Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Тёмыч, ау! База вызывает дупло, приём! Артемий, ты с нами?
Валера увидел, что его друг наконец открыл глаза, облегчённо вздохнул.
— Ну ты даёшь, перепугал нас до чёртиков. Ты чего тут разлёгся? Что случилось?
Щурясь от яркого света лампочки в прихожей, Артём попытался сесть, уперевшись на руки. Ещё не до конца придя в себя, он обвёл мутным взглядом собравшихся вокруг него людей.
— Я, э-э-э… не знаю. А вы здесь откуда? Сколько время?
— Дружище, уже девятый час.
— Твою мать, вот это я прилёг отдохнуть.
Артём снова огляделся по сторонам уже более осмысленно и понял, что сидит в луже воды. В ужасе посмотрел на свои промокшие джинсы, на друга и потом на Аню.
— Это… это же…
— Скорее всего, чай, — Валера усмехнулся и показал ему пустую кружку. — Вот, валялась рядом с тобой на полу. — Давай вставай потихоньку или дальше валяться будешь?
— А вы как здесь оказались? Я не в том смысле, чё припёрлись. Я в смысле… ну…
— Да понятно всё, не переживай. Иди переоденься, а мы пока на кухне тебя подождём.
Артём сходил в комнату, взяв новые джинсы, закрылся в ванной. Ему хотелось выть от злости. Такой нелепый бред на первом же свидании! Будет неудивительно, если Аня через пару минут распрощается и уйдёт. И будет права! Кому нужен обморочный идиот? Тут он вспомнил причину, волосы на руках встали дыбом. Сначала призрак соседа в больнице, теперь Алена, уже у него дома… Эти галлюцинации были такими реальными. Бред какой-то. Или это скрытое чувство вины играет с ним злые шутки, в конце концов, погибли они из-за него. Но… не слишком ли, такие фокусы? Выругавшись про себя, Артём натянул свежие джинсы, мокрые закинул в стиралку, сполоснул лицо и вышел к друзьям. Ира к тому времени уже успела вытереть пол в прихожей, сделать всем чай. Аня сидела за столом, приютившись на краешке стула, а Валерка грустно смотрел в недра пустого холодильника.
— Негусто у тебя по еде, Тёмыч. Чем кормить будешь спасителей?
— С едой решим что-нибудь, — растерянно замер в дверях Артём. — Ты мне расскажи, как вы меня нашли?
— Да тут всё просто, — махнул рукой Валера. — Мы стояли ждали у касс, время семь, тебя нет. На звонки не отвечаешь, народу вокруг никого, все уже по залам разошлись. Потом к нам подходит девушка и спрашивает, не мы ли ждём тут Артёма. Так и познакомились с очаровательной Аней, — он улыбнулся ей и продолжил: — Постояли, ещё подождали, ещё позвонили, тишина. Тогда я вспомнил, что ты мне как-то давно дал запасные ключи от квартиры, и Аня предложила поехать проверить, всё ли с тобой в порядке вообще. Приезжаем, открываем дверь, а там лежит твоё тело и не подаёт признаков жизни. Собственно, всё. Теперь твоя очередь, я сколько тебя помню с детства — никогда ты обмороками не страдал.
— Да я, в общем-то, даже и не знаю, что сказать, — ответил Артём, стараясь подавить в памяти внезапно всплывший образ изуродованной Алёны, слизывающей с губ вытекающую из раздробленной черепной коробки жидкость. — Шёл в комнату с кружкой, и голова закружилась, а потом уже ты меня трясёшь, как куклу.
Он замолчал и посмотрел на Аню.
— Ань, я…
— Давай будем считать, что у нас ничья.
— Ничья?
— Вчера ты меня спас, сегодня я тебя, один — один.
— Я тебя вчера спас? А! Дождь.
Артём усмехнулся, взъерошил себе волосы, явно не понимая, куда себя деть от стеснения.
— Так, ладно, спасители мои, давайте закажем еды, и у меня есть «Монополия», как вам план?
— Только надо в магазин! — встрепенулся Валера. — Девочкам — вина, мальчикам — пивка!
Общим голосованием выбрали в качестве еды суши. Артём вызвался всех угостить, ведь с него причитается за испорченный вечер. Но в итоге всё вышло очень даже неплохо. Суши оказались вполне достойные, а алкоголь стал отличным стимулятором азарта для «Монополии». Тем более что друзья так не собирались уже давно, и поток бесконечных историй и шуток шёл вперемешку с ожесточённой борьбой за карточки с улицами. А ещё стала очевидна Анина симпатия к Артёму. Она позволяла ему ухаживать за собой, не упускала момента посмеяться над его шуткой (пусть даже не самой удачной), а эти «случайные» мимолётные прикосновения… Ирина почти сразу приметила незатейливые женские хитрости, с улыбкой наблюдая за этими брачными играми. Когда время перевалило за час ночи, она незаметно толкнула мужа в бок, нарочито зевнула и посмотрела на часы.
— Мальчики, я, конечно, понимаю, что завтра суббота, но я устала и хочу домой. Признаю победу мужской половины.
— Первое правило семейной жизни — не спорить с женой! — провозгласил Валера, подмигнув другу.
И как-то так вдруг получилось, что в последующие полчаса, пока ребята собирались, вызывали такси, Аня не выказала ни малейшего желания к ним присоединиться. И даже более того, уходя провожать ребят к лифту, Артём оставил Аню в прихожей, а, вернувшись обратно в квартиру, обнаружил запертую ванную и услышал шум душа. Он постоял несколько секунд в нерешительности у закрытой двери, потом опомнился, бросился в комнату. Скинул простыню, выдернул одеяло из драного пододеяльника, затолкал всё наспех под диван и достал из шкафа свежее бельё. Едва он успел заправить постель, как почувствовал движение за спиной, обернулся и обомлел. В дверном проёме комнаты стояла обнажённая Аня. С её мокрого тела стекали струйки воды, образовывая у ног небольшую лужицу.
— Прости, но я не смогла найти полотенце. Не поможешь мне вытереться?
Если можно проснуться счастливым, то Артём открыл глаза именно таким. В голову тут же хлынули воспоминания прошедшей ночи, он блаженно улыбнулся, зажмурился и потянулся. Потом посмотрел налево (Аня категорически отказалась спать с краю), но увидел только смятую подушку. Зато с кухни доносились звуки активной деятельности и дразнящие ароматы предстоящего завтрака. Поискав глазами трусы, заброшенные ночью в порыве страсти неизвестно куда, сел на краю дивана, ещё раз с удовольствием потянулся. Плюнув на бесплодные поиски белья (всё равно в душ идти), он отправился на кухню. Его «Доброе утро, дорогая» (которое он, между прочим, репетировал про себя всю недолгую дорогу по коридору) застряло в горле, так и не увидев свет. Аня стояла к нему спиной в одном кухонном переднике, повязанном сзади на два бантика.
Два бантика. Собственно, это всё, что было на ней из одежды сзади. Два бантика на
