остановим, не проблема. Надо всего лишь найти Кролика, подружить его с Тенью, заручиться поддержкой еще десяти драконов, собрать войска всех вассальных городов и замков, прийти в столицу до подхода Раюмсдаля, успеть сообщить о заговоре кришнаитов, мобилизовать горожан…

– Как-то очень много этого «всего лишь», – заметила Вероника, когда я выдохся.

– А что, есть другие предложения?

– Пожалуй, нет, – вздохнули мои ребята.

Мы помолчали, а потом Лия выставила на стол большое блюдо с орехами. В размышлениях они были сгрызены все. Нас прервал невнятный шум в ночи. Лично мне он более всего показался похожим на рев обиженного судьбой дракона!

Сон нам не светит. Мы выбежали на мостовую, встали у перил и были просто сражены страшной картиной, развернувшейся на фоне фиалкового неба. Два темных дракона, рыча, нападали на третьего. Всполохи огня придавали воздушному бою вид настоящей древнегреческой трагедии. Но самое ужасное… атакуемый дракон был белого цвета!

– Кролик! – хором решили мы.

Ну, все! Наших бить?! Возможно, иногда для моей команды и допустимы мягкосердечие, дружелюбие, готовность к разумному компромиссу и прочие слюнявые сантименты, но попробуйте задеть кого-нибудь из наших всерьез… Более мстительных головорезов вы не найдете! Ребята разбежались по своим боевым постам, даже не дожидаясь моей команды. Лия – охранять детский сон, Бульдозер – в рубку управления полетом, Вероника с метлой – на связи, а я встал у перил в самую капитанскую позу и дал ведьмочке задание небольшим заклинанием увеличить мощь моего голоса до уровня репродуктора.

– Готово! Скажите что-нибудь, милорд.

– Раз, два, три! Проверка звука! Как меня слышно? Как слышно меня, прием?!

– Ах… – только и сказала Вероника, поднимаясь с мостовой. – Возможно, я несколько перестаралась… Вон в том доме окна лопнули, а в остальных посуда звенит. Говорите шепотом, пожалуйста, а я сделаю всем затычки в уши под названием «беруши».

Локхайм за пятнадцать минут вышел на финишную прямую и замер в пяти метрах от драчунов. Жан у себя дал команду кристаллу, и драконов осветило направленными лучами трех прожекторов. Птеродактили застыли в причудливых позах китайского ушу. Все правильно… Этот белый и потрепанный – наш Кролик. Еще двое, темно-зеленый и темно-синий, совершенно незнакомые мне типы.

– Сейчас же прекратить драку! – заорал я во всю силу своего нового голоса. – Нашли время и место. А ну, марш по домам! Или вы у меня в отделении пятнадцать суток будете улицу подметать.

После продолжительного молчания и недоуменного переглядывания драконы послушно встали в ряд, и тут до Кролика дошло:

– Лолт Скиминок фелнулся!

От удара грудью Тающий Город вздрогнул до флюгеров, а я обнял за шею старого друга, стараясь держаться чуть в стороне от его пахнущего пороховым перегаром дыхания.

– Где же тебя черти носили, бродяга мой легкокрылый?!

– Не кличите мне ф ухо, милолт! – аж дернулся бедняга, ошарашенно тряся головой. – Я и так плекласно слышу… слышал… мосет, дасе ессе буду слышать…

– Извини, это Вероника постаралась, но обычным голосом я бы ни за что до вас не доорался. Так ты не ответил на вопрос. Мы уже столько времени воюем, а нашего повелителя небес нет как нет! Чем ты вообще занимаешься?

– Так… нисем осопенным… – мгновенно засмущался Кролик, покосившись в сторону двух ожидающих драконов.

– Да ты скажи ему, скажи! Что, язык проглотил? – неожиданно тонким фальцетом отозвался синий дракон. – Лорд Скиминок, ну хоть бы вы его вразумили, кобеля пархатого!

– Он нам уже второй месяц мозги пудрит! То к одной бегает, то к другой. Господин ландграф, мы о вас столько слышали… Если для нашего ловеласа и есть авторитеты, так это вы! Призовите его к порядку, сделайте милость! – хорошим оперным голосом поддержал зеленый дракон… или драконица?!

– Кролик, что это значит? – с деланной суровостью возмутился я.

– Ну… это… вот… а сто я могу… кокта тут… их се тфое!

– Хватит вешать мне лапшу! – От моего рева несчастный холостяк в ужасе сунул нос под мышку и закрылся крыльями, не забывая, впрочем, крепко держаться за Локхайм, а две любвеобильные драконицы зажмурили глаза, страшно довольные моим «праведным» гневом. – Кто это?

– Дамы моеко сейтса…

– Сразу обе?!

– Так полусилось…

– Эх, дать бы тебе… промеж глаз! Да не могу, сам такой. Прекрати изображать пугливого дистрофика и представь наконец меня своим подружкам. Официально!

– Милые тамы! Посфойте мне пъетстафить фам феикого геоя и моего польсого дгуга – лолта Скиминока, Ефнителя и Хъанителя, Сагаюсего фо Тьму, тъинатцатого лантгьафа Меся Пес Имени.

Я церемонно поклонился. Из-за угла высунулась Лия, с крыши слетела Вероника, Жан пока оставался у кристалла, держа молнии наготове.

– Додогой дгук! Посфоль мне пъетстафить тепе этих самесятельных дам. Госпоса Туся! – Синяя драконица изобразила в воздухе подобие реверанса. – Госпоса Тина! – Зеленая драконица сотворила то же самое. – Плосу юпить и саловать. Они плосто миласки, не пъафта ли? И опе мои нефесты. И осень мне нъяфятся. Спасите меня, милол-л-л-т!…

Я отложил слушанье дела до утра. В свое время мне пришлось вплотную сталкиваться с судебно-исполнительными органами, так что изобразить пародию на правосудие уж как-нибудь сумею. Драконы отправились вниз, отыскали ровненькое местечко, мы посадили Локхайм, и все отправились спать. Три огнедышащих стража следили, как бы кто не сбежал, охраняя заодно и нас. Я дал общий отбой. Спать не хотелось… Лунный свет заливал Тающий Город матовым серебром. Ночь дышала ароматами трав, звезды казались невозможно близкими, их даже хотелось погладить, а легкая прохлада заставляла, кутаясь в плащ, настраиваться на лирический лад. Где же ты сейчас, моя кареглазая наемница? Кто рядом с тобой, кто обнимает тебя за плечи, кто шепчет тебе перед сном, кто… прости… Наверно, я ревную. Не имею на тебя никаких прав,