– Ты можешь, конечно, верить в то, что ты прекрасный наездник, – громко сказал Холт, – но позади нас два десятка темуджаев, которые в действительности являются таковыми. Давай-ка поехали!

Эрак видел, что Холт обеспокоен, и припал к торсу своей лошади. На этот раз он не тратил ни сил, ни времени на обращенные к Холту крики с просьбой не делать этого. Он ухватился за гриву, изо всех сил цепляясь за жизнь, и его конь помчался вперед. Подпрыгивая на каждой кочке и трясясь от страха, ярл утешал себя мыслью о том, что, как только все закончится, он разделается по-свойски с этим старым рейнджером.

Всадники понеслись вперед, Холт из всех сил подгонял своего коня. Местность вокруг становилась все более знакомой, и вот они галопом влетели в начало Змеиного перехода, ведущего к опустевшему пограничному блокпосту. Там, расположившись лагерем возле бревенчатой стены небольшого форта, их ожидали двадцать воинов Эрака, Ивэнлин и оба ученика-рейнджера. Скандианцы моментально вскочили на ноги и потянулись к своему оружию, как только две лошади на максимальной скорости ворвались на блокпост.

Холт подал команду Абеларду, и конь, повернувшись боком, остановился рядом со спутниками старого рейнджера. Эрак попробовал сделать то же самое, но его конь по инерции проскакал еще метров двадцать, и ярл с трудом развернул его, еле удерживаясь в седле, а когда конь наконец решил остановиться, случилось неизбежное: Эрак свалился в кучу снега.

Двое или трое скандианцев по глупости разразились недолгим мычанием, похожим на смех. Взгляд эрла, холодный как лед, скользнул по воинам, смех прекратился так же быстро, как и возник.

Холт, вынув ногу из стремени, соскочил на землю. Он потрепал Абеларда по шее, выражая этим ему свою благодарность. Низкорослый конь с трудом справлялся с дыханием, хотя при необходимости Абелард мог скакать хоть целый день. Старый рейнджер заметил любопытные взгляды стоявших рядом людей.

– Вы нашли основной отряд? – спросил Уилл.

Холт ответил утвердительным кивком и печально сказал:

– Мы нашли их, можете не сомневаться.

– Много тысяч темуджаев, – добавил Эрак, и скандианцы выразили удивление, услышав такую новость, Эрак жестом приказал им замолчать. – Возможно, их там пять, а то и шесть тысяч, возможно, они уже выступили в поход.

Когда Эрак назвал численность неприятельского войска, собравшиеся вокруг скандианцы удивленно покачали головами, а на их лицах появился испуг. Один из них выступил вперед:

– А что им надо, Эрак? Что они здесь делают?

Но на этот вопрос ответил старый рейнджер:

– Им надо того же, чего им надо всегда. Им нужна ваша земля. И они здесь для того, чтобы забрать ее у вас.

Присутствующие переглянулись. После недолгой паузы Эрак решил, что наступил момент принять на себя управление ситуацией.

– Ну, знаете, темуджаи поймут, что мы крепкий орешек, расколоть который не так просто, – ухмыльнулся он. Потом, подняв вверх свою секиру, описал ею небольшую дугу, указывая на форт за его спиной: – Мы займем этот форт и задержим противника здесь, а в это время один из нас сообщит обо всем в Холлашолм. Численность темуджаев может быть очень большой, но сюда они могут послать через переход лишь небольшой отряд. Мы сможем задержать их здесь по крайней мере на четыре, а то и пять дней.

Скандианцы встретили слова ярла восторженными криками, а некоторые из них метнули свои боевые топоры в тренировочные мишени. Эрак уже почти не сомневался в том, что у него есть четкий план действий. И это был такой план, который взывал к сознанию скандианцев. Они были людьми бесхитростными, легко побуждаемыми к действиям. Ярл посмотрел на Холта, который, опершись на свой большой лук, молча следил за ним.

– Мы снова попросим тебя дать нам коня, – сказал Эрак и кивком указал на своего: – Я пошлю на нем одного из моих людей в Холлашолм, чтобы поднять там тревогу. Все остальные наши бойцы останутся здесь и будут сражаться с неприятелем. – И снова скандианцы диким ревом встретили его слова, и ярл продолжил: – Что касается тебя, то ты и твои друзья можете остаться и сражаться вместе с нами или идти своей дорогой. Для меня это не имеет значения.

Холт покачал головой, его лицо выражало горькое разочарование.

– Нам уже слишком поздно идти куда-то, – просто и коротко ответил он, а затем, повернувшись к своим молодым спутникам, сконфуженно пожав плечами, произнес: – Главные силы темуджаев сейчас перерезали тропу, ведущую обратно в Теутландт. У нас нет другого выбора, как только остаться здесь.

Уилл обменялся взглядами с Ивэнлин и Хорасом. Он почувствовал, что внутри у него все похолодело. Они были так близки к тому, чтобы завершить наконец побег, так близки к тому, чтобы отправиться домой.

– Это моя вина, – продолжал Холт, обращаясь к двум бывшим пленникам. – Мне нужно было сразу же отправить вас, вместо того чтобы идти на разведку. Мне казалось, что это противник проводит рекогносцировку[11] войск. У меня и в мыслях не было, что это вторжение.

– Все в порядке, Холт, – успокоил его Уилл.

Ему было нестерпимо тяжело видеть, как его наставник извиняется за что-то или в чем-то винит себя. По мнению Уилла, Холт не сделал ничего плохого. Хорас поспешил выразить свое согласие с ним.

– Мы останемся здесь и остановим темуджаев вместе со скандианцами, – сказал он, и один из воинов, стоящих рядом, одобряюще хлопнул его по спине.

– У этого парня есть характер! – изрек скандианец, и несколько других воинов хором выразили свое одобрение.

Однако Холт покачал головой:

– Никто не останется здесь. Это бессмысленно.

В ответ скандианцы обрушили на него град злобных выкриков и насмешек. Эрак прервал молчание и выступил вперед, глядя сверху вниз на невысокого старого рейнджера.

– Да, это бессмысленно, – негромко произнес он зловещим тоном. – Мы задержим темуджаев здесь до тех пор, пока Рагнак сможет собрать главные силы, чтобы выручить нас. Нас двадцать человек. Этого должно быть более чем достаточно для того, чтобы на некоторое время удержать этих разбойников. На этот раз у них ничего не получится. Прошлый раз они убили весь гарнизон, но тогда здесь была всего дюжина наших воинов. Мы задержим их здесь или умрем. Для нас совсем не важно, сколько дней надо будет биться с ними, три или четыре.

– Да вы не продержитесь ни трех, ни четырех часов, – заявил Холт, и вокруг воцарилось зловещее молчание: скандианцы были слишком поражены чудовищностью только что прозвучавшего в их адрес оскорбления, чтобы немедленно на него ответить.

Эрак первым пришел в себя.

– Если ты веришь тому, что сказал, – мрачно заявил он, – это значит, ты никогда не видел скандианцев в бою, мой друг.