Наиболее ценным предметом в комнате была огромных размеров хрустальная люстра, взятая много лет назад в аббатстве на берегу Константного моря. Малая высота потолка не позволяла подвесить ее, поэтому Рагнак решил, что лучше всего ее поместить на грубо сделанный сосновый стол. Люстра доминировала в комнате и выглядела более чем странно в этом небольшом помещении. Более того, она не могла быть использована по своему прямому назначению, поскольку не было возможности зажечь пятьдесят масляных ламп и обеспечить их безопасное горение.

Но Рагнаку люстра очень нравилась. В его представлении она была подлинным произведением искусства. Вещь редкой красоты, люстра совершенно не подходила к окружающей обстановке и сразу же бросалась в глаза, однако он оставил ее в своей комнате.

Рагнак поднял взгляд от свитка, который читал, когда Холт постучал в дверь и вошел – проделав все так, как ему было сказано, Рагнак нахмурился. В нем самом сочетались качества воина, не обделенного ни физической силой, ни размерами тела. Человек, стоящий перед ним, выглядел достаточно крепким и выносливым, однако, если их поставить рядом, его голова едва доходила бы до плеча Рагнака. Что правда, то правда – Холт был низкорослым мужчиной.

– Так ты, стало быть, и есть Холт, – сказал Рагнак, демонстрируя полное равнодушие.

Он заметил, как правая бровь стоящего перед ним старого рейнджера взметнулась вверх, а затем Холт произнес таким же точно тоном:

– Так ты, стало быть, Рагнак.

Кустистые брови обер-ярла сдвинулись ближе друг к другу, а выражение лица стало злобным. Однако он невольно почувствовал уважение к стоявшему перед ним человеку. Ему понравился моментальный ответ Холта, понравилось то, что старый рейнджер не выказал ни малейшего намека на испуг.

– Люди обращаются ко мне, называя «обер-ярл», – произнес Рагнак зловещим тоном.

Холт едва заметно пожал плечами:

– Отлично, обер-ярл. Я буду называть вас так же.

Холт пытливым взглядом внимательно рассматривал Рагнака. Он был очень крупным мужчиной, и это было в порядке вещей для скандианцев. Как и большинство скандианцев, он был большим и грузным, больше похожим на медведя, чем на человека.

А еще обер-ярл мог похвастаться длинной бородой, тщательно разделенной на две широкие половины. Волосы, бывшие поначалу рыжими, теперь приобрели цвет пепла в остывшем очаге.

На его щеке виднелся давнишний шрам, идущий из-под левого глаза до подбородка. Происхождение этого шрама не было загадкой для Холта: скандианцы выбирали своих предводителей из числа воинов, а не политиков.

Больше всего внимания Холт уделил глазам обер-ярла, в которых сразу заметил неприязнь к себе, что, впрочем, его не удивило. Однако в этих небольших, глубоко сидящих глазах старый рейнджер разглядел также ум и хитрость – вот за это он мог благодарить судьбу.

Будь Рагнак глупцом, положение Холта среди скандианцев могло стать непредсказуемым. Ему было известно о глубоко затаенной неприязни обер-ярла к рейнджерам; причина этого была ему также известна. Но любой здравомыслящий человек должен осознать, насколько полезен может быть для него Холт, и спрятать глубоко под сукно свою личную неприязнь ради блага своего народа.

– Я не люблю таких, как ты, рейнджер, – сказал обер-ярл. Похоже, он тоже оценивал собеседника.

– У вас много причин для этого, – согласился с ним Холт. – Но вы, возможно, сочтете меня полезным для себя.

– Именно об этом мне говорит Эрак, – усмехнулся обер-ярл, снова ловя себя на мысли, что его восхищают прямота и смелость старого рейнджера.

Когда Рагнак впервые услышал о смерти своего сына в Терновнике, его охватили печаль и злость на аралуинцев, рейнджеров и особенно на короля Дункана.

Но это была спонтанная реакция на свалившееся на него горе. Будучи реалистом, обер-ярл понимал, что его сын был готов рисковать жизнью, согласившись участвовать вместе с войсками Моргарата в той злополучной авантюре; разумеется, смерть в бою была обычным событием для скандианцев, промышлявших набегами на соседей и мародерством. Как и следовало ожидать, по прошествии нескольких месяцев злость Рагнака постепенно утихла. Его сын погиб достойно, с оружием в руках. Именно такого конца все скандианцы могут просить у судьбы. Было бы неверно утверждать, что Рагнак чувствовал хоть какую-то симпатию к рейнджерам, однако он с уважением относился к их деловым качествам, храбрости и решительности. Рагнак считал их достойными противниками.

А возможно, в чем-то и союзниками.

Что касается короля Дункана и его семейства… Возможно, выжди Рагнак некоторое время, и он сумел бы более трезво оценить ситуацию. Но, действуя импульсивно, он дал обет Валласу, стоявшему во главе пантеона скандианских богов, а этот обет был незыблемым.

Рагнак мог бы превратить Холта в своего союзника, ведь старый рейнджер был незаменим в бою. Однако обет, данный Валласу, сдерживал обер-ярла.

Рагнак понимал, что, пока он размышлял обо всем этом, рейнджер молча стоял перед ним, ожидая, когда он заговорит. Рагнак злобно потряс головой. Казалось, что в эти дни он воспитывал в себе привычку засыпать в разгар беседы.

– Итак, – внезапно сказал он. – Ты можешь нам помочь?

Холт ответил без малейшего колебания:

– Я хотел бы сделать все, что смогу. Но что это может быть, я пока не знаю.

– Пока не знаешь! – грустно повторил Рагнак. – А мне говорили, что рейнджеры всегда все знают.

Холт покачал головой:

– Мне необходимо выявить ваши сильные и ваши слабые места. И мне потребуются карты примыкающих к городу поселений – нам необходимо выбрать наиболее подходящее для сражений место. Затем я собираюсь поехать и еще раз посмотреть на темуджаев. Когда я видел их в последний раз, я был по горло занят тем, что спасал жизнь одного из ваших старших ярлов. И вот тогда, когда я проделаю все это, я, возможно, смогу ответить на ваш вопрос.

Рагнак пожевал кончик уса, вникая в то, что сказал ему старый рейнджер. Было видно, что он ведет борьбу с самим собой. Его подготовка к сражению обычно заключалась в словах: «Все готовы? За мной!», после чего он вел людей в атаку или на штурм.

Но вообще-то, подумал Рагнак, этот рейнджер может быть очень полезным.

– Однако, обер-ярл, прошу вас осознать одну вещь, – продолжал Холт, и Рагнак удивленно посмотрел на него: его поразил решительный тон старого рейнджера. – Я собираюсь задать вам вопросы, касающиеся принятой у вас организации ваших бойцов и численности ваших сил. Такие сведения могут обеспечить мне преимущество в случае любого осложнения отношений между двумя нашими странами в будущем.

– Понимаю… – медленно произнес Рагнак. Направление, которое приняла их беседа, ему явно не нравилось.

– Вы подвергнетесь искушению солгать мне, – вздохнул Холт. – Преувеличить вашу численность и ваши возможности. Не делайте этого.