если это аппендицит?» – обеспокоенно подумала Инна.

Она подняла глаза и встретилась с встревоженным взглядом Алексея.

– Что-то серьезное? – поинтересовался он.

– Я позвоню Марине Дмитриевне. Пусть она Женю осмотрит.

Инна встала и направилась к выходу.

– Эй, я здесь! Не надо обо мне говорить в третьем лице! – возмутился Женька и снова охнул.

– Ты же мне не доверяешь.

– Я доверяю, – услышала она вслед, но не вернулась.

Такие серьезные заболевания – дело врача. Если Инна сейчас проявит слабость, начнет охать и ахать над ним, у парня возникнет чувство еще большей привязанности. Надо избавляться от проблемы сразу, как только она появилась. Вот позволила себе расслабиться с Сашкой, а теперь он занимает ее мысли, чувства и свободное время целиком.

Так недолго и ошибку совершить при выполнении процедур. Не дай бог! Сразу под суд можно попасть. И никому не объяснишь, что влюбилась, как девчонка, и совсем выпала из реальности. Она набрала номер Марины.

– Ну, что там?

– Наверное, аппендицит. Женя не дает мне себя осмотреть.

– О, господи! Что за смена у нас такая в этом году! – возмутилась доктор, но тут же показалась на крыльце черного входа в столовую.

Инна наблюдала, как приближается Марина, и думала, что доктор права: начиная с ранения внука сторожа, все у них шло наперекосяк.

Они зашли в комнату вместе. Медсестра встала у дверей и издалека наблюдала за действиями врача. Марина громко и уверенно потребовала Женьку спустить штаны и оголить живот так, чтобы она могла хорошенько его осмотреть. Тот охал, ахал, отвечал на вопросы, но ни разу не посмотрел в сторону Инны.

Она украдкой бросила взгляд на зеркало: оно сияло чистой серебристой рамкой. Фотографии исчезли. Инне стало плохо. Это значило, что в своих предположениях она оказалась права. Господи! Неужели Женька не знает, что у нее в лагере дочь почти его ровесница?

– Инна, ты чего застыла! – услышала она окрик доктора и очнулась.

– Да. Что нужно сделать?

– Вызывай скорую. У нас аппендицит.

– Ого! – воскликнул Лешка, искоса поглядывая на Инну.

– Под вопросом? – подал голос Женька.

– Нет! – отрезала Марина. – Уже точно. Хоть бы перитонита не было. Ты почему нас не позвал, когда только болеть живот начал?

Женя отвернулся к стене.

– Ладно вам. Он не виноват, что заболел, защитил друга Лешка.

– А ты куда смотрел? Видишь, что парню плохо, а никому не сказал.

– Ого! Вот и мне досталось, – хохотнул Леша и вышел за дверь.

– Так, молодой человек. Ты сейчас поедешь в городскую больницу. Тебе сделают операцию.

– А в лагерь можно будет вернуться?

– Нет, посмотрите на него! – Марина всплеснула руками. – Дома сиди. Тебе покой и тишина нужны для выздоровления. Ишь, ты! В лагерь он захотел. Ненормальный, точно!

Врач вышла, качая головой. Инна вызвала скорую помощь и через сорок минут попрощалась с Женей. Когда она провожала машину за ворота, услышала звук сирены и оглянулась: по шоссе неслась полицейская машина. Вдруг она притормозила и стала поворачивать к лагерю.

«У нас что-то случилось?» – встревожилась Инна и побежала по тропинке вдоль забора, чтобы быстрее вернуться в медпункт.

Но все было спокойно. Она приняла сидевших на крылечке детей, обработала мензурки и металлические шпатели (на одноразовые завод не пожелал раскошелиться), записала всех посетителей в журнал. Время до обеда пролетело незаметно.

Когда Инна пришла в столовую, вожатые о чем-то возбужденно разговаривали. Она прислушалась.

– Представляете, – округлила глаза Оля, – в лесах вокруг лагеря прячется беглый преступник.

– Ты откуда это взяла? – насторожилась Галина Сергеевна.

Они с Инной переглянулись.

– Видели, на кухне полиция сидит, – все дружно повернулись и посмотрели через зал.

Действительно, в закутке, где обычно обедали столовские работники, сейчас сидели два человека в форме. О чем они говорили, никто не слышал, но сам факт пребывания полиции в лагере заставил всех насторожиться.

– И, правда! Так жутко сразу стало.

– Инна Анатольевна, а помните, вы утром говорили, что Леночка вам рассказала про какого-то дядю, с которым общалась?

– Да, помню, только я ее не слушала. Сами знаете, какая она выдумщица. Ни одна ее история не подтвердилась.

– Инна Анатольевна, вы можете сходить и послушать?

– Почему я? – какое-то неприятное чувство сжало сердце и мешало сделать полный вдох. Что-то копошилось на границе памяти, но Инна никак не могла сообразить.

– Ну, вы же медик. Нам в кухню запрещено входить.

– Ну, пожалуйста, Инна, – подключилась к уговорам Галина Сергеевна, а потом и остальные вожатые.

– Мы тут от любопытства умрем.

– А вам не кажется, что, если бы полиция хотела поговорить с нами, они бы нас собрали вместе? А так они беседуют с начальницей и Альбертом Григорьевичем.

– Вам же нетрудно!

И вправду, чего ломаться. Инна встала со своего места и пошла к раздаче, потом повернула в проход к кухне. Мысль о том, что она что-то забыла, так и сверлила ее виски. Она приблизилась к столу, где под чутким взглядом Клавдии Ивановны обедали полицейские, доктор и начальство, и остановилась чуть поодаль, не желая мешать.

– Инна, ты что-то хотела нам сказать.

– Нет. Я хотела послушать. Что-то случилось?

– Да вот, господа полицейские говорят, что у нас в округе бродит беглый зек.

– Может быть, вы что-то слышали или видели?

– Да.

Все насторожились и отложили ложки. Полицейский с лысиной и наметившимся пивным животиком повернулся к ней всем корпусом.

– Что вы нам можете рассказать?

– Да, в целом ничего особенного, – произнесла Инна неожиданно хриплым голосом, потом откашлялась, села на предложенный стул и обвела всех взглядом. – Несколько дней назад я поздно вечером ходила в туалет на улице, и мне показалось, что я слышу чье-то дыхание.

Ей кто-то сунул в руку чашку с чаем, она автоматически взяла ее и прихлебнула через край. Она изо всех сил пыталась вспомнить свой разговор с Леночкой, но мысль постоянно ускользала. Эта игра в кошки мышки настолько утомила ее, что она не расслышала сразу следующий вопрос, и посмотрела удивленно на всех.

– Что вы спросили?

– Прямо в туалете?

– Не знаю. Было темно, но дыхание я слышала отчетливо.

– Потом проверили?

– Да, Эдик, охранник, побежал и посмотрел, но никого не нашел.

– Это могло быть что угодно: от мелкого животного до собаки. Вы перепугались, поэтому вам показалось, что это человек. А может быть, вас кто-то решил напугать?

– Ну…

Инна внезапно задумалась и сразу вспомнила толстую повариху Валю, с которой ругалась из-за ее привычки курить, где попало. Но обвинять человека только по шальному подозрению она не могла. Может, и вправду Валя спряталась за туалет и курила в кустах. Хотя… Стоп! Так можно что