несколько бутылок на подоконнике. – Это я – призрак в этом лагере. Хочу остаться незамеченной, как ты сказала, и останусь. Никто не будет всматриваться и искать глазами мое лицо. Всем плевать, Джит. Только тогда, когда тебя прижимают, начинаешь что-то делать. Как только уйдет прижимающий организаторов начальник, все забьют огромный болт на меня.

Как раз в тот момент, когда я запиваю таблетку водой, Ванесса дергается с места и захлопывает палетку с тенями. Она уже успела накрасить глаза, поэтому теперь они глядят на меня более вызывающе.

– Я сделаю все, как ты хочешь. Дело не в какой-то принципиальности. Я просто не хочу, чтобы у тебя потом были проблемы, Ванесса.

Она тяжело вздыхает.

– Все постоянно говорят мне об этом, и я устала. Я сама буду отвечать за свои поступки. А сейчас мне нужно выпустить пар. Пойду бегать.

Аддерли срывается с места к тумбочке и, открывая ее, достает оттуда айпод и наушники. Она явно нервничает. Аддерли срывается. Мне на секунду кажется, что она, как бомба замедленного действия, накапливает в себе силы, чтобы однажды взорваться.

– Может, люди пытаются предостеречь тебя от опасности, потому что заботятся?

Ванесса останавливается перед дверью с кожаной курткой в руках. Она явно ей не понадобится, ведь на улице слишком жарко. Видимо, Аддерли застал врасплох озноб.

– Если бы заботились, я бы не оказалась здесь.

На ее глазах впервые проблескивают слезы, и я слышу тихий всхлип. Она отпускает ручку двери и опускает голову вниз.

– Все только и делают вид, что им не все равно, Джит. Только не стоит забывать о том, что всех в мире заботит только их собственная жизнь. – Неожиданно Ванесса приближается ко мне, и я сразу же крепко сжимаю ее в объятиях.

Какую ошибку я допустила, когда в голове промелькнули мысли о внутреннем холоде Аддерли и ее стервозности! Кто-кто, а Ванесса точно не была ледышкой.

– Тише… – шепчу я ей на ухо, поглаживая ее макушку. – Не всем все равно, Несс.

– Несс… Меня так называла только бабушка.

Ванесса сжимает губы. По ее щекам текут слезы. Сегодня я осознала сразу несколько важных вещей: первое впечатление очень обманчиво, а доверять можно и нужно только себе одной.

– Спасибо, ангел. Прости, что пачкаю твои крылья.

Глава 13

Ночь любит страхи

Ванесса в очередной раз предупреждает меня о том, что лучше забыть о ее слезах и больше никогда о них не упоминать. Она дала слабину, и лед растаял. Образ холодной Аддерли исчез, но только до того момента, пока она не сощурилась и грубым тоном не сказала пару ласковых слов в мой адрес.

– Ангел, мой срыв ничего не значит. Может, я вошла в роль, откуда тебе знать? – Ванесса закидывает рюкзак на плечо и двигается к двери.

В нос ударяет аромат мускуса и ванили. Эта душистая смесь навевает воспоминания о загадочной, чарующей музыке востока, где слагают самые красивые сказки. По крайней мере, отец часто рассказывал нам с Брук истории о тех местах. Его часто отправляли служить в Судан, Марокко или Египет. Когда ему удавалось связаться с нами, мы были счастливы как никогда, ведь именно в тех странах, к большому сожалению, отец подвергался огромному риску – порой его жизнь висела на волоске. В такие тяжелые периоды наша семья особенно ценила привычную нам жизнь. Все невзгоды мы переносили с мамой и Брук легко, стараясь не отчаиваться, потому что в нашем сознании всегда был четко выстроен образ отца на фронте. Мы все отлично понимали, что никакие трудности нас не сломают. В жизни есть вещи и посерьезнее. Именно поэтому необходимо ценить моменты. В один день, в любое мгновение может не стать близкого тебе человека, и это страшнее всех остальных проблем.

Однажды я потеряла Дарена, и мой мир ушел из-под ног. Я больше не хочу так страдать. Не хочу видеть в пустяках насущные невзгоды. Так нельзя. Это нечестно, как минимум по отношению к родителям, Дарену и самой себе.

– Ты меня слышишь? – прикрикивает Ванесса.

Я наконец обращаю на нее внимание.

– Да.

– Не забудь о нашем договоре. Меня здесь нет. Ночью вернусь, – напоследок кидает Аддерли и громко хлопает дверью.

Деревянная беседка виднеется издалека. Я сощуриваюсь, приглядываясь в попытках заметить кого-нибудь. Странно, но виден только один силуэт. Я быстро оглядываю себя: укороченные джинсы, фиолетовая футболка с логотипом «Звездных войн» и белые кеды. Убедившись, что выгляжу не смехотворно, я ускоряю шаг.

Улыбаюсь окружающей обстановке. Вижу отдельные группы ребят – они занимаются своими делами. Их немного: все остальные, как сказал Маккой, сидят в здании и слушают там своих кураторов. Интересно, где мой?

Дыхание спирает, когда мой взгляд натыкается на высокого темноволосого парня. Его рост действительно впечатляет, поскольку по сравнению с ним я кажусь неприлично маленькой. Следом обращаю внимание на его волосы, слегка вьющиеся у концов и поблескивающие на солнце. Я тоже такие хочу. Как всегда, парням достается лучшее: то пышные ресницы, то кудри. Цвет его волос, кстати, очень схож с моим. Был бы здесь Дарен, он сразу обратил бы на это внимание и уже выдал какую-нибудь шутку.

Темноволосый не смотрит на меня. Он, облокотившись о деревянный стол, стоящий посередине беседки, разглядывает что-то в своем мобильнике.

Я приближаюсь к нему. Моему удивлению нет предела, когда я замечаю такой же, как у меня, логотип «Звездных войн» у него на футболке. Серьезно? Улыбка спонтанно появляется на лице, из-за чего я опускаю глаза, чтобы не смущаться еще больше.

Знакомиться с новыми людьми всегда тяжело, особенно когда не знаешь, чего от них ожидать. Вот и сейчас я в такой ситуации. Смешно до абсурда, но я боюсь первой поздороваться. Может, он витает в облаках и думает о Вселенной, а я его отвлеку? Требуется минута, чтобы парень наконец заметил меня. Я кашляю, и он машинально поднимает голову. На его лице читается безразличие. Если это куратор, он вообще-то должен быть мне рад, ведь я прибыла на место первой. Пунктуальность – качество очень доброго человека. Добрые люди всегда стараются не допустить, чтобы другой ждал, растрачивая свое время.

– Привет, – тихо говорю я, всматриваясь в зеленые глаза темноволосого незнакомца.

– Джитта Эвердин? – спрашивает он после того, как прокашливается.

Меня смущает такое неоднозначное приветствие. Словно передо мной директор школы,