Поэтому она включила свет везде. Не будет высматривать больше Мирона. Ещё чего…

И всё же после короткого душа Лида снова оказалась у окна.

И снова пошел снег… Легкий, пушистый, который таял, соприкасаясь с землей.

Машину Мирона она увидела почти сразу же. Он припарковался на том же месте, что и вчера.

С ума сойти.

У Лиды закружилась голова от осознания происходящего, пульс участился.

Приехал, получается… Приехал! Она ничего не понимала.

Лида облизнула пересохшие губы и отвернулась, встав спиной к окну.

Нет! Не будет она смотреть и думать о нем. Ей есть про кого думать.

Лида, злясь на себя, слабачку, демонстративно выключила свет и направилась к кровати. Время позднее, нормальные люди уже легли спать. Завтра, между прочим, на работу.

Девушка легла, накрылась одеялом едва ли не до подбородка, зажмурила глаза. Потом распахнула их и подоткнула одеяло со всех сторон.

Сейчас она уснет… уснет…

И не будет думать, что Мирону спать в машине не очень удобно. Интересно, а одеяло он тоже возит с собой? И кофе?

Черт!

Лида не без остервенения откинула одеяло, вскочила с кровати и босиком, как была, в трикотажной пижаме, направилась в коридор, где схватила с вешалки длинное пальто. Кое-как засунула ноги в дутики. Попала она в них не с первого раза. Ругнувшись ещё, Лида, наконец, обулась, запахнула пальто и открыла ночной замок, не забыв взять основные ключи.

Пока Лида ждала лифт, успела искусать нижнюю губу едва ли не до крови. Или до крови? Во рту появился характерный привкус.

Лифт не ехал – полз.

Лида вышла из подъезда и сразу направилась к машине Мирона, плотнее запахнув полы пальто. То, что она вышла из тепла, на организме сказалось мгновенно. Девушка поежилась, но путь продолжила.

Подошла к машине и, не дожидаясь реакции Скифского, если она, конечно, была бы, постучала по водительскому окну.

Дверь открылась задняя.

– Красивая…

Лида не поняла, позвали её или обратились с вопросом. Вмиг захлестнули эмоции. Эти плечи… Почему-то на них шел акцент. И захотелось от души по ним врезать. Так, чтобы у самой ладонь загорелась.

Лида дышала тяжело, точно прошла не от подъезда до машины, а как минимум бежала за убегающим автобусом. Но девушка попыталась взять эмоции под контроль.

Вот она стоит напротив Мирона. Тот спал. На лице застыла некая растерянность, сонная, настолько непривычная для Лиды, что на мгновение у той полыхнула нежность в груди.

– Ты… Какого черта ты тут делаешь? На морозе и без шапки?

Надо отдать должное Скифскому. Тот быстро пришел в себя, собрался. Даже, гад, нахмуриться успел!

– А ты… Что тут делаешь? – не смогла задать вопрос без паузы, за что мысленно отвесила себе подзатыльник.

– Сплю, – фыркнул Мирон, кривя губы.

Он был в костюме. Брюки и серый клубный пиджак. В рубашке, без галстука, правда. Конечно, в галстуке спать неудобно!

Это… это что же получалось… Мирон к ней ехал после работы?..

В висках у Лиды запульсировало.

– Тогда, может, стоит подняться ко мне?

Лида могла поклясться, что после её предложения Мирон задышал чаще. Глубже.

Лида развернулась и направилась в сторону подъезда.

Но не успела сделать и двух шагов, как Мирон поймал её за руку. Тепло его ладони завораживало. Он сжал её руку сильно. Не вырвешься. Девушка в целом и не планировала. Лишь близость Мирона и его реакция немного откинули Лиду назад, в прошлое. За прошедшие дни она успела позабыть, каким стремительным и решительным может быть этот мужчина.

Мирон ничего не говорил. Смотрел на Лиду, прищурившись, явно пытаясь рассмотреть на её лице нечто важное. Что на нем рассматривать? Помятое и ненакрашенное лицо, растрепанные волосы?

– Морозно, Мирон, – выдохнула Лида, а у самой в груди усиливалась тахикардия.

Скифский медленно кивнул.

– Подожди меня.

Сказано – сделано. Лида сунула руки в карманы пальто. Она не ставила цель наблюдать за Мироном, так получилось. Он вернулся к машине, достал кожаную куртку с утепленным воротом, быстро надел её, взял сумку и поставил машину на сигнализацию.

В лифт они вошли молча.

Мирон смотрел на Лиду, практически не моргая. Как только дверцы лифта сомкнули, и он плавно тронулся вверх, Мирон сделал шаг вперед, замыкая Лиду на себе. Лифт был небольшой, и мужчина сразу же оказался в опасной близости от девушки. Он расставил руки по обе стороны от лица Лиды, окуная ту в терпкий аромат парфюма и запаха собственной кожи.

Лида ожидала нечто подобное. Направляясь за Мироном, она не могла знать, что и как будет.

Странно другое. Он рядом, очень близко. А она не чувствует себя загнанной в ловушку. Её не смущает его крупное тело, оно не давит на неё.

Наоборот.

Мужчина словно укрыл своим телом Лиду от невзгод, от тревог, от непогоды.

Легкое дыхание Мирона касалось её. Лба, щек, ниже. Лида не смотрела в лицо Мирону. Струсила.

Мужчины снова было много.

Он по-прежнему ничего не говорил. Стоял и смотрел, а у неё заходилось сердце, и Лида ругалась на лифт, который поднимался слишком медленно.

Даже когда створки распахнулись, давая понять, что пора на выход, Мирон не спешил отходить от неё.

– Мы приехали, – зачем-то уточнила девушка. Молчать больше не было сил.

Мирон медленно убрал руку с одной стороны, давая Лиде возможность для маневра.

Что она и сделала. Хорошо, что рука не дрогнула, когда открывала дверь – девушка сгорела бы от стыда. Пригласила мужика, а сама трясется, как лист осиновый на ветру.

Мирон подождал, пока она разденется. Чувство дежавю преследовало Лиду. По спине от волнения рассыпались острые иголки. Сна не было ни в одном глазу.

Лида прошла дальше по коридору, давая Мирону возможность раздеться. На этот раз он скинул куртку, повесив её рядом с вещами Лиды.

И потом снова посмотрел на девушку.

Его неразговорчивость выбешивала. Нервировала. Почему он молчит? Почему ничего не скажет? Нацепил на себя маску бирюка и доволен? Так, получается?

Вся её решимость улетучилась, стоило Мирону сделать шаг вперед. Лида не хотела отступать, наоборот, у неё имелось, что сказать. Все слова застряли в горле, когда Мирон снова подошел близко. Узкий коридор не оставлял места для маневров. Несколько неосторожных движений, и можно задеть полку или настенное бра.