инстинктам. Сможешь ли ты, Каро, стать мне таким союзником?

— Эрик, но у тебя все равно нет эликсира, так что твой план — не-о-су-ще-ствим…

— Каро, я знаю теперь, что такой эликсир есть, и я знаю, как я смогу избавить себя от пожизненной угрозы быть принесенным в жертву императорской жажде власти, а то, как и где я достану эликсир — это уже детали плана. Но мне нужна твоя помощь! Поэтому, я задаю свой вопрос еще раз, могу ли я рассчитывать на тебя, Каро?

— Можешь, но…

— Спасибо, Каро!

— Эрик, ты не выслушал мои условия! — возмущенно напомнила я ему.

— Хорошо, — вздохнул он. — Давай свои условия!

— Можешь, но этот твой план, я категорически не поддерживаю. И если я увижу хоть малейшее доказательство того, что ты все же пытаешься добраться до эликсира Телепортус Моментус, то именно потому, что я твой настоящий друг, я сдам тебя с потрохами бабушке!

— Знаешь, что Каролина?! — обиженно вопросил он.

— Что? — невозмутимо поинтересовалась я.

— С такими друзьями, как ты, враги не нужны! Все! Забудь! Ты вышла из моего доверия! Наше союзничество с тобой закончилось! Вот это я болван! Как мне в голову, вообще, могло прийти тебе доверять?! Ты же нимфа! И бабушка твоя нимфа! Короче, Каролина! Радуйся, я исполняю твое желание, мы возвращаемся на исходные, с этого момента, я больше не знаю тебя! А ты, пожалуйста, как ты и предлагала мне, держись от меня на расстоянии!

— Эрик, ты это серьезно?! — не поверила я.

— Ты предала меня, Каролина! Разумеется, я серьезно!

— Хорошо! — согласилась обескураженная его ответом я. — Мне же спокойней! Живи, как знаешь! Геройствуй по-глупому! Слушай, только себя и больше никого! Обвиняй тех, кто о тебе заботится, в предательстве! Упивайся своей несчастностью! — раззадоренная клокочущим во мне возмущением, почти кричала я на него.

— Не дождешься! — прошипел он. — Думаешь, ты моя единственная надежда?! Думаешь, на тебе свет клином сошелся? — с каждой фразой его тон становился все выше и выше. — Даже, здесь, в этом богами забытом Университете, но я найду себе настоящего союзника! Того, кто поддержит меня! На кого я смогу положиться! Поняла? — зло и громко гаркнул он.

— Большому кораблю большое плаванье! Желаю попутного ветра! — язвительно выкрикнула я.

Глава 14

Более чем вероятно, если бы в этот момент не открылась дверь, то я и Эрик продолжали бы самозабвенно орать друг на друга ещё долго. И боюсь-таки перешли бы границы дозволенного в выражении своих обид, о чем позже пожалели, по крайней мере, я точно бы пожалела, но, на мое счастье, нам помешали.

— Если судить по тому, как вы друг на друга орете, то, думаю, я смело могу предположить, что ваше тело, разрываемое на миллион кусочков и ноющие кости — это уже не главная ваша боль! — усмехнулся дядя.

— Сюрприз! — выпрыгнула из-за спины дяди Присцилла.

— Илла! Как хорошо, что ты здесь! — обрадовалась я.

— Я попросил Иллу заполнить за вас документы, чтобы мы поскорей закончили с формальностями.

— Ты же не из-за меня перевелась? — обеспокоилась я.

— Ага! Все в этом мире крутится-вертится исключительно вокруг и ради тебя! — саркастически заметил обиженный на меня несостоявшийся союзник. — Тебе же вчера сказали, что Нимфляндия, Дроуляндия и Дворфляндия в одностороннем порядке вышли из состава Империи. То есть, конец дружбе народов! Что означает, спасайся, кто может! Так вот, Присцилла, судя по ее присутствию здесь, смогла спастись! Так ведь, Илла? — при этом он героическим усилием воли, абсолютно достойным моего восхищения, потому что я бы так сейчас точно не смогла, и я это знала наверняка, потому что я пыталась, сумел поднять свою хорошо натренированную тушку с пола и даже водрузить ее в кресло.

— Нас предупредили, — кивнула она. — Но, чтобы ты хотел знать, Каро была не так уж и не права, если бы мне не пришлось ухать вчера, то в ближайшее время, я бы все равно перевелась, потому что Каролина — моя лучшая подруга! Ну, что съел?

— Если бы да кабы… — парировал Эрик, тем самым демонстрируя, что он ей ни на секунду не поверил.

— Ах, раз так! — обиделась она. — Значит, свои документы заполняешь сам!

— Нимфы! — презрительно буркнул он, пытаясь взять непослушными пальцами ручку.

— Ящерогад! — с не меньшей презрительностью парировала Присцилла.

— Давай мне свои бумаги! — сжалился над ним дядя. — Но если, хоть одна душа в этом университете узнает, что ректор лично заполнял твои документы, то, во-первых, я буду все отрицать и объявлю тебя лгуном! А во-вторых, я стану твоим личным кошмаром! И тогда ты поймешь, что вот эти две нимфы… — указал он на нас, — …это девочки-колокольчики, то есть, безобидные цветочки, а вот этот старый, прожженный нимф — он ткнул указательным пальцем себя в грудь, — он пострашнее смерти от несварения желудка будет!

— Лорд, ректор! Я бы никогда. Я имею в виду, что эту тайну я унесу с собой в могилу! — торжественно пообещал облагодетельствованный ректором студент.

Следующие два часа я и Эрик провели за тем, что по очереди отвечали на вопросы моего дяди и Присциллы для того, чтобы они могли заполнить наши документы. Когда мы, наконец, закончили с бумагами то, на меня накатило самое настоящее десятибалльное облегчение, от которого даже силы появились, чтобы встать и почти не спотыкаясь отправиться знакомиться со своей новой комнатой в новом студенческом общежитии нового учебного заведения. Эрик решил, что и его комната его тоже заждалась, поэтому отправился следом за мной и Присциллой, однако при этом он старательно изображал, что он не с нами и вообще нас не знает.

— Каро, а с чего это наш недопринц сегодня еще больший придурок, чем обычно? — громко, так чтобы ее вопрос хорошо слышал объявивший меня предательницей недосоюзник, спросила она.

— Да, кто его знает! — отмахнулась я. — Может, просто не выспался, а может, прикидывался какое-то время нормальным, а теперь надоело! Так что, вот… имеем то, что имеем!

— Эрик! Это ты? Как я рада тебя видеть! — нам навстречу шла наяда Марина. Ага, та самая, которая заявила мне, что является моей сестрой. Меня и Присциллу она, разумеется, в упор не видела. — Надеюсь, ты не подумал, что я оставила бы тебя на растерзание тем русалкам? Я как раз только уговорила маму дать тебе свободу, как меня опередили!

— Мариночка, душенька моя! А я как рад! — расцвел в улыбке Эрик. — Кстати, Каро, как видишь, а я, оказывается, в спасении совсем и не нуждался! Тем более, в таком членовредительском! — ядовито поставили меня в известность.

— Неужели,