Сфотографировав все расположенные на базе объекты, Андрей привлек внимание сапёра и вместе с ним вернулся к ожидающим их разведчикам. Приказав тройке Дублякова оставаться на месте, он с Саюкиным и Онищенко вернулся к группе, и только потом лейтенант дал команду на отход подгруппе досмотра.

— Поляков — связь, Савенко записывай, по координатам Х… У… обнаружил заброшенную базу боевиков. База рассчитана на численность сорок — пятьдесят человек. Заброшена не более недели назад. Досмотр базы произвёл. Продолжаю движение в заданный квадрат.

Закончив говорить, Андрей посмотрел в сторону скрытой зарослями базы.

«Вот так пройдёшь рядом и не заметишь. И ещё неизвестно что лучше: не заметить или прямиком напороться? На такое стадо напорешься, мало не покажется». Пока Соколов таким образом рассуждал, радисты передали сообщение и свернули радиостанцию, а Дубляков со своей тройкой занял место в походном порядке группы. Андрей махнул рукой «вперёд» и группа продолжила своё дальнейшее движение.

Шли довольно быстро, останавливаясь лишь для того, чтобы выйти на связь. В пятом часу добрались до заданной точки, и Соколов, выбрав на хребте удобное для засады место, остановил группу. Дождь, хоть и мелкий, но шедший не переставая, промочил одежду насквозь. Выставив охранение, Андрей приказал по возможности переодеться и переоделся сам. Майка и два свитера: военный камуфлированный и гражданский из ангорской козы, а также зимние военные кальсоны, поддетые под мокрую горку, не дали разгорячённому телу быстро замерзнуть. Андрей вместе с радистами соорудил дневку, сделав навес из пленки, тщательно замаскировал его ветками и, сев на расстеленный на земле коврик, принялся ужинать, а впрочем, заодно и обедать…

На следующий день ничего существенного не произошло, если, конечно, не считать, что в этот же район на боевое задание отправились еще две группы из соседней роты… Но это ничего не меняло, команда оставалась прежней: сидеть на месте, ожидая возможного появления противника.

Боевое задание подходило к концу. Вечером комбат обещал эвакуацию. Мелкий дождь, ливший всю последнюю неделю, наконец закончился. Но день по-прежнему оставался пасмурным, промозглым и по-осеннему неуютным. Крупные капли влаги, изредка срывающиеся с ветвей, с барабанным ударом обрушивались на натянутые над поверхностью земли и замаскированные валежником плащ-палатки.

— Товарищ лейтенант, товарищ лейтенант, — голос Полякова сливался, тонул в шумах леса. Андрей повернулся в его сторону и вопросительно приподнял подбородок.

— Ну и?

— Центр приказал связаться с группами первой роты, согласовать координаты встречи и на эвакуацию идти отрядом.

— Так связывайся, — обронил Андрей, мысленно представив карту местности и расположение на ней групп. По всему получалось, что место, где Андрей организовал засаду, лежало как раз на пути групп первой роты. — Как войдёшь в связь — позови командира.

— «Август» «Ворону», «Август» «Ворону», прием, — вызывал командира первой группы лейтенанта Максима Малышева.

— «Ворон» на приёме.

— Старшего позови, позови старшего, приём.

— Старший «Ворона» на приёме, — Поляков протянул гарнитуру присевшему рядом Соколову.

— Привет Макс, где будешь встречаться со «Звездой»? Приём.

— Здорово, Андрюх, «Звезда» уже рядом, скоро начнём выдвигаться к тебе. Жди нас к двум часам. Как понял? Приём.

— Понял тебя, понял. До связи, — Андрей довольно улыбнулся и, протянув гарнитуру сладко позёвывающему радисту, пошёл обходить рассредоточившееся по периметру охранение.

— Как обстановка? — Андрей спрашивал скорее для проформы, чем действительно думал услышать что-то новое. Покажись на горизонте что-нибудь необычное, ему бы давно дали знать. А если доклада нет, значит всё тихо.

— Без происшествий, — привычно отрапортовал лежавший за корнями дерева Дубляков. — Товарищ лейтенант, на эвакуацию скоро?

— Скоро, скоро, не пройдёт и года. Бди. Команду получишь и пойдём, — и уже приподнимаясь, чтобы отправиться дальше, Соколов, положив руку на плечо Дубликова, добавил: — Скорее всего после обеда. К нам должны подтянуться группы Малышева и Курагина, они подойдут с другого направления, но мало ли что, смотри с врагами не перепутай.

— Понял, — Дубляков довольно улыбнулся. Противный дождь достал уже всех. Влага, висевшая в воздухе, пропитала насквозь одежду и снаряжение, холодным коконом тумана окутала весь мир и просто достала. Вернуться в ПВД хотелось уже всем. Горячая баня, чистая одежда, горячий ужин, крепкий здоровый сон в тёплой палатке. Дубляков, размечтавшись, на мгновение потерял бдительность. Легкий шорох чьих-то осторожных шагов заставил его вздрогнуть. Разведчик вгляделся в расстилающуюся впереди белесую завесу влаги и ничего не увидел. Невольно в голову закралась нехорошая мысль: «Не прозевал ли я двигавшихся по лесу бандитов?» Разведчик почувствовал пока ещё легкий укол совести. Надо было бы доложить командиру, но что ему сказать? Слышал шум? А если показалось? Прослыть паникёром не хотелось. Дубляков ещё раздумывал над тем как ему поступить, когда из тумана прямо перед его глазами медленно выплыл огромный черно-седой секач. Его длинная щетина лоснилась от покрывающей влаги, огромные клыки угрожающе торчали наружу. Следом за ним, припадая на переднюю правую ногу, двигалась еще одна тень поменьше. Когда они приблизились ещё на несколько метров, Константин смог разглядеть вместо передней ноги животного болтающуюся уже давно зажившую культю. «Мина» — сообразил Дубляков, и на всякий случай взял идущего впереди секача на прицел своего АКСа. Наверное, это движение показалось для чуткого вепря слишком шумным и подозрительным. Зверь на мгновение остановился, повёл рылом из стороны в сторону и, круто развернувшись, широкими скачками бросился под уклон. Второй кабан последовал вслед за вожаком. Вскоре только едва слышимое топанье ног да отдаленное похрюкивание напоминало Дублякову о том, что всё это ему не привиделось. Но и эти звуки очень скоро стихли, оставив разведчика один на один с окружающей тишиной. До конца смены было ещё больше часа. Костя вздохнул и, отрешившись от посторонних мыслей, продолжил наблюдение.

Через полчаса Андрей закончил обход и вернулся к своей дневке. Туман начал спадать. Пахло влажной листвой. Слабенький, изредка налетающий ветерок приносил запах черемши. Высоко в небе, едва видимые сквозь кроны деревьев, тяжело махая крыльями, один за другим летели журавлиные клинья. Опустившись на коврик и опершись спиной о ствол небольшого бука, Андрей, запрокинув голову, наблюдал за улетающими на юг птицами. При этом его руки крепко сжимали положенное на колени оружие. Но ночные бдения давали о себе знать, веки наполнились тяжестью. Почувствовав, что ещё немного и он окажется в объятьях сна, лейтенант отстранился от дерева и, приподнявшись, сел на корточки. За последние пять суток он едва ли спал больше двадцати часов. Чтобы окончательно взбодриться, Соколов достал полторашку с плескавшимися на дне остатками крепкого чая и, открутив крышку, в четыре больших глотка опустошил всё до последней капли. Убрав бутылку обратно в рюкзак, он провёл рукой по лицу и глубоко вздохнул. Стало легче. Сон ушёл. Еще раз вздохнув, Андрей запустил руку в рюкзак и вытащил банку говяжьей тушенки. Повертев в руках это изделие Микояновского завода, он достал нож и вскрыв, принялся неторопливо поглощать его содержимое. Затем, вспомнив о лежавших в кармашке галетах, зашуршал упаковкой и извлек на свет божий первую «печенюшку». Галеты, естественно, не могли заменить хлеба, но всё же есть с ними холодную тушенку было не в пример приятнее, чем с таком. Покончив с консервами, Соколов вытер нож о листья стелющейся под ногами ежевики и, убрав его в карман, встал во весь рост. Сонное оцепенение, совсем недавно наполнявшее его тело, исчезло без следа. Андрей зябко поёжился, застегнул верхнюю пуговицу «горки», взглянул на часы и мягко ступая, поспешил к тройке Царькова. Судя по времени, а на часах уже было без двадцати два, скоро должны были подойти разведчики соседней роты.