— От певицы, хорошей певицы. — Лариса воспользовалась тем, что к Донскому подошла целая группа гостей, и улизнула в коридор.

В служебном помещении она плюхнулась в кресло, осушила залпом стакан боржоми и по специальной рации, которой были оснащены все организаторы юбилея и персонал, вызвала Кузнецова.

— Как там на сцене? Угольников готов? Ему скоро на выход. Приехали все артисты? Хорошо. Ты там проследи все с артистами. Не говори никому, что я сижу в служебном помещении. А будет искать Донской — молчи как рыба!

Она откинулась на спинку кресла. Положение было безвыходным. Почему Донскому так важны грузинские певцы? Что он хочет этим сказать?

Заверещал мобильный. Лариса взглянула на номер звонившего — Донской. Ищет ее, Ларису. Только другую. Господи, она совсем запуталась, где она настоящая, а где нет. Она нажала на кнопку «отбой». Донской сегодня до нее не дозвонится, хотя ждет ее, надеется, и тот факт, что он вчера первым открыл свои карты и пригласил се на юбилей, свидетельствует о том, что намерения у него очень серьезные.

Снова тренькнул мобильный.

— Да? — нейтрально отозвалась Лариса.

— Это Ларочка? — Голос чудесной певицы невозможно было спутать ни с каким другим.

— Нани! — закричала Лариса. — Уважаемая Нани, это вы!

— Я, Ларочка. Кажется, я могу приехать выступить на ваш концерт. Но только с одной песней. Через час мы будем у вас. Подскажите моему шоферу, куда ехать, а потом встречайте меня с аккомпаниатором у входа. Так можно, да?

— Конечно! Вы меня так выручили! — с чувством ответила Лариса — у нее даже выступили слезы на глазах.

Она спасена. Теперь ей нужно спешить. Она вызвала своего водителя, дежурившего на парковке у здания «Танака», и, стараясь быть не замеченной никем, спустилась по служебной лестнице к выходу. Плюхнувшись на заднее сиденье машины, она скомандовала водителю:

— Гони изо всех сил, у нас с тобой всего сорок минут на то, чтобы доехать домой, чтобы мне переодеться и чтобы вернуться назад. Газуй, Паша!

Дома, избавившись от камуфляжа, она быстро приняла душ, высушила феном волосы. Потом открыла гардероб и стала выбирать платье. Выбор был остановлен на черной тунике с узкими бретельками. Она распустила и расчесала волосы, но, подумав, решила снова забрать их в гладкий пучок. Такая прическа придавала ей более строгий вид. В качестве украшения она использовала узкую золотую цепочку с изумрудной подвеской и изумрудные серьги. Подумав, она набросила на плечи широкий серебристый шарф, приколола бэйдж к платью. Взглянула в зеркало: на нее смотрело бледное лицо с потемневшими глазами. «А что ты хотела?» — спросила она себя и, взяв в руки маленькую сумочку, открыла дверь квартиры и вышла.

Они еле-еле успели вернуться к зданию «Танака». Из-за угла показался лимузин Нани Брегвадзе. Лариса шагнула к певице с широкой улыбкой:

— Нани, уважаемая, спасибо, что приехали! Я вас так ждала!

Она поздоровалась с женщиной-аккомпаниатором и, подхватив певицу под руку, проводила в VIP-комнату. Она была уверена, что все гримерки выступавших или выступивших артистов были совершенно не тем местом, куда можно пригласить дорогую гостью. Лариса заказала чай, справилась об успехах внука, одновременно по рации вызывая Виктора. Когда Кузнецов отозвался, она попросила предупредить ведущего о том, что сейчас выступит Нани Брегвадзе, а сама проводила певицу и аккомпаниатора к сцене. Рабочие сцены выкатывали рояль. Ведущий на сцене привлек внимание публики перечислением достоинств и блестящих качеств певицы.

— Нани, уважаемая, — Лариса легко коснулась локтя певицы, — сделайте одолжение — спойте «Красную рябину».

— Но это не юбилейная песня. — Ее великолепные брови поднялись вверх.

— Ничего. Люди вас любят и обожают весь ваш репертуар. Пожалуйста!

Под аплодисменты Нани Брегвадзе вышла на сцену. Узкий луч прожектора высветил ее стройную фигуру в элегантном черном платье. Второй луч осветил рояль и аккомпаниатора. Нани произнесла несколько приветственных слов и объявила название песни. Зал зааплодировал еще раз. Лариса спустилась по боковой лестницы левой кулисы в зал. Ей хотелось услышать песню оттуда. Любуясь стройной горделивой осанкой певицы, поддаваясь очарованию ее голоса, она не заметила, что сама стала тихо подпевать:

Летят, как ласточки, листочки

С моей любовью по пути;

И только нет последней точки,

И слова нет еще «прости».

Ах, эта красная рябина

Среди осенней желтизны…

Я на тебя смотрю, любимый,

Из невозвратной стороны.

Сергей сидел за столиком в первом ряду. Он сразу увидел Ларису, как только она вышла из-за сцены. Его первым импульсом было встать и подойти, но он сдержался. И все же сердце его трепетало: она пришла! Она обещала и пришла! Когда песня отзвучала, Сергей повернул голову в ту сторону, где только что стояла Лариса, и привстал, но она исчезла.

Возбужденная, изливая слова благодарности, Лариса провожала певицу к машине, ожидавшей ее у входа.

— Спасибо еще раз. Вы самая отзывчивая актриса нашего времени! О гонораре не беспокойтесь, мы выполним все ваши требования. И спасибо за то, что уважили мою просьбу, спасибо за «Рябину».

Нани пристально посмотрела в глаза Ларисы своими нежными глазами цвета растопленного шоколада и быстро погладила ее по щеке.

— О «рябине» вам пока еще рано печалиться, дорогая. У вас впереди еще долгий путь.

Как зачарованная смотрела Лариса вслед удаляющимся габаритным огням машины и внезапно услышала голос Сергея прямо за спиной:

— Наконец! Я так ждал тебя!

Она обернулась: оливковый пиджак был расстегнут, открывая взору белоснежную рубашку и зеленый галстук. Он легонько сжал ее плечи и повернул лицом к себе. Подняв пальцем ее подбородок, он посмотрел ей в глаза.

— Я боролся с собой столько, сколько хватало сил. Все это время я проверял себя, свои чувства. Поначалу мне казалось, что это было минутное увлечение и все пройдет, как проходит летний дождь. Но вскоре я понял, что не могу жить без тебя. Ты так не похожа на всех тех женщин, с которыми мои услужливые друзья пытались познакомить меня. Ты совсем не похожа на любую из женщин, которых я когда-либо встречал.

Он снова приподнял ее голову и, удерживая обеими руками, поцеловал ее с такой страстью, что у нее перехватило дыхание. Его рука скользнула ниже и нащупала острый край бэйджа.

— Что это? — Он нахмурился. — Организатор? Агентство «Арена»?! Ты кто?

— Я — Лариса Вишневская, хозяйка агентства, — обреченно сообщила она.

— А та грузинка?

— Это была… я. Пойми, я не хотела, чтобы ты узнал о том, что я имею отношение к «Арене», я хотела отказаться от заказа, но было поздно. Поверь мне. — Она стиснула руки и заглянула ему в лицо.