До хруста сжимаю кулаки. Истеричка.

– Зачем следила за мной? Кто дал тебе право за мной следить? – озлобленно рычу. Терпеть не могу, когда лезут ни в свои дела.

– А мне сразу не понравилась эта секретарша и то, как ты смотрел на нее!

– Отвечай на вопрос, Оля! Кто позволил тебе за мной следить?

Я как могу держу себя в руках. Мне хочется вышвырнуть нахалку из квартиры, а потом поговорить с ней дома, в более спокойной обстановке.

Но я понимаю, что моя жена из тех женщин, что не отступит просто так. С детства избалованная, она привыкла, к тому, что все пляшут под ее дудку.

Еще и додумается Аню тронуть. Решать нужно здесь. Пока не произошло чего-то непоправимого.

– Мы только поженились, а ты уже по бабам ходишь! Думаешь, я не заметила, как изменилось твое поведение с тех пор, как появилась она? Я же не слепая. И ребенку ты не обрадовался. Может, вообще я тебе не нужна? Мы с малышом не нужны?

Она демонстративно укладывает руку на живот, пытается надавить на меня, вызвать чувство вины, только его нет.

– Ребенок Ани тоже мой сын. Я навещаю его здесь. Только тебя это никак касаться не должно. Потому что это не твоего ума дело, ясно?!

– Значит, на меня теперь по боку да? На меня и на моего ребенка!

– Вообще-то, Оль, я женился на тебе. Я выбрал тебя, дурочка, – решаю сменить тактику. Нужно быстрее выпроводить жену из квартиры. – Но и сына бросать я не намерен. Мой ребенок должен жить хорошо. И я могу себе это позволить. На наших с тобой отношениях это никак не отразится. Только ты не смей больше следить за мной! В следующий раз я буду с тобой разговаривать по-другому, поняла?!

– Все ясно! – своего настроя жена не меняет. – Ты здесь что угодно наплетешь, но совместные дети с другой женщиной – это плохо, в любом случае. Мне кажется, тебе надо выбрать. Или я с моим малышом, или этот ребенок! Если думаешь, что я собираюсь быть на вторых ролях, или носить рога, что ты мне тут наставляешь, то нам не по пути. Увы.

Как же с вами, бабы, тяжело!

Оля, недовольно цокая каблуками, выходит из комнаты. Я не спешу ее останавливать. Поговорим вечером. Пусть остынет. И я остыну. Нам всем надо остыть.

Если честно, я вообще не собирался ей рассказывать о сыне. По крайней мере, пока.

Домой я возвращаюсь поздно. Думаю, что жена уже спит.

Вот только она встречает меня практически на пороге.

В шелковом домашнем халате и без косметики, она уже не выглядит фурией, что налетела на мою новую квартиру. Кажется более спокойной и адекватной. Быть может, нам даже удастся нормально поговорить.

– Мирон, слушай, – Оля начинает первой, – я тут подумала… Дети ведь, это счастье… Давай, просто заберем твоего сына себе. У нас тоже скоро будет малыш. Думаю, я справлюсь и буду хорошей мамой этим детям.

– Ты серьезно сейчас? – выгибаю бровь.

Такого поворота событий я не ожидал. Мне в принципе сложно было представить жену матерью, а чтобы у Оли появилось желание забрать чужого ребенка – это вообще что-то из области фантастики.

– Да. Я все хорошенько обдумала и решила, что это отличная идея! Раз, как ты говоришь, та секретарша для тебя ничего не значит, и дело в сыне, мы просто можем забрать его. Я на это пойду. Ради нас.

ГЛАВА 17

Аня

Прошло три дня с тех пор, как мы с сыном переехали в новую квартиру его отца.

Мне нравится жить здесь. Тут есть все. Буквально все.

И, помимо этого всего, Мирон выкупил для сына, кажется, целый детский магазин.

В первый день у меня чуть голова не закружилась от количества курьеров, сборщиков и тех вещей, что они с собой привозили.

Кроватка, коляска, пеленальный столик, даже стульчик для кормления и молокоотсос!

К детской кровати в обязательном порядке шли бортики ручной работы (так было написано на этикетке), тонкое, приятное к телу постельное белье и принадлежности.

Правда, сынок все равно не захотел спать там, и ночью мы дружно удрыхли на моей двуспальной кровати.

Еще вчера к нам приезжала жена Мирона. Я сильно разволновалась, но бывший успокоил меня, обещая, что все будет в порядке, что переживать не о чем.

Пока они ругались в комнате, меня чуть не задушили слезы. Мирон – мой любимый мужчина, и переломить эти чувства, пережить их, у меня не получается.

Особенно теперь, когда он ежедневно общается с сыном.

Даже между нами, кажется, тронулся лед. Мы держимся на расстоянии, но я вижу те невидимые нити, которыми мы связаны.

Кажется, рано или поздно, они притянут нас слишком близко, так близко, что мы наделаем много глупостей.

Но только беда не приходит одна, как это обычно и бывает. И вечером того же дня, как Ольга устроила скандал в моей квартире, на сотовый пришла смска.

Номер оказался мне незнаком, но по содержанию автор письма угадывался без сомнений.

Неизвестный номер: «Ты уже начала бояться, малышка?»

Я даже в мыслях прочитала его голосом Коршунова. Представила, как он хищно ухмыляется, когда задает мне этот страшный вопрос. Как его глаза загораются бешеным блеском.

Если честно, за эти дни я успела забыть про Александра. Поверила в то, что все, наконец, налаживается, и страшные времена позади.

Я вообще думала, что он перестанет следить за мной, когда поймет, что теперь я вместе с Мироном. Здесь охраняемая территория, и я не выхожу за нее ни на шаг.

Для посетителей нужен пропуск и все визиты записываются дежурным.

Но после сообщения все равно становится страшно за сыночка. Я просто не переживу, если с ним что-то случится снова.

Поэтому принимаю решение рассказать все Мирону, как только мы увидимся в следующий раз, пусть даже придется признаться в краже лицензии. Ну и будет он меня теперь считать воровкой, да, что с того? Главное, о малыше позаботится.

Наверное, мне стразу стоило рассказать все, а не играть в эти шпионские игры. Катя была права, расскажи я про сына с самого начала, не пришлось бы терпеть столько страданий.

– Вот это хоромы! – восхищается Катя, которая впервые пришла к нам в гости.

Она падает на