— Не трогай, — прошипела Мира, вздрагивая от его прикосновений.

— Как насчет стогкольмского синдрома? У меня ещё такого не было.

Он совсем немного вышел, чтобы всадить ещё глубже и вот так, снова на мгновение замереть, чтобы ощутить как мышцы, обнимают и душат его со всех сторон.

Как оно, кончать наперекор своим желаниям?

Его пальцы усилили напор, к черту фрикции, сейчас должно произойти кое- что намного интереснее. Дима контролировал ситуацию, чувствуя, как девчонка в его руках стала биться сильнее от безысходности.

— Чтоб ты сдох, — хныкая проговорила Мира, когда он ощутил короткие спазмы, сжимающие его сильнее, а к горячей сводящей с ума тесноте, прибавилась влага.

— Ну все, можешь теперь даже не пытаться врать, что тебе не нравится, — Митя сжал пальцами ее задницу, приводя свое тело в движение.

Слезы закапали на кожаную обивку, а Мире хотелось только умереть и больше ничего.

Она испытывала гамму эмоций от наслаждения до ненависти, и от этого было еще паршивей. Отвращение и тошнота, подступившая к горлу, не давали ей ни расслабиться, ни продолжать сопротивляться. Она полностью обмякла в руках мужчины и поняла, что не сможет больше простить.

Ни его. Ни Яна.

— Бл*ть, — выругался Дима и вышел из нее.

Он слышал, как тело под ним содрогается в рыданиях, возбуждение стало спадать, и ему стало жаль девчонку. Глупую маленькую девчонку.

— Иди сюда, — он сгреб ее в охапку, заглядывая в глаза, полные слез.

Тушь потекла, оставляя грязные разводы на щеках, ярко-алая помада размазалась на пухленьких губах.

— Прости, ладно? — проговорил он, и слова прощения давались очень сложно.

Он смотрел в её глаза, и видел в них непонимание, неверие, и ещё непонятно что.

— Я правда думал, что все это игра.

Он хотел было отойти, создать для неё зону комфорта, когда Мира обхватила руками его плечи, и уткнувшись в грудь, зарыдала ещё сильнее.

Это обезоружило. Сорвало бронежилет и поставило к стенке. Он стоял как идиот, и не знал что ему со всем этим делать.

Ладонь сама зарылась в волосах, поглаживая макушку. Она же совсем ещё маленькая и беззащитная. Нашёл на ком самоутвердиться. Дрожь хрупкого тела, уже начала передаваться ему. Как он обычно заглаживал вину перед своими любовницами? Сейчас ему казалось, что это не сработает.

— Иди сюда, — он потянул Миру в сторону дивана, усаживая на край, и протягивая стакан, из которого сам не допил. Ее зубы стучали о стекло, когда она жадно пила крепкий виски и даже не морщилась. Довел девчонку до истерики, практически до невменяемого состояния, сам остался не удовлетворен, и в полной прострации, как поступать дальше.

— Я кретин, — Дима взъерошил себе волосы, принимая из рук девушки стакан и снова наполняя его.

— Отвези домой, пожалуйста, — всхлипнула Мира, а дрожь в теле не прекращалась.

— Давай не будем спешить, а? Я могу лечь здесь, а ты в другой комнате. Я не стану больше тебя трогать. Утром отвезу, куда скажешь.

В номере повисла тишина, Мира понимала, что спорить скорее всего бесполезно, и ее даже не парил ее изорванный в клочья топ. Куда важнее была изорванная душа.

Мужчина встал, открыл огромный стеклянный шкаф, который занимал полстены, и извлек оттуда запакованный пакет.

— Вот, можешь надеть пока, — он раскрыл упаковку, и накинул на плечи Миры, мягкий, нежный и идеально белый, с золотыми буквами на груди, халат.

— Мира…

— Что? — Дима сдвинул брови и машинально провел подушечкой пальца по ее щеке, смахивая крупную слезу.

— Меня. Зовут, — стуча зубами, прошептала она, хватаясь за рукава халата, как за спасательный круг.

— Мира, — повторил Дима, и улыбка коснулась уголков губ, — давай заключим мир?

Он протянул ей ладонь, и девушка вложила в нее свою руку.

Она сейчас была одинока, как никто и никогда. Ей всего лишь хотелось, чувствовать себя нужной. Не пустым местом.

— Называй меня Митя, хорошо?

— Ладно, — Мира опустила глаза, не зная как себя вести.

Все выглядело как-то иллюзорно. И это перемирие, и это знакомство. Возможно, она действительно была виновата сама? Ведь всеми же силами пыталась завлечь его, но рыбка раскусила крючок и сломала удочку.

— Нужно поесть, ты много выпила, и завтра будет плохо. Закажу ужин.

Митя подошел к телефону, поворачиваясь к ней спиной. Может, это и был тот самый шанс все исправить, изменить, выгодно развернуть в свою сторону? Мира откинула на диван топик, сняла лосины, немного подумала, и сняла трусики.

Не нужно забывать, для чего она здесь. Ян получит то, чего хотел, а после пойдет нахрен, потому что никто ещё не унижал ее сильнее.

— Что ты будешь, омлет или…

Мира видела, как мужчина развернулся, и в его глазах снова заплескалась та тёмная водица.

— Тебя, — она отбросила следом, так и не понадобившийся халат, делая несколько шагов на встречу. — Ты еще не передумал?

— Ты что? — он нервно усмехнулся, когда пуговицы с его рубашки звонко посыпались на пол.

Мире было лень расстегивать эти мелкие пуговки, а так было гораздо быстрее.

— Стокгольмский синдром. Он сработал, — она пожала обнаженными плечами и впилась в его губы, тут же принимая ответный, такой же горячий поцелуй.

Митя был ошеломлен, но это еще больше оставляло отпечаток внутри.

Маленькая. Слабая. Непослушная.

Он наверное, даже был готов примерить на себя роль папочки, что бы воспитать из нее настоящую девушку. Свою.

Больше никаких слез и никакой дрожи.

Мира жадно покрывала его тело поцелуями, а он отвечал ей взаимностью. Ее грудь просто изводила его. Упругая, красивая, мягкая, настоящая. Он сходил с ума, впервые в своей жизни и было страшно.

Подхватив ее на руки, он толкнул ногой дверь, оказавшись в спальне. Кого он здесь только не трахал. Каждый раз на исключительно свежем белье, но сегодня, даже оно пахло по-другому.

Значит, все-таки наглая девчонка изводила его? Хотела так же сильно как и он, и просто танцевала на его нервах. Может в эту секунду и стоит себя простить за порыв, который больше не приносил стыда?

— Я подарю тебе настоящий Оскар, — прошептал ей в шею Митя, толкаясь вперёд. — Только заканчивай со своими штучками.

— С какими? — Мира попыталась перевернуть его, чтобы залезть сверху, но он не позволил ей.

— Ты просто взрываешь мой мозг.

Только и смог ответить он, полностью растворяясь в ней.

Настойчивый звонок мобильного, заставил Митю с огромной неохотой разлепить веки. Кажется, он смог поспать всего лишь несколько часов. Все остальное время, он старался над девчонкой, заставляя ее кончать снова и снова. И откуда в нем были такие способности?