Инцидент с собаками на пустыре казался чем-то далеким и практически безопасным. По сравнению с той жопой, в которую мы угодили сейчас, это было не более, чем возня с домашним питомцем на лужайке возле дома. Черт, а ведь казалось, что мы уже добрались, что до цели осталось совсем немного, и скоро можно будет отправляться в обратный путь, радуясь приобретенным плюшкам, и раздумывая, какую вундервафлю выбрать в магазине в качестве бонуса. Впрочем, так оно обычно и бывает. Эх, ну вот нормально же шли…

Я упокоил еще одного морфа и сместился в сторону, отчаянно озираясь в поисках пути к бегству. Пока нас спасала лишь тупость туманников. Они перли толпой, мешая друг друга, толкаясь и невнятно урча, в попытках первыми добраться до вожделенной человеческой плоти. В бледном свете Ферры, льющемся сквозь разбитый стеклянный купол на крыше торгового центра, я насчитал около десятка спешащих к ужину морфов. Они выбредали из магазинчиков, моментально «наводились» на нас, и ускорялись, устремляясь к месту свалки. Нужно было срочно что-то делать. Я уже устал, а от никуда не девшегося, и лишь притупившегося благодаря выбросу адреналина, страха, силы уходили еще быстрее. Нужна передышка.

Мой взгляд наткнулся на распашные двери, ведущие в подсобку. На ручках виднелся замок-блокиратор, явно провисевший там с начала вторжения на Рапсодию. А это значило, что с той стороны двери туманников точно нет.

Практически отрубив руку потянувшейся ко мне твари, я ударил туманника под колено. Нога морфа подломилась, и он упал на четвереньки, удобно подставляя шею. Добив тварь, я окликнул Диса и побежал к двери.

Задачей хлипкого блокиратора было не пускать внутрь служебного помещения посетителей торгового центра, а никак не противостоять натиску здорового мужика с самодельным мачете. Два удара, рывок – и я распахнул дверь.

Изнутри пахнуло затхлостью и запустением. Отлично! Значит – никого! Я обернулся, чтобы позвать Диса, и у меня вдруг перехватило дыхание. Ноги моментально стали ватными, захотелось забиться в самый дальний угол, спрятать лицо в ладонях, и сидеть так, пока кошмар не рассеется. Вот только рассеиваться он и не собирался.

Из атриума, медленно и плавно, поднимался, левитируя, дементор, и от него, подобно кругам на воде от брошенного камня, расходились волны животного, всепоглощающего ужаса.

Я почувствовал, как у меня подгибаются колени и предательски норовят разжаться пальцы, стискивающие рукоять мачете. Черт! Проклятая тварь! Да как она вообще тут оказалась?

Дементор поднялся над перилами, и Ферра полностью осветила отвратительное создание. Эллипсовидный кусок мяса, размером с двухместный электромобиль, покрытый щетинками сенсоров, с рудиментарными отростками, напоминающими щупальца миниатюрного осьминога, зараженного неведомой болезнью, растущими по периметру тела. Шишки и наросты на туловище шевелились, будто пытаясь жить собственной, независимой друг от друга, жизнью. Впереди, ровно посередине, расположился большой красный глаз без зрачка. Тварь медленно повернулась в воздухе, глядя прямо на нас, и меня прошибло противным, липким потом.

Внезапно ожил имплант.

Внимание! Обнаружена враждебная форма жизни!

Биоморф класса «Дементор». Донор – неизвестен.

Степень опасности – 10.

Ну, спасибо, родной! А я-то и не в курсе!

Дементоры – базовые биоморфы ксеносов. Зараженные ксеновирусом формы жизни развивались достаточно хаотично и могли выглядеть, как угодно, дементоры же были одним из видов солдат, созданных искусственным путем, то ли на основе каких-то других, неизвестных нам живых существ, то ли смоделированных биокомпьютерами ксеносов для конкретных целей, и составляли часть армии вторжения. Основная опасность дементора заключалась в его пси-способностях. Мало того, что эти твари были ищейками, живыми локаторами, улавливающими эманации живых существ, способными обнаружить человека даже в бетонном бункере, они еще и координировали зараженных ксеновирусом морфов, объединяя их в некое подобие коллективного разума. Ну а вишенкой на тортике было пси-излучение, испускаемое дементорами. Не знаю, как насчет других существ, но люди в их присутствии ощущали безотчетный страх, варьирующийся от легкого беспокойства до панического ужаса, в зависимости от расстояния. Несколько дементоров на поле боя превращались в мощнейшее пси-оружие, именно поэтому их старались выбивать в первую очередь. Эх, жаль, что на Калибане мы не знали этого. Впрочем, тогда мы не знали о пришельцах слишком многого.

Мысли метались в голове стаей перепуганных воробьев, а я, тем временем, пытался справиться с собой, чтобы как-то помочь Дису. Мне было чуть легче, хоть каждый шаг и давался с огромным трудом, но я, по крайней мере, когда-то уже испытывал подобное, и понимал, что вообще происходит. В подготовку же орбитальной артиллерии, судя по всему, курс по боевым единицам противника не входил, что, впрочем, логично, и сейчас Дис замер соляным столбом, явно не понимая, что происходит. А он же еще и ближе к дементору находится!

Стиснув зубы, что-то шипя, я шел к Дису, преодолевая сопротивление собственного тела. Инстинкт самосохранения выл тревожной сиреной, требуя немедленно покинуть это место, ноги отказывались слушаться, но я продолжал двигаться. Если я не заберу Диса – ему конец. Мало того, что продолжительного пребывания рядом с дементором попросту не выдержит мозг, так еще и новые туманники уже ковыляли на смену тем, которых он положил. Сомневаюсь, что под «дебафом» от дементора Дис сможет им активно сопротивляться. Черт, это сколько он опыта накосил? А какой у него вообще уровень? Вот же, я и не в курсе. Но ведет он себя явно не как новичок, в Лимбе он явно провел немало времени. Надо будет пообщаться с ним на эту тему.

По мере того, как я отвлекал себя всякой ерундой, воздействие дементора слабело. Это не было моим ноу-хау, такую технику борьбы с пси-излучением разработали военные психологи Земной Федерации. Правда, ее действенность определялась естественной устойчивостью организма к воздействию. У меня эта устойчивость была высокой, меня даже, в свое время, на тесты всякие таскали, провели массу исследований и литры крови выкачали на анализы, так замучали, что я был счастлив вернуться в роту, ведущую активные боевые действия. Ну, хоть в чем-то повезло.

Я добрался до Диса одновременно с туманником. Ухватив товарища за шиворот, я отшвырнул его назад, сам же отбил вялую атаку морфа, и уже привычным движением раскроил ему череп. Морфы, кстати, тоже замедлились, а их движения потеряли координацию. Это почему, интересно? Потому что они начали изменяться совсем недавно, и излучение дементора тоже действовало на них?

Впрочем, неважно. Я шагнул назад, схватил Диса, сжавшегося на полу в позе эмбриона, за куртку, и потащил к дверям. Быстрее, быстрее… Дементор поднялся выше, перевалил через перила, оставляя на них мокрый, слизистый след, и неторопливо поплыл в нашу сторону, чертя безвольно висящими щупальцами влажные дорожки на пыльном полу.

Откуда-то справа неожиданно резво выскочил туманник. Я отмахнулся, не пытаясь убить морфа, и продолжил движение. Дис был тяжелым, тащить обмякшее тело по полу было трудно, а дементор приближался, и даже детские считалочки, которые я бормотал себе под нос, уже не очень помогали. Я попытался сосчитать в уме, сколько опыта осталось мне до следующего уровня, но очередной туманник сбил с мысли. Этого пришлось убивать. А потом я спиной ввалился в двери, захлопнув их перед носом у еще одного морфа, и сразу стало легче – в прямой видимости излучение дементоров всегда сильнее, сейчас же, когда нас разделяли двери, давление ослабло.