруг стола. Люда закурила.

– Вы же курите… – обратилась она к архивисту.

– Да, если позволите, я закурю. – Он достал из кармана слегка помятую пачку «Аполлона». Никола ревниво следил за каждым его движением.

– Представляете, тут у меня один заказчик… – начала Люда светскую беседу, чтобы занять своих гостей. – Ему универсам надо перестроить. Фасад. Я его спрашиваю: какой бы он хотел? И представляете, что он мне отвечает? Я хочу в стиле Гауди.

– Универсам в стиле Гауди? – Архивист даже поперхнулся и закашлялся.

Люда потянулась помочь ему. Но Никола опередил ее. Встал и стал бить бедного архивиста по спине.

– Спасибо! Спасибо! – взмолился тот. – Уже все!

– Да, вот все говорят: Корбюзье, Корбюзье. А чем обернулся у нас этот хваленый Корбюзье… – откашлявшись, начал разглагольствовать архивный работник.

– Ясно чем! – поддержала его Люда. – Хрущевками.

– Этот идиотский модуль его… – наконец перехватил инициативу Никола. – Вы знаете, что это такое? – обернулся он к архивисту подчеркнуто предупредительно.

– Человечек с вытянутыми руками, – простодушно закивал архивист. – Человечек сидя, человечек лежа – вот и все жизненное пространство.

– Вот Гауди – это настоящий гений!

– Литературная архитектура… – снова успел вставить Архивист.

– Гауди сделал Гюэлл, – важно перебил его Никола.

– Да, парк Гюэлл… – не унимался архивист.

– Парк Гюэлл – это где-то в Испании? – вдруг вспомнила Люда.

– В Барселоне, – тут же пояснил Никола.