И тогда Н. разгневался.

Своим сиплым, начальственным голосом он спустил вниз команду:

— Вот этого деятеля, блядь, который всю эту хуйню спланировал, найдите мне, блядь, чтобы он сегодня уже, на хуй, на передке, блядь, в лесополке, блядь (даже конкретно сказал в какой), и доложите мне, блядь…

Когда Н. говорит таким повышенным тоном, ни у кого нет сомнения, что его распоряжения должны быть сиюминутно же выполнены.

Не было такой силы, которая могла затащить мистера Басмача на передок, но она явилась из хрипения «азарта», материализовалась в потоке площадной брани очень высокого чина.

Мистер Басмач был низовым звеном в совокупности тех, кто отправил нас на родео в «очко Зеленского».

Но именно поэтому, как самый слабенький и мелкий шакалёнок, он и был сожран мгновенно и безжалостно.

Я, к сожалению, ничего этого не видел.

Шла моя эпопея в Н-ке, я рассказывал Мальчику про атаку «Савойя кавалерия» под хутором Избушенским, и, увы, падение мистера Басмача с Олимпа я не лицезрел.

Но, говорят, вид он имел бледный и растерянный.

С ним всё в порядке по сей день. Он жив и здоров. Сейчас, наверное, где-то в блиндаже на точке Х. Его модная сбруя, наверное, пообтёрлась. Камуфляж а-ля U.S. Marine corps испачкался. Ржавая полоска наверняка пролегла в складках мачистских труселей.

Иногда мистер Басмач выбирается куда-то в цивилизацию ненадолго. Например, 30.10 он выбирался, чтобы снять деньги с карты человека, отправленного лично им на убой в «очко». Это, конечно, моё личное мнение. Я не ловил его за руку на этом паскудном занятии, но я думаю так.

Возможно, мистер Басмач дотянет до января и уедет домой.

Возможно, пробьётся какими-то своими чарами обратно на штабную работу.

Я не знаю.

Я не определяю людские судьбы. Это где-то там наверху их определяют.

Лично мне достаточно того, что мистер Басмач сейчас там, где он очень не хотел оказаться. Там, куда он отправлял других, будучи в святой уверенности, что сам там не окажется.

Он там, а я набираю этот текст, сидя на стуле, который ещё хранит тепло его бойцовской, мускулистой жопы.

XXI

По дороге в учебку нас завезли в какой-то полуразрушенный дом, «КамАЗ» загнали под деревья, а мы пёстрой гурьбой отправились на выдачу обмундирования.

Я смотрел, как старательно люди убирают свою гражданскую одежду в баулы. А мне нечего было убирать. Да и баула у меня не было.

Поэтому я просто снял зэковскую робу и зашвырнул её в кучу мусора.

Всё. Эта страница перевёрнута. Двигаемся дальше.

Надев камуфляж, я почувствовал, как ещё немного, оттолкнувшись от дна, приблизился к поверхности.

Хотя более остро я почувствовал это тогда, когда ещё в Ростове надел на шею медальон с надписью «ВС России».

Да, был такой символичный период, когда я ехал в кузове грузовика из Ростова в ДНР, на мне ещё была зэковская роба, но на шее уже висел минобороновский жетон.

Жетоны «Шторм Z», к слову говоря, по базам МО не бьются. Его номер — это не личный номер военнослужащего, это отдельная база, и используют её только для опознания трупов.

В военкомате по этому номеру не предоставят никакой информации.

Но тем не менее это был жетон ВС России.

А теперь на мне была и летняя форма ВС России.

Вскоре штатный её комплект уже в учебке я сменю на китайский тактикал комбат, это будет такой каприз командира роты. Я буду зачислен в образцово-показательный первый взвод, и мы там все будем переобмундированы вплоть до кроссовок вместо берцев и панамок вместо кепи.

В этой китайской форме я и проведу все бои и походы. Сейчас она уже ни на что не похожа, её пришлось стирать раза два, чтобы хоть как-то привести в нормальный вид.

Кроссовки я забыл в старом доме при переезде в другой.

Сам с наступлением холодов переоделся обратно в штатную русскую форму. Она плотнее и теплее.

Но на полигоне я тренировался в тактикал комбат. И, надо сказать, при жаре, доходящей до 40 градусов, китайская форма была много практичнее нашей.

Мы были размещены в лагере, расположенном в трёх километрах от полигона. Каждый день, в семь утра, в полном облачении, в броне и касках, с оружием и подсумками с четырьмя магазинами, мы пешком выдвигались на занятия. Транспорт был, но нас целенаправленно гоняли пешком в качестве тренировки. Обратно в 15.00 так же.

Стреляли где-то по 8–10 магазинов в день. Стреляли лёжа, с колена, стоя. Всеми тремя режимами (у АК-12 три режима, уточню на всякий случай).

Из гранатомёта стрелять не учили, этот гаджет я освою уже за ленточкой.

«Шторм Z» регулярно вывозят на полигон между боевыми задачами. Я не знаю, как с этим обстоят дела у других подразделений, в частности у подразделений регулярной армии, занимается ли кто-то ими здесь, за ленточкой, или нет. Или же считают, что «война научит»?

Поэтому скажу только про нас.

В учебке основной упор делался на штурм окопов. В программу входили также штурм жилой застройки («жилки») и подземных коммуникаций, форсирование водных преград.

Но до этих тренировок мы не дошли.

Инструкторы не пропускали нас из-за того, что мы не могли очень долго освоить именно штурм окопов.

Выглядело это так: четвёрка заходит в окоп, проходит его до «штанов», срезая углы, кидая гранаты, заканчивая стрельбой в условных опорниках, а потом инструкторы сверху говорят:

— На исходную, вы все покойники.

И объясняют, кого, где и как замочили хохлы во время наших перемещений.

Так продолжалось изо дня в день, пока инструкторы из числа «вагнеров» не сочли наши навыки удовлетворительными:

Если в окопах будут сидеть алкаши и пенсионеры, то с ними вы, скорее всего, справитесь.

Время, отведённое на обучение штурму «жилки» и подземных коммуникаций, было безвозвратно утрачено. Это мы всё не прошли, поэтому если меня или кого-то из моих товарищей отправить воевать в какой-то населённый пункт, то нам там будет очень непросто. Это всё придется осваивать экспромтом и очень большой кровью.

Много часов было отведено такмеду.

Во время занятий по накладыванию жгута инструктор незаметно подходил сзади и со всей силы бил палкой по руке или ноге. Это должно было приблизительно воссоздать ситуацию ранения при оказании помощи и выработать рефлекс быть готовым получить его. Мы потом долго ходили с багровыми синяками на руках и ногах.

Стреляли из автомата боевыми в землю при занятиях — около головы условного трехсотого и возле ног того, кто с