Едва я развернулась, желая уйти к озеру, подальше от умильно воркующих голубков, как со стороны леса донеслись какие-то странные звуки. Кто-то явно приближался. Вопрос: кто? Гостей мы явно не ждали.

Меня охватил озноб. Прежде не было во мне магии и жила как-то, а сейчас ощутила себя беззащитной, словно новорожденное дитя. Опять попыталась призвать метлу. Увы, ничего не произошло.

Тем временем к воротам подъехала целая процессия: человек десять. Мужчины разных возрастов. Вот вроде и агрессии не чувствую, но страшно-то как!

– Госпожа, наконец-то мы вас нашли! – воскликнул седовласый, возглавляющий отряд.

Стою, смотрю на незваных гостей, переваривая вступление. Однозначно, это люди моего отца. Кажется, они даже знакомы. Не мне нынешней, а моей предшественнице.

– Осталось всего ничего и мы попадем во владение к герцогу. Кто знает, какой он? А вы нам не чужая. Возвращайтесь!

– К-какого герцога? – опешила я.

– Батюшку вашего в столицу по весне вызывали, – молвил один из мужчин, и я припомнила слова некогда опоенного эликсиром правды холопа, что с бывшим женишком по мою душу являлся. – У него спросили – где наследница рода. Он признал, что не ведает, ищет, но не находит, зная лишь что жива.

Что-то такое мне и тот мужик говорил, да. И мол, согласие отец дал на брак мой с кем-то другим.

– А герцог тут причем? – интересуюсь.

– Нууу, это… – замялся главный парламентарий. – Вы ж королевским указом ему в жены обещаны.

– Даже так? И что теперь?

– Если в течение полугода со смерти прежнего владетеля не объявитесь вы, госпожа, то все земли перейдут к нему. К герцогу, то бишь.

– Ну и сказали бы, что я появилась, – буркнула, разрываясь на части между желаниями теряя тапки нестись в графство и остаться здесь, ожидая, вдруг Див все же вернется?

Вот вроде и думала о возвращении, мечтала о фееричной встрече где-то при монаршем дворе, а сейчас усомнилась – правильное ли это решение? Вдруг, уйдя, я разминусь с Дивом, и мы больше никогда не увидимся?

– Врать смысла нет, возвращение должен родовой артефакт зафиксировать, – вздохнул мужчина. – А его не обманешь.

– Привезли бы сюда и фиксировали себе на здоровье, – едва слышно проворчала, и тут же перед глазами предстала здоровенная каменная стелла.

Представила, как они, взвалив артефакт на телегу, колесят с ним по всей стране и усмехнулась.

– Что? – вылупился на меня мужик, явно расслышавший мои странные слова.

– Шутки у меня такие, вот что, – огрызнулась и тут же устыдилась такого поведения: люди с ног сбились, меня разыскивая, а я троллить их взялась.

Хотя, странно это. Пять лет искали при живых родичах и никак найти не могли, а тут раз – и отыскали.

– Мы уж совсем надежду потеряли, – словно угадав мои мысли, влез в разговор стоящий поодаль рыжеволосый молодой человек. – Если б соседского холопа по пути не встретили, так и не узнали бы, где вас искать.

– А вы так ему и поверили, – все еще не решив, как поступить, буркнула я.

– Стар я, и магия слаба, но правду от лжи отличить в состоянии, – явно оскорбился возглавляющий отряд старец, и припомнилось, что он магом при графе был, правда моя предшественница не особо его жаловала.

И вот же дилемма: вернется ли Див вопрос спорный, а то, что, не поехав в свои владения, потеряю шанс на нормальную жизнь – это факт. Верховная, помнится, промежду дел как-то обмолвилась, что счастье меня найдет, если сама не сдамся и бороться за него буду. Как эти слова толковать? В чем то счастье заключается? И как борьба проявляться должна?

Счастье. Может комфорт и есть оно самое? А если любовь, то с Дивом ли? Я же считай и не видела тут других мужчин. Если вот этих, Любавушку, да компанию моего бывшего жениха в расчет не брать.

Борьба. Мне казалось, будто она должна быть болезненной для меня. Вот отказ от возвращения в отчий дом – чем не борьба с собой, ведь все внутри так и тянется к комфорту. И кажется, что в оплату за эту жертву обязательно вернется Див. Ведь он знает, где меня искать. А если уеду, то заметутся следы, и прощай надежда. Но…

Вдруг это не более чем заблуждения?

Если счастье не в нем? Если надо прислушаться к своим желаниям, а не идти вопреки им. Может счастье и вправду в комфорте? От которого во имя призрачной любви хочу отречься. И борьба за комфорт – это и есть путь в отчий дом, с отречением от возможной встречи с любимым, которой на самом деле никогда не произойдет?

Ох уж эти ведьминские предсказания: как хочешь, так и толкуй. Что же делать? И магии как назло теперь нет, Алиса не поможет. Да что уж там? С Микой и то не посоветоваться! Ей-то рассказать могу о своих терзаниях, а она в ответ опять театр пантомимы устроит, и я как всегда ничего не пойму.

Гости стоят в ожидании моего решения, Тинка с Любомиром тоже притихли, явно прислушиваясь к происходящему, а я… Я смотрю на подбежавшую ко мне Мику и не знаю на что решиться. Ведь как не поступи, повсюду жертвы приносить придется, а как правильно – неизвестно.

– Пи? – вскарабкавшись ко мне на руки, вопросительно поинтересовалась Микуся.

– Вот тебе и «пи», – буркнула я, думая что делать, и вдруг решилась: – Я еду с вами.

– Живи, поживай, добра наживай, – сжимая в одной руке немалых размеров узел с поклажей, а в другой временно ставшую бесполезной метлу, молвила я, обращаясь к Тинке. – И ты чем сможешь подсоби ей, – это уже засмущавшемуся Любомиру.

Тинка лопочет благодарности. Еще бы: она, свободу обретя, даже бане рада была, а тут целый дом получила.

– Если решишь вернуться… – девочка замялась. – Я буду рада, – последние слова прозвучали едва слышно, и стало ясно – она лукавит, а в действительности боится потерять то, что едва обрела.

Кошусь на подведенную ко мне вороную лошадку. Вот и как на тебе ездить? Предшественница наверняка обучена верховой езде была, но она не я. Эх… Жаль метла меня сейчас не слушается, с ней-то мы общий язык найти сумели.

Прибывшие за мною мужчины помогли приторочить к седлу поклажу и взобраться на лошадь. Вроде бы спина у нее стократ шире черенка от метлы, а некомфортно. Помахала рукой на прощание, украдкой утирая слезу. Когда-то я не рада была оказавшись тут, а сейчас так грустно покидать ставшее почти родным место.

Едем. Я вцепилась в седло, лишь слегка придерживая поводья, благо лошадка сама топает рядом со всеми, и управлять ею не требуется. Качает немилосердно, временами и вовсе кажется, вот-вот свалюсь.

Спутники – то один, то другой – подъезжают, что-то рассказывают. Какие-то новости о людях и местах, которые мне незнакомы. И по мере их рассказов приоткрываются дверцы в памяти, впуская в сознание новые образы, от обилия коих уже голова кругом идет.