в офисе. За эту привычку Саша неустанно его шпынял, приговаривая: «Дома на чём хочешь сиди». Тогда Ямов притащил откуда-то огромный конференц-стол, поставил его посреди кабинета и уже неделю обтирал пятой точкой.

Запретить было невозможно. Во-первых, стол Ямов сам принёс, а во-вторых, и возражать было некому: Саша не всегда оказывался в офисе, Пушной наплевать, Комарова была от природы дипломатична, а Жаренкову Ямов прикормил. Каждый день он являлся с двумя коробками пирогов, щедро предлагая их сослуживцам, – и ещё до обеда они с Клавдией съедали всё на пару.

В урочный час явился вихрастый парень в свитере из девяностых годов. На длинном носу очки в толстой оправе. Глаза за стёклами горят удалью. Хорошенько присмотревшись, можно было заметить недобритый клочок рыжей бороды на правой стороне лица. Кандидат был похож не то на системного администратора, не то на советского инженера.

– Хм… Филипп Алёшин… – прочитал Ямов, вынув из-под ягодицы заготовленное резюме.

– Алешин – через «е», – поправил кандидат.

– Как у шахматиста? – спросила Комарова.

– Совершенно верно! Только он Алехин. Можно? – Он вдруг заинтересованно кивнул на лежащий на столе альбом проекта.

– Пожалуйста, – разрешил Саша.

И на этом собеседование, можно сказать, закончилось. Со словами «Это кто же вам так напроектировал?» Филипп Алешин органично влился в службу заказчика ЖК «Курицын». Согнав со стола Ямова, Саша и Филипп разложили чертежи и, всё больше вникая в проект, по очереди хватались за головы. Через десять минут они стали называть Клёнова Хреновым. Затем Филипп вдруг стал перечислять, загибая пальцы, чего застройщику Саше предстоит сделать, начиная с сегодняшнего дня и до самой сдачи дома. Саша бросился записывать, а Ямов, сориентировавшись, принялся кивать, приговаривая: «Верно-верно, всё правильно».

Ко всему прочему Алешин угадал и верно обрисовал причины несчастного случая. Когда он спросил, кто же выдал бедолаге кувалду, Ямов сделал вид, что потерял под столом сто рублей мелкими монетами.

Для Саши вопрос о трудоустройстве Алешина уже решился, а лукавый Ямов почувствовал неладное и уговорил Попова выйти в коридорчик.

– Ты же не собираешься его брать? – спросил Ямов, взяв Сашу за локоть.

– Очень даже собираюсь.

– Ты понимаешь, что он умнее тебя?

– И тебя.

– Ты же не сможешь им руководить!

– Главное, что ты не сможешь им руководить.

У Ямова остался последний козырь.

– А ты не забыл, какая у него стена во Вконтакте? Он же алкаш!

Ямов добился желаемого эффекта. Довольный, он отворил дверь, приглашая вернуться в кабинет. И, покуда Саша приноравливался завести разговор на тему трезвости, Ямов неожиданно выдал вот что:

– А скажите нам, пожалуйста, уважаемый Филипп, что такое есть отказ сваи!

Вопрос от человека, который только что елозил задом по столу и дрыгал ногами, звучал вызывающе забавно. Филипп ненадолго задумался и ответил, кивнув на телефон в руках Ямова:

– Это нынче гугл предлагает спрашивать у инженера-строителя на собеседовании?

Ямов беспристрастно вскинул брови: дескать, я тут таких работяг пачками нанимаю и это совершенно стандартный вопрос, но всё-таки отложил телефон в сторонку.

– Отказом называется несогласие сваи нести возложенную на неё функцию, – начал Филипп. – Причины отказа бывают уважительные и неуважительные. И самое главное – свая обязана зарегистрировать заявление об отказе за две недели, иначе работодатель вправе его не принять.

Ямов с достоинством проглотил пилюлю. Он-то знал, что самый интересный вопрос – о трезвом образе жизни – впереди.

– У меня к вам тоже есть загадка как к инженеру. – Филипп подмигнул Ямову. – Будьте внимательны, задачка сложная, со звёздочкой! Что тяжелее, килограмм пенопласта или килограмм гвоздей?

Ямов неприлично долго не отвечал, хоть и отыгрывал наружностью ленивую беспечность. Чувствовал подвох, но не мог понять в чём.

– Смелее, обычно инженеры быстро решают! – подбадривал Филипп.

– Одинаково же? – сообразила Клавдия.

– Не подсказывать!

– Одинаково, – наконец выдавил Ямов тоном пятиклассника, к которому пристали с глупыми вопросами малыши.

Ямов был прав лишь в одном: в задачке действительно был подвох.

– А ты точно инженер? – вдруг спросил Филипп строго, и Ямов понял, что проиграл. – Почему же тогда гвозди тонут в воде, а пенопласт нет?

– Потому что… – по старинной привычке Ямов начал, не подумав, уверенно отвечать и вдруг запутался и замолк.

– Разве я задал вопрос для младшеклассника? – Похоже, Филипп решил растоптать будущего коллегу. – Или всё-таки для инженера? А? Кто тут у нас прогуливал закон Архимеда в седьмом классе?

Присутствующие, которые не стали озвучивать свой вариант ответа, в уме хвалили себя за это.

– В любой среде, кроме вакуума, килограмм гвоздей всегда тяжелее килограмма пенопласта, коллега! – сказал Филипп, чеканя каждое слово.

– Пф-ф! Это-то само собой! Так и надо сразу говорить про вакуум! – фыркнул Ямов.

Филипп развёл руками, мол, так и было сказано, и затем добавил дружелюбно, грозя пальцем:

– Вам придётся подтянуть свои знания, если мы будем вместе работать.

Ямов приготовился что-то сказать, и всем присутствующим стало неловко от того, как он тут сейчас начнёт махать кулаками после драки. Саша на правах модератора решил переключить внимание собравшихся. Получилось как получилось.

– Слушай, Фил, а ты не алкоголик?

Ямов состроил безоблачное личико, будто это всё не с его подачи.

– Я? С чего бы это? – Алешин неподдельно удивился.

– Ну, мы тебя проверяли… – Саша говорил открыто. – Смотрели твою страничку. Там всё про вино…

– Мне и в голову не приходило… – протянул Филипп. – Нет, я, конечно, употребляю по праздникам или вечером с женой. Но я не бухаю. Надо будет убрать…

Замешательство Алешина выглядело так трогательно, что всяческие сомнения улетучились.

– Ну, с кем не бывает, – решился Попов, – мы тебя берём. Когда выходишь?

Филипп удивлённо экнул и спросил:

– А вы будете учитывать моё мнение?

Прощались на дружеской ноте. Наскоро обсудили зарплату и прочие мелочи.

– А когда новогодний корпоратив? – пошутил Алешин.

Сердитый Ямов, сидевший, проглотив аршин, вдруг воспрянул и объявил чопорно:

– Об этом будет сообщено дополнительно.

И все засмеялись, а Ямов закрякал.

Таня и нотариус

– Ну что, говорила я тебе?

Саша точно помнил, что ничего такого Пенькова ему не говорила.

– Ты ещё скажи, что я тебе стройку поторопить не говорила!

А вот это действительно было, не поспоришь.

– Ну так вот, Сашенька, поскольку сегодня уже тридцатое декабря, пролетаешь ты в этом году с продажами! Мало того…

Саша дослушал до конца обидные слова Пеньковой, положил трубку и загрустил. Почему вечно какой-то геморрой? Вот в умных книжках про менеджмент пишут, как любить своё дело, как быть решительным, как не мешать профессионалам… Но почему нигде не говорится, что делать, если у тебя на стройке идиот Ямов,