Натали только теперь оценила информацию, услышанную в более спокойное время, которая тогда не произвела на нее впечатления: высота скал за особняком составляет двести футов. «Сессна» пролетела уже половину этого расстояния без каких-либо признаков выравнивания курса, и тут Микс совершил нечто неожиданное: он опустил нос самолета и, прибавив обороты, еще стремительнее ринулся навстречу белой полосе прибоя, которая целиком заполняла обзор в ветровом стекле. Позже Натали не могла вспомнить ни о собственном крике, ни о выпущенной из «кольта» пуле, но Джексон уверял ее, что вопль был впечатляющим, а пулевое отверстие в крыше самолета говорило само за себя.

Почти всю дорогу назад Микс дулся из-за этого. Едва они вышли из крутого виража, придавшего им необходимую скорость, и стали набирать высоту, Натали переключила свое внимание на другие проблемы.

— Как Сол? — спросила она, разворачиваясь в кресле.

— Без сознания. — Джексон продолжал стоять на коленях в тесном проходе, занимаясь правой рукой Сола.

— Он будет жить?

Джексон поднял голову — в тусклом свете приборной доски были видны лишь его глаза.

— Если мне удастся стабилизировать его состояние... Вероятно. Про остальное — внутренние повреждения, переломы — сказать ничего не могу. Пулевое ранение плеча не так опасно, как я думал. Похоже, пуля пролетела довольно большое расстояние перед тем как попала в него или от чего-то отскочила. Я прощупываю ее здесь на глубине двух дюймов, чуть выше кости. Видимо, Сол наклонился в тот момент. Если бы он стоял прямо, она бы вышла у него через правое легкое. Он потерял много крови, но я накачал его плазмой. И еще осталось. Знаешь что, Натали?

— Что?

— Плазму изобрели негры. Парень по имени Чарлз Дру. Я читал где-то, что он умер от потери крови после автомобильной катастрофы в середине пятидесятых, потому что какой-то идиот в больнице Северной Каролины заявил, что у него в холодильнике нет негритянской крови, а «белую» кровь он отказался ему переливать.

— Какое это сейчас имеет значение? — удивилась Натали.

Джексон пожал плечами.

— Солу бы это понравилось. У него с чувством юмора получше, чем у тебя. Вероятно, потому что он психиатр.

Микс вынул изо рта сигару.

— Мне очень не хочется прерывать вашу романтическую беседу, — заметил он, — но может вашего друга стоит доставить в ближайшую больницу?

— Ты имеешь в виду нечто ближе, чем Чарлстон? — уточнил Джексон.

— Да, — кивнул Микс. — До Саванны лететь на час меньше, чем до Чарлстона, Брансуика или Меридиана. Да и с горючим это отчасти решит проблему.

Джексон бросил взгляд на Натали.

— Дайте мне десять минут, — сказал он. — Я волью в него еще немного крови, проверю реакции, и тогда посмотрим.

— Я бы предпочла вернуться в Чарлстон, если мы можем сделать это, не рискуя жизнью Сола, — промолвила Натали, сама себе удивляясь. — Мне очень надо в Чарлстон, — добавила она.

— Дело ваше. — Микс пожал плечами. — Я могу лететь прямо, вместо того чтобы огибать побережье, но если я правильно оцениваю ситуацию с топливом, дотягивать нам придется на соплях.

— Оценивай ее, пожалуйста, правильно, — попросила Натали.

— Постараюсь. У тебя, кстати, нет жвачки или чего-нибудь такого?"

Натали покачала головой:

— Ну тогда заткни пальцем дыру, которую ты мне проделала в крыше, — посоветовал Микс. — Этот свист действует мне на нервы.

В конечном счете именно Сол решил, что они полетят в Чарлстон. После трех пинт плазмы его состояние нормализовалось, пульс выровнялся, и он, открыв здоровый глаз, спросил:

— Где мы?

— Летим домой. — Натали опустилась рядом с ним на колени. Они с Джексоном поменялись местами, после того как медик проверил все жизненно важные функции Сола и объявил, что у него затекли ноги. Миксу это перемещение не очень понравилось, и он сказал, что люди, которые встают в несущихся аэропланах и каноэ, — просто сумасшедшие.

— С тобой будет все в порядке. — Натали нежно погладила Сола по волосам.

— Немного странное ощущение, — тихо сказал он.

— Это морфий, — пояснил Джексон, нагнулся и взял руку Сола, чтобы еще раз проверить пульс.

— Приятно. — Сол снова начал куда-то проваливаться. Но тут же открыл уже оба глаза и спросил решительным голосом:

— Оберет... Он действительно мертв?

— Да, — ответила Натали. — Я его видела. Вернее, то, что от него осталось... Сол сделал хриплый вдох.

— А Барент?

— Если он был на своей яхте, он тоже погиб.

— Как мы и планировали?

— Вроде этого, — улыбнулась Натали. — Все пошло наперекосяк, но в конце концов Мелани прорезалась. Не имею ни малейшего представления, с чего бы это вдруг. Если она не лгала, то, судя по ее последней информации, она с Борденом и Барентом отлично ладила.

Сол раздвинул свои опухшие губы в болезненной улыбке и пояснил:

— Барент уничтожил мисс Сьюэлл... Это могло разозлить Мелани... А вообще, что вы оба здесь делаете? Мы же ни разу не обсуждали вероятность твоего появления на острове.

— Может, отвезти тебя обратно? — усмехнулась Натали.

Сол закрыл глаза и произнес что-то по-польски.

— Трудно сосредоточиться, — добавил он невнятно по-английски. — Натали, может, мы отложим последнюю часть? Может, займемся ею позже? Она хуже их всех, она обладает гораздо большей силой. Думаю, даже Барент под конец стал ее опасаться. Нам одним это не сделать. — Голос его становился все тише, по мере того как он погружался в сон. — Все кончено, Натали, — пробормотал он. — Мы победили.

Девушка взяла его за руку, а когда почувствовала, что он уснул, тихонько возразила:

— Нет, еще не кончено. Еще не совсем. Они летели на северо-запад, к неясно видневшемуся в предрассветной серой дымке берегу.

Чарлстон

Вторник, 16 июня 1981 г.

При идеальной навигации и сильном попутном ветре они приземлились на крохотной посадочной полосе Микса к северу от Чарлстона за сорок пять минут до рассвета. На протяжении последних десяти миль, когда наконец они начали опускаться между двумя ряда ми маркерных огней, показатель топлива стоял на нуле.

Сол не проснулся даже когда они перекладывал я его на брезентовые носилки, хранившиеся у Микса в ангаре.

— Нам нужна еще одна машина, — сказала Натали, глядя, как мужчины выносят спящего психиатра из самолета. — Эта продается? — спросила она, кивком головы указав на «Фольксваген», стоящий рядом с пикапом Микса.

— Мой наркотический экспресс? — воскликнул Микс. — Наверное.