жужжали, отправляются спать. Вот так, пока жив царь, рой процветает и всякие беспорядки подавляются. Трутни с удовольствием остаются в своих сотах, старшие пчелы живут в своём квартале, молодые в своём, царь сам по себе, личинки в своих местах. Их пища и их экскременты в отдельных местах. Но когда царь умирает, беспорядки и анархия заполняют улей; трутни производят потомство в сотах пчёл; общая путаница больше не позволяет рою процветать, и, в конце концов, пчелы погибают за неимением руководителя.

Пчела проводит безупречную жизнь и никогда не касается животной пищи. Ей нет нужды в наставлениях Пифагора, в пищу ей достаточно цветов. Она в высшей степени умеренна; скорее не терпит роскоши и изнеженности; свидетельство тому, что она преследует и прогоняет мужчину, надушившего себя, как будто это какой-то враг, свершивший деяния не подлежащие оправданию. Также она распознает человека, явившего от нецеломудренной постели, и также его преследует как злейшего врага. Пчелы одарены мужеством и неустрашимостью. Например, нет такого животного, от которого они побегут: страху они неподвластны, но всегда нападают. В отношении тех, кто не беспокоит их, или не начинает вредить им, или тех, кто приближается к улью без буйства и злых намерений, они показывают себя мирными и дружелюбными; но против тех кто вредит им, как говорится, разжигают огонь непримиримой войны; и каждый, кто приходит воровать их мёд, входит в число их врагов. И жалят они ничуть не хуже ос. Аристотель рассказал [HA 626 a 21] как однажды пчелы обнаружили всадника[153] возле улья и яростно напав на него, убили и его и лошадь. Кроме того, они сражаются друг с другом, и сильная партия побеждает слабую. Ещё я узнал, что жабы и прудовые лягушки пчелоееды, и ласточки уничтожают их, и часто осы делают так. Тем не менее победитель достигает того, что можно назвать Кадмейской победой[154], ибо он жестоко страдает от ударов и укусов, так как пчелы вооружены ещё мужеством, а не только жалом. Но пчелы не обделены проницательностью, и Аристотель таким образом ручается за моё заявление [HA 626 b 12]. Какие-то пчелы явились к чужому улью и принялись грабить мёд, им не принадлежащий. Но пчелы, чьи труды разграблялись, тем не менее оставались спокойны и выжидали, что произойдёт. Затем, когда пасечник убил огромное число врагов, пчелы этого улья решили, что у них достаточно сил для равного боя, и появились, чтобы нанести ответный удар, и к наказанию, что они наложили за грабёж, придраться нельзя.

12. Вот ещё одно свидетельство трудолюбия пчёл. В самых холодных странах от времени восхода Плеяд[155] до весеннего равноденствия они остаются неподвижно в ульях, тоскуя по теплу и избегая холода. Но в остальное время года они ненавидят лень и покой и всецело отдаются работе. И вы бы никогда не увидели бездеятельную пчелу, если бы зимой их конечности не немели от холода.

13. Пчелы практикуют геометрию и изготовляют свои грациозные фигуры и структуры без всякой теории или правил искусства, без того, что учёные называют «замысел». А когда их численность увеличится, а рой процветает, они высылают колонии, как это делают крупные и густонаселённые города. Итак, пчелы знают когда идущий дождь угрожает затянуться, и когда будет буря. При сильном ветре вы может увидеть, как каждая пчела несёт в лапках камешек для балласта. Божественный Платон говорил [Phaedr. 230 c, 259 b], что цикад с их любовью к пению и музыке можно сравнить с хором пчёл. Например, когда они резвятся и бродят на просторе, то пасечники издают громыхающий звук[156], мелодичный и ритмичный, и пчелы, словно влекомые Сиреной, возвращаются назад к своим жилищам.

14. На острове Гиар[157] говорит Аристотель [Mir. 832 a 22], есть крысы и они на самом деле едят железную руду. И Аминтий говорит, что крысы из Тередона (это в Вавилонии) принимают такую же пищу[158].

(ii) Я слышал, что на Латмусе в Кардии есть скорпионы, которые смертельно жалят собратьев-земляков; чужаков, однако, они жалят слегка и как раз достаточно, чтобы вызвать лёгкий зуд. Это, по моему мнению, благодетельный дар гостям от Зевса, Защитника чужестранцев.

15. Осы также подчиняются царю, но не как деспоту, а как гражданину. Свидетельство тому — их цари лишены жала. А подданные имеют закон по которому должны строить соты для них. Но хотя правители в два раза больше подданных, они кротки и от природы не способны наносить травмы вольно или невольно. Кто же тогда не возненавидит Дионисия из Сицилии, Клеарха из Гераклеи, Аполлодора — угнетателя Кассандреи, Набиса — бича Спарты[159], если они доверяли мечу, тогда как царь ос доверяет отсутствию жала и своему кроткому нраву?

16. Вот что осы, вооружённые жалом, как говорят, делают. Когда они видят мёртвую гадюку, они налетают на неё и втягивают яд в свои жала. Именно из этого источника, как мне кажется, люди приобрели знания, и знания эти отнюдь не добрые. И Гомер свидетель тому, когда говорит в Одиссее [1. 257]

Яда, смертельного людям, искал он, дабы напоить им

Стрелы свои, заощренные медью;

Или опять-таки можно убедиться (если можно доверять этому рассказу), что Геракл обмакнул стрелы в яд Гидры, точь-в-точь как пчелы окунают и заостряют свои жала.

17. Давайте в этой записи воздадим хвалу мухе, ибо она тоже тварь божия[160].

Мухи в Писе во время Олимпийского праздника заключают мир, так сказать, с гостями и местными жителями. Во всяком случае, несмотря на множество жертв, пролитой крови и вывешенного мяса, мухи исчезают: по собственной воле они отправляются на другой берег Алфея. И они, как кажется, ничуть не отличаются от женщин, кроме того, что их поведение выглядит более сдержанным, чем у женщин. Ибо женщины исключены правилами и поэтому воздерживаются в это время, мухи же по своей воле отказываются от жертвоприношений и отлучаются на время обрядов и проведения игр. «Сомн распущен» [Hom. Il. 24. 1] и мухи возвращаются домой, словно изгнанники, которым постановление дозволило вернуться, и вот они снова носятся по Элиде.

18. Океанский окунь — морское существо, и если вы поймаете и выпотрошите его, то он умрёт не сразу, так как он долгое время сохраняет силу движения. Всю зиму он любит оставаться дома в своих пещерах, а его излюбленные места рядом с сушей.

19. Волк не осмеливается приближаться к быку и встречаться с ним лицом к лицу; он боится рогов и избегает их уколов. Поэтому он притворно нападает на