– Ой, дочка. Я ж теперь по ночам спать не смогу.

– Все будет хорошо, вот увидишь. Ты потерпи еще немного. Я задумала в Москве новую большую квартиру купить. И тогда сразу тебя к себе перевезу. Хватит, сколько ты тут одна куковала.

– Правда?! – просияла женщина, сразу помолодев лет на десять.

У Кати до этого дня и в мыслях не было забирать мать в Москву. Она свыклась с мыслью, что ненавидит ее. Но что-то вдруг перевернулось внутри. Завеса злобы, застилавшая ей глаза, немного рассеялась, и она увидела, как несчастна ее мать в своем беспросветном одиночестве и что нет у нее человека ближе и роднее дочери.

– Как долго ты здесь пробудешь?

– Я пока здесь. Надо кое-какие хвосты прошлого подчистить. Обещаю, что не повидав тебя не уеду.

– Ох, дочка, не оступись. Падать легко. Подниматься трудно.

– Уже оступилась, – усмехнулась Катя. – Враки все это. Самое трудное – упасть. Упасть в первый раз. А дальше все, как у птицы феникс – сгори до тла и снова возродись. И так до бесконечности… Ну пока. Не ищи меня. И не забудь, никому ни слова о том, что видела меня, и уж тем более о том, какой ты меня видела. Я сама буду тебе звонить.

Она направилась было к двери, но, передумав, вернулась:

– Дай-ка я сфотографирую тебя. – И, не дожидаясь разрешения матери, не дав ей возможности привести себя в порядок, даже просто пригладить волосы, нажала на затвор. – А, знаешь, можно и вместе. – Катя развернула мать к зеркалу, поймала обоих в кадр и, чуть приспустив камеру, чтобы не загораживать себе лицо, щелкнула снова. – Мое новое хобби. Я фотографирую все подряд.

– Раньше ты и слышать не хотела об этом.

– Еще бы, – зло фыркнула Катя. – Мне в зеркало-то на себя противно смотреть было, не то что альбомы собирать.

– Кать, а Кать, – жалобно проговорила женщина, пытаясь поймать дочь за руку. – На кой черт тебе гостиница, а? При живой-то матери. Умчишься ведь в свою Москву, опять месяцами не увижу.

– Нет, мама. Сейчас нельзя.

– Да как же так, ей Богу. Ну где это видано. Мне так поговорить с тобой хочется. Про тебя все узнать. О себе рассказать. – У нее на глазах проступили слезы, которые она тщетно пыталась сдержать.

– Я буду звонить тебе. Обещаю. Мы обо всем поговорим по телефону. А если будет все спокойно, перед отъездом обязательно зайду.

Наспех попрощавшись с матерью, встревоженной и расстроенной, Катя прямиком отправилась к Петровскому скверу, где без труда отыскала салон под названием «Аделина». Прежде чем войти внутрь, она сфотографировала его снаружи вместе с ненавистной вывеской.

Салон был просторный, светлый, красиво, со вкусом оформленный и оставлял впечатление вполне процветающего. Вспомнив приобретенное за последние годы искусство ведения посреднических дел, Катя потребовала от работника салона проводить ее к менеджеру.

Войдя в небольшой, уютный кабинет, она в первый момент растерялась. Менеджером оказалась ее бывшая одноклассница Люба. Новое испытание на прочность! Катя внутренне напряглась. У нее даже ладони вспотели. Любовь Яковлевна, как величала ее работница, успела раздобреть и выглядела старше своих лет, превратившись в настоящую тетку. Она предложила гостье присесть. На ее лице не отразилось ничего, кроме угодливой вежливости человека, для которого каждый вошедший в салон – потенциальный клиент и покупатель. Было очевидно, что Люба даже не догадывалась, кто перед ней.

Успокоившись, Катя представилась вайс-президентом компании «Контакт», Галиной Черновой. Люба сначала удивилась, потом просияла. Компанию эту достаточно хорошо знали в России, и мелкие торговые фирмы почитали за честь с ней сотрудничать, так как это сулило им своевременные поставки самых разнообразных товаров из восточной Европы, отличавшейся более низкими ценами при неизменно высоком качестве продукции. Держась с достоинством, чтобы не сказать высокомерно, Катя сообщила, что в Воронеж прибыла совсем по другим делам, но услышав краем уха об их существовании, решила между делом заглянуть – для ознакомления. А возможно и предложить взаимовыгодное сотрудничество.

– Хотя смешно говорить о выгоде для нашей компании в подобном альянсе при ее оборотах и масштабах, – небрежно добавила она. – Но наш девиз: Для «Контакта» нет и не может быть лишних контактов. Ведь даже очень большое здание состоит из маленьких кирпичиков, не так ли. Поэтому господин Ломов – глава фирмы, весьма бережно относится к каждому, с кем связан деловыми обязательствами.

Воодушевленная визитом высокой гостьи и ее неожиданными посулами, менеджер Салона распорядилась напоить ее чаем, а сама, извинившись, поспешно вышла в соседнюю комнату, чтобы, захлебываясь от возбуждения, пересказать хозяину по телефону свой разговор с самой вайс-президентшей фирмы «Контакт». Вернувшись, она сообщила, что Марк Львович Саровский – хозяин Салона, готов «подскочить» незамедлительно, на что Катя возразила, что ближайшие несколько часов у нее будут заняты очень важными переговорами с местными олигархами и что освободится она, в лучшем случае, после 7 часов вечера. Передав сказанное хозяину, Люба заверила гостью, что он готов встретиться с ней в любое, удобное для нее время.

– Вот и ладненько. Пусть ждет меня в 7.15 в нижнем холле гостиницы Брно, – небрежно бросила Катя, вставая. – Надеюсь, что успею к этому времени освободиться, – добавила она полурассеянно-полуозабоченно.

Примчавшись на такси в гостиницу, Катя, не заходя в номер, прямиком направилась в Салон Красоты, где провела несколько часов. Ей вымыли, подкрасили и уложили волосы, сделали массаж лица и макияж, маникюр и педикюр.

Покончив с этим, она заказала в номер легкий обед и занялась подбором туалета. Выложив на кровати весь свой гардероб, Катя мучительно долго решала, что ей следует надеть. Ей ужасно хотелось облачиться в вечернее платье с глубоким декольте, чтобы продемонстрировать свою шикарную новую грудь, но она понимала, что делать этого не следует, поскольку назначенная ею встреча носила «деловой», а не любовный характер. Наконец Катя остановила свой выбор на бледно-салатовой шелковой кофточке и легком суконном костюмчике цвета морской волны, очень гармонировавшим с ее волосами. Короткая юбка не скрывала ее длинные ноги, а сквозь изящное сплетение тонких ремешков на элегантных замшевых туфельках были видны покрытые палевым перламутром ногти. Из украшений она выбрала лишь один кулон с крупным каплевидным малахитом, уютно устроившимся в глубокой ложбинке между двух селиконовых округлостей. Чтобы ложбинка и кулон хорошо обозревались, Катя оставила небрежно растегнутыми две верхние перламутровые пуговки кофточки. В последний момент она достала длинную пластмассовую коробочку, в которой, в отдельных отсеках, в специальной жидкости хранились разноцветные контактные линзы. Какие глаза себе выбрать? Для полной конспирации хорошо бы карие. Но Марику, как всем брюнетам, должны нравиться светлоглазые блондинки. Ее собственные глаза были как раз то, что надо, но он их знал. Поэтому она выбрала себе колдовские желто-зеленые линзы.